Чернила (ЛП)

- Что теперь будет?

- Он пытается перевести меня в Такатсуки, но я хочу его переубедить. Ками ведь могут быть где угодно. Я не могу менять школу, да еще и перед экзаменами. Я же провалю их.

- А если ты уедешь со мной?

- В Канаду?

- Да.

- А папа? Да, он в опасности из-за одного моего существования, но если меня здесь не будет, они ведь придут за ним? У него остался только я.

По моим щекам текли слезы, я схватила платок и пыталась скрыть, что плачу.

- Со мной все будет в порядке, - сказал он, но мы знали, что это ложь.

- Я хочу быть с тобой, - призналась я. – Даже если… если…

Он замолчал, мы знали, что я пытаюсь сказать. Когда он заговорил, я едва расслышала его голос.

- Кэти, я знаю, что это твоя жизнь. Но, прошу,… живи. Просто живи.

Я слышала его дыхание, мы еще долго шептались, а потом я осталась наедине с давящей тишиной.

Если я уеду, мы оба будем в безопасности. Его рисунки не будут выходить из-под контроля, чернила перестанут нападать на меня.

Я любила его. И знала, что должна сделать.

- Ладно, - прошептала я в темноту. – Ладно.

Глава 19:

Бабушка прислала билет, в пятницу он уже оказался в почтовом ящике, на конверте мерцали черные английские буквы. И в уголке рисунок самолета, летевшего вокруг земли.

Томохиро уехал в субботу в тренировочный лагерь кендо, хотя я просила его не уезжать, ведь Ками могли поймать его так, однако, Джун так и не появился с угрозами. Видимо, со сломанным запястьем он мог не так и много.

Я все выходные собирала вещи, а Диана обзванивала обе школы, чтобы перевод прошел гладко. В школах в начале августа и без этого было чем заняться.

Я отмахивалась от летней жары, упаковывая альбом с фотографиями Юки и Танаки, свою повязку от формы кендо. «Двойной путь ручки и меча» - девиз нашего клуба. Я осторожно свернула ее.

Я почти не трогала комнату, ведь ни Диана, ни я не могли оставить ее пустующей. Хотя мы друг другу в этом не признались.

Томохиро прислал мне несколько сообщений из лагеря, передавая, что узнал от Ишикавы, что якудза хотят передумать свои планы насчет Томохиро. Думаю, художник, что нарисовал пистолет, выстреливший в него, не очень-то им поможет. Ками подозрительно притихли, я поймала себя на том, что часто выглядываю ночью в окно, думая, следят ли они за нами, ждут ли наши действия.

Юки и Танака принесли днем небольшие подарки к отъезду. Юки всхлипывала и повторяла раз за разом, что не верит, что я уезжаю. Я пыталась ее успокоить, но как? Я тоже этому не верила.

Она подарила мне чашку на память о наших занятиях в клубе чайной церемонии, а Танака – набор дисков с «Остаться в живых», его любимым американским сериалом, что мы часто смотрели на англоязычном канале. Его щеки покраснели, когда я обняла его у двери, что показывало, что я все же не была японкой. Нужно было поклониться.

Я отправила посылку бабушке с дедушкой – в основном, там были сувениры омиягэ для них и местных друзей. Я сложила себе в сумку смеси для карри, не зная, смогу ли купить их в Дип Ривер, не веря, что смогу теперь жить без этого запаха на кухне. Я научилась у Дианы готовить никуджага и спагетти с мясом, надеясь, что запомнила все детали. Каждое утро я ела огромные тосты с медом, каждый день покупала пурин и мороженое с зеленым матча в комбини, пока не начинал приятно болеть живот. Если я и уеду отсюда, то нужно насладиться напоследок.

Пока я укладывала вещи в чемодан, кейтай зазвонил, высветился неизвестный номер. Я подняла его дрожащей рукой.

- Алло?

Только дыхание.

Я запаниковала, не понимая, откуда у них мой номер.

- Грин, - тихо сказал Ишикава. – Ки о тскэтэ на, - выдавил он, кашляя. И отключился. Будь осторожна. Видимо, так он пытался помириться.

Что ж. Лучшим другом ему не стать, я все еще зла на него. Хотя он и спас Томохиро жизнь.

За день до моего отлета я собиралась встретить Томо на станции Шизуока, но, к моему удивлению, он постучал в дверь. Диана отозвалась со странным выражением лица. Я выглядывала из щели в двери ванной, кровь шумела в ушах. Теперь придется ей все объяснить. Дверь открылась, я представила худшее: Томохиро, сутулясь, убирает волосы с лица, показывая шрамы на руке. Может, у него разбита губа, он ведь мог пораниться по пути сюда. А если Диана узнает о слухах о его беременной девушке? Это конец.

Но он стоял ровно, когда она открыла дверь, и с излишним рвением поклонился, говоря очень вежливо. Я и не думала, что можно каждое предложение заканчивать с –мас. Но Диана вскинула брови, увидев его медные волосы, серебряную толстую цепочку на шее и рваные джинсы. Она, видимо, решила, что это вымытая версия панка, и в чем-то оказалась права.