Репортаж перед смертью (СИ)

Это был не риторический вопрос. И он требовал немедленного ответа.

– Да… Я поняла…

Локи отступил на шаг, выдохнул, заметно расслабляясь, неторопливо поправил галстук:

– Отлично. Извини, мне нужно идти, – поднял с пола остатки кассеты и вышел, плотно закрыв за собой дверь.

Комментарий к

* - положительные эмоции могут вызывать не меньший стресс, чем отрицательные.

========== Часть 17 ==========

Комментарий к

Эту часть по некоторым причинам пришлось снова разделить на две половинки, но обещаю - долго ждать продолжения не придётся)

Длинный, из жёлтого металла ключ легко скользнул в замочную скважину, пару раз провернулся, заставляя внутренние механизмы запирающего устройства прийти в движение, и снова оказался в нежной женской ладони. Ярко-оранжевый пластмассовый кружок с номером, заменяющий брелок, закачался из стороны в сторону, случайно подстроившись под быстрый ритм бешено колотящегося сердца. Тонкие пальчики легли на дверную ручку, чуть нажали, открывая проход. Стоящая на пороге девушка сделала глубокий вдох и вошла в квартиру. По спине невольно пробежал холодок. Правильно ли она сделала, что пришла сюда? Не принесёт ли это ещё больше проблем? И что вообще можно здесь найти? Да и нужно ли искать? Не лучше ли оставить всё, как есть? Нет, если это пока единственная возможность узнать хоть что-то, нужно ей воспользоваться. Журналистка Люсьена Сердоболия, репортёр известной телекомпании, не привыкла отступать. Она должна узнать правду. Люси тряхнула головой, отгоняя ненужные мысли, и смело шагнула вперёд.

Решение посетить это место пришло совершенно неожиданно. Настолько, что первые несколько мгновений девушка лишь отрешённо смотрела перед собой, пытаясь убедить себя, что в этой идее всё же есть какой-то смысл. Впрочем, у неё всё равно не было особого выбора – некоторые события вчерашнего дня, странные и пугающие, требовали объяснений, и журналистка просто не могла махнуть на ситуацию рукой, позволив той разрешиться тогда и как ей вздумается.

Основная сложность заключалась в том, что Люси не знала, с чего начать. Главной улики – кассеты, которая, по сути, и подтолкнула её к новому расследованию, теперь не существовало (кроме той, что приобщили к делу). Да и после разговора с Локи упоминать о плёнке было весьма опасно – адвокат вполне недвусмысленно дал понять девушке, что, если какие-то её действия нанесут вред его карьере или репутации, он сделает всё, чтобы она очень сильно об этом пожалела. Учитывая возможности и связи Стейнлиза, это были отнюдь не пустые угрозы. И даже его чувства к ней не остановят юриста от мести. Значит, об этой странной записи придётся забыть.

Что тогда у неё остаётся? Свидетели и участники происходящих тогда событий? Увы, это тоже не вариант. Поднимать эту тему в разговоре с Драгнилом неловко и по меньшей мере странно – с Нацу сняли все обвинения и выпустили из тюрьмы буквально за несколько часов до того, как должны были привести в исполнение смертный приговор, зачем заставлять его снова проходить через это? Если же он всё же виновен, подобные вопросы вообще теряли всякий смысл и были очень опасны – преступники не любят оставлять в живых лишних свидетелей и тех, кто слишком много знает или проявляет излишнее любопытство.

Обращаться с расспросами к Мире после увиденного в кафе у Люси, образно говоря, не поднималась рука. Оставался только тот паренёк, Макс, но вряд ли он сможет помочь. Даже довольно яркие и важные события в своей жизни уже через несколько дней человек не может вспомнить во всех деталях, что уж говорить о рядовом эпизоде, произошедшем месяц назад? Джет не в счёт – помешанный на спорте, он мог запомнить какие-то мелочи, если они были непосредственно связаны с матчем или игроком. Помощник мисс Штраус такой способностью, скорее всего, не обладал. Значит, снова тупик? Журналистка в задумчивости постучала по нижней губе предметом, который держала в руке. Взгляд случайно скользнул вниз. Ключ. Девушка в задумчивости посмотрела на предмет, лежащий на открытой ладони. Хм, всё же человеческая память – весьма интересная вещь. Она может прятать от нас одни воспоминания, совершенно неожиданно подбрасывая другие, подбирая их по каким-то удивительным, одной ей ведомым ассоциациям. Как сейчас.

Пару дней назад, стоя на своей кухне и пытаясь осмыслить информацию, которую сообщил ей Локи, она держала в руках полиэтиленовый пакет с личными вещами Драгнила. Люси уже не могла точно вспомнить, что там лежало, но один предмет чётко стоял у неё перед глазами – длинный ключ с ярко-оранжевым пластмассовым круглым брелком, на который был нанесён номер «24-с». Весьма знакомая вещичка. Девушке и самой приходилось пользоваться подобной в первое время после приезда, как и любому, кто жил на съёмных квартирах риэлтерской конторы «Коннелл и К». Это было недорогое, но вполне приличное жильё, которое можно было арендовать на любой срок – от недели до нескольких лет. Получается, что незадолго до знакомства с Лисанной Нацу переехал именно в такую квартиру. Тогда зачем он оставил себе ключ? Забыл вернуть? Или решил подождать окончания срока аренды? Опять же – зачем? Насколько журналистка знала из собственного опыта, договор с фирмой можно было расторгнуть в любой момент, хоть это и грозило арендатору выплатой некоего «штрафа». Или они жили там вместе с Лис? Снова вопросы. И чтобы найти на них ответы, ей придётся… Люси сжала ключ в ладони. Да, это глупо и, возможно, даже опасно, а о том, как она будет смотреть в глаза Нацу, если все её подозрения окажутся неверными, лучше вообще не думать. Мозг ещё сопротивлялся, метаясь от одной мысли к другой, но пальцы уже проворно бегали по кнопкам телефона, набирая номер. Пара гудков, и звонкий женский голос произнёс:

– Биска Коннелл слушает. Кому там ещё не спится?

Люси бросила быстрый взгляд на часы и облегчённо выдохнула:

– Время вполне детское.

– Это для тебя оно детское, Люси, – рассмеялась её собеседница. – А заведёшь своего спиногрыза, будешь смотреть на вещи совершенно иначе.

– Кстати, как Аска? – журналистка улыбнулась, слушая рассказ подруги о дочке – четырёхлетнем очаровательном чертёнке, сводящем с ума своими проказами любящих родителей и окружающих. В такие минуты девушка ловила себя на мысли, что тоже не прочь попробовать себя в роли мамы. – А что Альзак? Не надумал бросать своё «неблагодарное занятие»? – миссис Коннелл фыркнула и без смущения выдала длинную тираду, весьма заковыристо высказавшись об умственных способностях мужчин вообще и супруга в частности. Люси лишь хмыкнула в ответ.

Она была знакома с мисс Мулан с детства. Несмотря на разницу в возрасте и темпераментах, они неплохо ладили и даже имели общие интересы. Биска закончила школу на год раньше. Пока Люси догрызала гранит науки, она успела выйти замуж, уехать в другой город и прибрать в свои цепкие ручки семейный бизнес Коннеллов, поставив его на более широкую ногу. Альзак, муж и официальный босс, с удовольствием спихнул на любимую и чересчур активную, фонтанирующую новыми идеями супругу все бразды правления в фирме, а сам полностью отдался двум своим увлечениям – охоте и лошадям, которые, к удивлению и облегчению миссис Коннелл, хоть и не сразу, но начали приносить неплохой доход. В дела жены глава семьи не вмешивался, лишь иногда, желая слегка подтрунить над ней, делал страдальческое лицо, тяжко вздыхал и заявлял о намерении закрыть фирму и прекратить это «неблагодарное занятие», лишающее его общества дражайшей половинки. Та злилась, открыто высказывая Альзаку всё, что о нём думала; супруги бурно ругались и шли выяснять отношения в спальню, выползая оттуда только под утро, помирившиеся и абсолютно счастливые.

Именно Биска помогла Люси с жильём, когда та приехала поступать на курсы журналистов. Небольшая однокомнатная квартирка в одном из жилых зданий, принадлежащих фирме Коннеллов, стала домом для тогда ещё никому не известной мисс Хартфилии, желающей начать новую жизнь. Ключ с оранжевым брелком-номером несколько лет лежал в дамской сумочке, пока Люси не заменила его на обычный, открывающий двери в уже её собственную квартирку. Что не помешало девушкам продолжить общение, обмениваясь звонками и подарками на Новый год.