Вы ненавидите меня так страстно (СИ)

Иногда Морану казалось, что Джим с ним играет. Да и не только с ним. Он мог мурлыкать с Магнуссеном, очаровывать его, а затем отчитывать и что-то требовать. Порой он строил из себя тупого недоноска, а потом утыкался в яркий монитор, становясь настоящим гением. Он менялся слишком быстро, подстраиваясь под окружающую среду.

Пару раз Себастьян наблюдал, как Джим посреди ночи перебирает пожелтевшие кнопки на клавиатуре и что-то выписывает на бумагу. Свободные футболки и джинсы делали его визуально более уязвимым, и забавно было наблюдать, как Джим порывисто отбрасывает карандаш, набивает что-то на клавиатуре, а затем снова марает листы своими набросками.

Себастьян мало что понимал в этом огромном белом ящике под названием «компьютер» и не знал, почему Джим постоянно за ним сидит. Иногда он получал сообщения на пейджер, читал их и улыбался, тут же звонил кому-то и говорил, что у него есть гениальная идея.

После утреннего инцидента на кухне, Моран держался от Джима подальше, не желая становиться участником очередной ссоры. Тот наконец-то оделся и вновь упал за стол, что-то шустро перебирая на клавиатуре, а Себастьян расположился в соседней комнате с книгой в руках. В эту квартиру они переехали после взрыва лофта. Моран был вынужден оставить свой дом, что круглые сутки быть рядом с Джимом, которого от этого уже соседства явно тошнило. Моран испытывал нечто похожее, но молчал. Он сопровождал Джима в спортзал, бассейн, на встречи и даже в клубы (последнее бесило объект наблюдения больше всего другого). И за столь короткое время Моран понял, что Джим не только не слабо пьёт, – он явно принимает наркотики.

– Я вечером по делам, – сообщил Джим, появляясь на пороге комнаты. – Сегодня без охраны.

– Это решать не тебе, – устало ответил Моран, закидывая ногу на ногу. – Только если М даст добро.

– Слушай, – Джим раздражённо взъерошил свои волосы. – Так не пойдёт. У меня и без тебя охрана идеальная, моя конспирация….

– Идеальная? – усмехнулся Моран, поднимая взгляд от книги. – Вот наивный ирландский мальчик.

– Сколько раз говорить! – рассердился Джим. – Я тебе не маль… что? – он внезапно нахмурился и покрутил пальцем в воздухе. – В смысле… ирландский?

– Что? – невозмутимо уточнил Моран, делая вид, что не понял, о чём вопрос. – Ой, точно, у тебя же идеальная конспирация, чего это я. Знаешь, любой, кто переберёт список двенадцати программистов мистера М рано или поздно узнает, что ты ирландец.

Джим явно опешил. Он нахмурился и тряхнул головой, смотря на Морана с таким недоверием, словно с ним внезапно заговорила мебель. Полковник даже устал раздражаться из-за того, что его в этом считали тупицей, ещё больше он устал искать причины этой ненависти и неприязни. Неужели Джим всё ещё дулся за то, что получил втык тогда в клубе? Сам был виноват.

– Поясни, пожалуйста, – внезапно вежливо попросил парень.

– Что? – Себастьян вскинул брови и состроил самое тупое выражение лица из всех возможных. – Гав-гав! Гав! Я же пёс, я ничего не понимаю в таких вопросах.

Сказав это, он уткнулся в книгу, едва скрывая довольную улыбку. Сегодня полковник был полностью доволен собой. А вот Джим явно закипал: его даже начало потряхивать от ярости, но благоразумие взяло верх. Мальчишка выдохнул и успокоился, насколько это было возможно.

– Ты хочешь, чтобы я извинился? – нервно спросил Джим, но Моран его проигнорировал. – Ладно… Ладно, извини за пса, больше так не буду! Как ты узнал про двенадцать программистов?

– У меня есть связи, – ответил Моран, смягчаясь. – Старые армейские друзья, сослуживцы, есть знакомые в криминальной среде. Я наводил справки на М, узнал, что к нему ведут двенадцать ребят, которые работают на него и сидят в разных точках мира, прямо как ты. Но, внезапно, ни в одном из них я не узнал тебя, даже в том, за кем закреплён Лондон. Из чего делаю вывод, что все они – «липа». Но поверь, тебя может сдать ближайшее окружение или Магнуссен, если его прижмут. Своё имя ты раскрыл мне в клубе, на флешке было написано «Ричард Брук». Я узнал много интересного о Бруке. Есть профессионалы, которые ещё быстрее добудут эту информацию. Ты вроде и выстроил вокруг себя защиту, Джим, но она далеко неидеальна.

Джим задумчиво промолчал. Он нахмурился, постукивая пальцем по двери и переваривая такие новости. Моран не знал, что удивило его больше: что кто-то докопался до таких нюансов или то, что сделал это именно полковник.

– Дело в том, что ты не доверяешь другим людям, – заметил Моран, пока Джим пребывал в своих мыслях. – Делаешь всё сам, один. Это глупо и неправильно.

– Как им можно доверять? – Джим забавно наморщил нос. – Они же… тупые! Им как собакам достаточно кинуть кость и сказать «фас», но на большее они не способны!

– О-о-о, как всё запущено. Мне тебя жаль, – сделал вывод Моран, захлопывая книгу и вставая с кресла. – С таким подходом ты сдохнешь, и даже я не помогу.

– Ты куда это? – спросил Джим, когда полковник обошел его, покидая комнату.

– К себе, – бросил Себастьян. – Позовёшь, если что. И не вздумай уходить.

Через двадцать минут Моран получил смс от М, в котором было написано, что он на сегодня свободен. Себастьян охотно плюнул на Джима и его капризы, переоделся и отправился на прогулку.

Сначала он несколько раз вызванивал Дженни, но она так и не ответила. Себастьян гулял по тихим ночным улочкам, подставляя лицо под моросящий дождь и думая, когда же он успел её потерять. Тогда, когда не вернулся из Индии, став охотником, или когда перестал писать из-за тюрьмы? М отнял у него не только службу, но и женщину.

Ответ на свои вопросы Моран получил в смс. Несколько раз прочитав сообщение, он размахнулся и выбросил телефон как можно дальше. Затем долго искал его в кустах, зная, что не может остаться без связи с М или Джимом. Благо телефон нашёлся достаточно быстро. Экран был разбит, но имена и цифры остались читаемы. Удалив злополучное смс, Моран направился в одно проверенное место.

Бордель, который держал старый знакомый Себастьяна, располагался далеко от центра, но имел неплохую репутацию. В последний раз Моран был тут лет десять назад, и теперь решил повторить прошлый опыт, чтобы напиться, забыться и расслабиться в объятиях шлюхи. Но стоило ему переступить порог заведения, окунуться в эту атмосферу и увидеть практически раздетых официанток и стриптизёрш, как перед глазами встал текст того самого сообщения.

Немного подумав, Моран покинул клуб и отловил на входе одного из завсегдатаев таких мест, интересуясь другими подобными заведениями. Через сорок минут он оказался перед элитным мужским ночным клубом. Именно «мужским», потому что слово «гей» Себастьян даже не желал прокручивать в своей голове. А всё проклятое сообщение от Дженни!

Некоторое время Моран стоял поодаль, наблюдая, как в клуб заходят одиночки и пары. Вели они себя крайне непристойно и бессовестно, от подобного зрелища хотелось уйти. Но пустота, образовавшая внутри после слов Дженни, разъедала его подобно кислоте. Желая заглушить свою боль, Моран уверенно двинулся в клуб, вставая в очередь.

Почти у всех в толпе были специальные пропуска. Себастьян поглядывал на них и тех, кто предъявляет их охраннику, надеясь, что в его случае всё решат деньги. Однако охранник клуба даже слушать его не стал.

– Ты точно не по адресу, – уверенно сказал он, отстраняя Морана рукой.

– Почему это? – нахмурился Себастьян.

– Это элитное заведение. Оборванцам тут не место, – усмехнулся верзила. – Иди сними шлюшку на вокзале, твой уровень там.

Моран ненавидел оскорбления. Он с трудом переваривал то, когда его пытались унизить, но сейчас сдерживался только потому, что скандал у мужского клуба ему явно не нужен.

– У меня достаточно денег, – пояснил Себастьян, надеясь разрешить конфликт мирно.

– Если и так, то ты их, наверное, украл, – хмыкнул тот. – Пошёл прочь отсюда!

– Что тут происходит?

Услышав знакомый голос, Моран вздрогнул. Только этой встречи ему не хватало, чтобы вечер из статуса «кошмарного» перекатился к «ужаснейшему». Повернув голову, полковник встретился с весёлым шальным взглядом Джима. Парнишка неспешно курил у дверей клуба в компании двух мужчин. Это по этой причине он хотел остаться сегодня без слежки? Тоже решил развлечься и не хотел, чтобы телохранитель знал о его интересах? Но теперь-то они всё друг о друге знали.