Смерть не имеет лица (Преданность смерти)

Рорк пожал плечами, созерцая собственную сигарету.

– Если бы я сказал так, ты принялась бы обижать меня. И мы опоздали бы на званый ужин.

– Извини, – проворчала Ева. – Ты, кстати, тоже не типичен для супруга женщины-копа, дружок.

– Положим, для крупного бизнесмена я тоже не особенно типичен. – Рорк погасил сигарету, потом осторож­но и медленно провел пальцем по шее жены и ниже, к талии. – Нравится?

Теперь Ева пожала плечами.

– Я не отполирована, поэтому можешь смело оставлять на мне отпечатки пальцев.

Он улыбнулся и положил ладонь ей на грудь.

– Милая, я никогда не оставляю отпечатков!

Во время ужина, пока присутствующие вели полагаю­щиеся на подобных ужинах разговоры, Еве удалось неза­метно выскользнуть, чтобы запросить по телефону сан­кцию на доступ к информации о финансовых делах Лизбет Кук. Она обосновала свой запрос тем, что данное лицо яв­ляется получателем солидного наследства. Ей повезло – судья то ли был в глубине души согласен с ней, то ли про­сто слишком устал, для того чтобы оспаривать такое обо­снование. В результате, когда они с Рорком вернулись домой, Ева была вся как на иголках.

– Я кое-что добыла, и мне нужно срочно этим восполь­зоваться, – сказала Ева, входя в спальню. – Сейчас пере­оденусь и на некоторое время съезжу в офис.

– Среди ночи?..

– Я запросила санкцию на доступ к информации о де­нежных делах Кук. – Она выскользнула змеей из платья, отбросила его и, к немалому удовольствию мужа, осталась в двух тоненьких черных лоскутках и в высоких ботинках. – И получила ее, пока вы все были заняты десертом!

– У меня где-то поблизости должен быть кнут, – про­бормотал Рорк.

– Что должно быть?!

Он шагнул к ней с улыбкой и изумился тому, как угро­жающе прищурились ее глаза.

– Не приближайся, умник! Я сказала, что у меня сроч­ная работа.

– Для этой работы вовсе не обязательно ехать в офис. У меня есть возможность добраться до нужной тебе ин­формации вдвое быстрее. Давай помогу.

– Я не просила о помощи!

– Конечно, не просила. Но мы оба знаем, что у меня получается лучше, и я растолкую тебе все без всякого труда. Взамен мне требуется совсем мало…

– Что именно?

– Я бы хотел всего лишь, чтобы, когда мы закончим ра­ботать, ты осталась именно в этом интересном обмундиро­вании.

– Обмундировании? – Ева глянула на себя в зеркало и зажмурилась. – О, боже! Я ведь выгляжу, как…

– О да, выглядишь!

Ева снова посмотрела на него, стараясь не замечать по­явившегося в его глазах вожделения.

– Мужчины – такие странные создания.

– Безусловно, и за это нас нужно жалеть.

– Я не расхаживаю в нижнем белье для того, чтобы по­догревать твое жалкое, низменное воображение!

– Верно, – поддакнул он, пока Ева надевала на себя халат. – Не надо меня подогревать, я уже готов. Думаю, мы проделаем это быстрее в моем кабинете.

Ева завязала пояс и подозрительно посмотрела на Рорка:

– Что проделаем быстрее?

– Ну как же? Доберемся до нужной информации, лей­тенант. Или вы хотели бы проделать что-то другое?

Ева постаралась убедить себя в том, что ничуть не разо­чарована, и строго посмотрела на него.

– Это официальное дело, так что поиск информации мы будем вести на моем компьютере.

– Твоя воля, начальник. – Рорк протянул ей руку, что­бы вместе выйти из комнаты.

– Вот и не забывай об этом!

– Дорогая, как я могу забыть об этом, если у меня в па­мяти навсегда отпечаталось то, что надето на тебе под ха­латом?

– Не все пути ведут к сексу, – сухо сказала она.

– Ведут только лучшие из них. – Рорк дружески похло­пал ее по ягодицам.

Галахад лежал, свернувшись клубком в кресле. Он при­поднял морду, выражавшую явное недовольство тем, что его потревожили. Но поскольку никто из проходивших не направился на кухню, кот опять закрыл глаза и перестал обращать на них внимание.

Ева ввела в компьютер сообщение о санкции и предуп­редила Рорка:

– Я умею отыскивать данные по финансовым вопро­сам. Ты здесь только для того, чтобы доходчиво истолко­вать их и определить, не скрыто ли за ними нечто, что кому-то нужно было утаить.

– Всегда готов служить, лейтенант.

– Прекрати!

Ева опустилась на стул и нашла файл с делом Лизбет Кук.

– Сейчас проверим все ее счета, накопления, кредиты, задолженности… Пожалуй, достаточно будет сведений за последний год.

– А движимая собственность? – спросил Рорк.

– Я не забыла о ней. Начнем пока с наличности. Кук, Лизбет. Имеет четыре действующих приходно-расходных счета. Выводим данные на экран…

На экране стали высвечиваться цифры, и Ева тихо ох­нула:

– Более двух миллионов в «Нью-Йорк секьюрити», еще полтора миллиона в «Нью-Уорлд бэнк», немногим меньше миллиона в «Америкэн траст» и четверть миллио­на в «Кредит менеджерс». Вот это да!

– Последний, четвертый банковский счет заведен для текущих расчетов, – отозвался Рорк. – Первые три счета предназначаются для обеспечения гарантийных обяза­тельств и маклерских операций. Это прежде всего долго­срочные инвестиции, финансовый дилинг… Непростой биз­нес: высокий риск, большой выигрыш и скромные про­центы.

– Как ты можешь судить об этом только по названию банка и сумме счета?

– По роду своей деятельности я обязан знать характер основной деятельности банков, то есть их специализацию. Если ты сейчас переведешь поиск на другой уровень, то увидишь, что у нашей дамочки наверняка имеется сбалан­сированная смесь ценных бумаг, облигаций, взаимозаче­тов и свободная наличность для вбрасывания инвестиций в зависимости от изменения конъюнктуры на финансовом рынке.

Рорк сам изменил уровень поиска и показал Еве на экран:

– Вот, смотри. Она уверена в своей компании: деньги вложены в солидную пачку ценных бумаг «Брэнсон тулз энд тойз». Но Кук устанавливает для этих ставок лимиты, чтобы застраховаться от возможного значительного изме­нения курса. У нее также имеются ценные бумаги и других компаний, включая некоторые из моих, – в том числе три фирмы, которые напрямую конкурируют с «Брэнсон». Она вкладывает деньги расчетливо, без эмоций.

– Она умеет считать, – согласилась Ева. – И для этих игрищ у нее в распоряжении более четырех миллионов! Многовато для контрактной сотрудницы рекламной служ­бы, пусть даже высокооплачиваемой. Так, посмотрим по­дробнее ее депозиты и электронные переводы.

Когда на экране высветились данные, у Евы поднялись брови:

– Взгляни-ка на это! Электронные переводы со счета Кларенса Брэнсона на ее счет для повседневных нужд. Четверть миллиона каждый квартал. Ничего себе, миллион в год! Если бы еще это можно было чем-то объяс­нить… – пробормотала Ева.

– Он обеспечивал ей стабильный и большой доход. – Рорк рассеянно положил руку Еве на плечо. – Не пони­маю, зачем нужно было убивать его.

Ева хмыкнула и застучала пальцами по столу:

– А что, если у нее взыграла жадность, и ей надоело по году дожидаться этого миллиона? Прикончила его – и по­рядочек: получила все и сразу.

– В этом был слишком большой риск. А вдруг все пой­дет не по плану, и ее обвинят в убийстве первой степени. Тогда она не приобретет ничего, кроме решетки.

– Итак, она подсчитывает, взвешивает все «за» и «про­тив»… Давай-ка выясним размеры собственности Кларен­са Брэнсона, за исключением его доли в «Брэнсон тулз энд тойз».

Рорк отошел налить себе коньяку. Еве он ничего не предложил, поскольку знал, что она в таком состоянии не пила ничего, кроме кофе, а он хотел, чтобы сегодня она выспалась. Когда он вернулся, Ева уже встала из-за стола и мерила шагами кабинет. Пояс на халате немного ослаб, напомнив Рорку о его планах на сегодняшнюю ночь – очень специфических, интересных планах…

На экране светилась надпись: Вычисленная стоимость, включая оценки недвижимости, транспортных средств, произведений искусства и драгоценностей, составляет двес­ти шестьдесят восемь миллионов долларов.