Оборотень (СИ)

— Роберто не надо! Ты же сам сказал, что ты не можешь причинить мне боль… — снова пытаюсь убедить его в обратном.

— Я не могу, зато они могут! — парни в тот же миг обернулись в волков.

Волки начали кругами мерить гостиную, порыкиваю и поглядывая на нас из-под лобья. Да волков не боюсь, но то, что они задумали, выбивает из привычной колеи. Страх выматывает и не оставляет сил на какие-то слова или размышления. В голове кружится вся жизнь недолгая, все события последние, словно готовлюсь к смерти. Не чувствую ног и начинаю медленно спускаться по росту Роберто вниз на пол.

— Не нужно так драматизировать, — садиться на корточки, всё ещё придерживая меня за руки. — Это только выглядит так страшно, ты можешь даже боли не почувствовать… — можешь даже не почувствовать, уже сомнительно звучит. Слёзы встали поперек горла, а выплакать не могу. Кислород будто затвердел и не проникает в легкие, что ещё хуже душит. — Я люблю тебя, солнце. — встает.

— Не уходи! — в отчаянии хватаюсь за его руку и пытаюсь не выпустить. — Роберто не оставляй меня, не делай этого! Я прошу, пожалуйста, — но ладонь обессилено скользит по его сильной мускулистой руке вниз.

— Поверь так надо! — холодно сказал. Презренно взглянул сверху вниз и тряхнул кистью, чтоб я отцепилась от него. — Лучше будет для всех…

— Лучше для чего? Для кого? — кричу ему вслед. — Это ничего не поменяет! И не изменит моего отношения к тебе! — с обидой и напоследок, чтоб задеть и снова побольнее ударить, хотя зарекалась так больше не делать.

— Лучше для детей! — рыкнул напоследок и отошел назад к выходу, а волки начали медленно подходить.

— Ненавижу тебя! — кричу в отчаянье. А что остается делать, когда ты не в состоянии что-то изменить? Когда нет той силы, чтоб ты могла защититься? Остается только истерично кричать, когда постепенно и на это сил не остается. — Черт тебя побрал Роберто, ненавижу, ненавижу… — шепчу и отползаю назад, когда волки подходят с двух сторон, опускают головы и скалят острые клыки.

Отползаю назад, знаю что не убежать, но

Волки прижали меня к стене — мне некуда ползти и даже нет шанса подняться на ноги. Не знаю, что мною движет (инстинкт самосохранения, не сдаваться до самого последнего?), но я не сдаюсь и начинаю со столика нащупывать что-нибудь, который узкий стоит у стены. Хоть чем-нибудь им долбануть! Но разве это их остановит? Только хуже разозлит и перекусят чего-нибудь посильнее.

Я одна, чувствую себя такой крошечной и ничтожной по сравнению с нависшими надо мной волчьими мордами. Почему их двое? Я бы и от одного не скрылась здесь никуда! Это чтоб было пострашнее — испуг до смерти? Креативно придумал! Это чтоб я всю жизнь свою помнила этот день и этих уродских волков. И если я действительно выживу после этого — я убью их всех! Наконец рукой сталкиваю вазу, хватаю ее за край горлышка и швыряю на ту морду, которая ближе всего. С грохотом разбивается о волчий оскал, и прям перед носом те же клыки щелкнули у самого лица.

— А-а-а… — жуть какая, когда огромный зверь пытается тебя запугать. Ну чего же они тянут? Невыносимо почти лежать под ними и дышать волчьим огненно горячим, углекислым газом.

— Эмили уймись! Ты только провоцируешь их агрессию! — так спокойно, словно происходит что-то обычное. Вижу только ноги Роберто и его раздражающий мелодичный голос, который доносится где-то сверху.

— Молитесь чтоб я сдохла после этого! — сквозь зубы прям в морду одному из оскалившихся волков.

Ну раз так, так этому и быть! И если я действительно останусь живой и невредимой. И как они говорят, обращусь в оборотня, а значит сильнее, быстрее и проворнее. Вот потом будет совершенно другой разговор! И несдобровать тому, кто будет стоять на моем пути!

— Давайте же уже! Твари! — кричу в панике и со страхом сжимаюсь вся и зажмуриваю глаза.

Дышу через раз и каждая последующая секунда, испытание для моей нервной системы. Каждый вздох кажется последним и через боль. Какого сидеть так? Сидеть на холодном полу? Ждать и знать, что перед тобой два здоровых сверхъестественных существа и один из них должен сейчас укусить. А кто знает, возможно они должны и оба проделать одно и тоже то есть вонзить свои клыки. Должно же быть логическое объяснение присутствие обоих оборотней? Как бы там не было перед глазами темно, в душе страшно. Не чувствую под собой земли, не чувствую себя. Такое ощущение я словно под водой, в которой как во сне не нужен кислород. Меня подхватывает подводная волна и нежно колышет то влево, то вправо.

Но что-то долго тянется их ритуал. С трудом открываю глаза, веки которых словно намертво слепились. Волки стоявшие надо мной, на шаг от меня и продолжают аккуратно отступать. А сзади их медленно обходит коричневый волк — Джексон. Когда же он успел тут появиться? Как же он вовремя, нет предела моей безумной радости и благодарности за его вмешательство.

Оглушающие рыки, злобные морды, оскаленные клыки, по которым стекают слюни. Бешеные горящие глаза, полные злости и ненависти. Грозно рычат, то опускают голову, то как-то странно мотают ими. Если присмотреться повнимательнее, то такое ощущение, что они переговариваются телепатически. Но ведь Джексон не говорил таким образом никогда, так только Роберто мог. Который как раз стоит позади всех с разъяренным видом. Шерсть дыбом у обоих братьев, а те медленно, но верно отодвигаются по сторонам. Освобождают пространство для разборок? Они что серьезно, прям здесь? В доме?

Ходят полукругом и обратно, пронзая друг друга бешенным взглядом. Ещё бы понять, о чем они сейчас думают, или о чем говорят друг с другом? Незнание сводит с ума, а сама картина перед глазами приводит в ужас. Хочу подняться и не могу, ноги как костыли не сгибаются и не слушаются. Руки слабые и дрожат, а язык так вообще не шевелиться чтоб что-то вымолвить. Только бы они не перегрызлись и не покалечили друг друга. Где Марго? Где Алекса? Как мне их в одиночку остановить? Как остановить то безумие, которое сейчас может произойти?!

to be continue…

Finish

Волки покружили по гостиной, по-пререкался между собой, по рычали, пощелкали у собственных морд зубами и притихли, будто договорились о чем-то. Пришли к мирному договору? Джексон наклонив голову подошел ко мне и пихнул мокрым и холодным носом. Трется об меня и ластится, заглядывая в глаза. На душе вроде стало легче, но в тоже время беспокойство не покидает. Видимо я только сейчас начинаю осознавать, что меня сейчас ждало.

— «Я наверно никогда не привыкну к тому, что ты идешь наперекор всем моим словам!» — в голове одернул голос Джексона. Он тоже телепат, как и Роберто?

— Я так испугалась, — тихо шепнула о том, что до сих пор не отпустило. Слезы потекли по щекам. Закрываю глаза и прижимаюсь к его волчьей морде. Аккуратно глажу по его грубой шерсти и понимаю, что Роберто снова сыграл на моей наивности. А ведь я чувствовала, что с ним что-то не так.

— «Воспитывать тебя ещё и воспитывать!» — рыкнул в ухо и отскочил прочь, так что сама подскочила в ужасе.

Глупо было рассчитывать на то, что Роберто отступиться так легко. Он и его два прихвостня стояли уже в боевой готовности с безумными глазами и страшно злыми мордами. Джексон отпрыгнул и заслонил меня собой, что мне не особо-то и видно всего происходящего, но зато очень хорошо слышно. Их громкие и прерывистые рыки оглушают и не перестают наводить страх. Но послушав немного, начинает казаться, что это какая-то волчья азбука Морзе.

Я знал своего брата с малых лет, знал его вспыльчивый характер, его неугомонность, его упорность чего-то добиваться, но чтоб вызвать меня на бой? Либо он глупит, как обычно или действительно повзрослел и пойдет до конца. Испугался ли я, когда встали перед нами трое волков? Нет! Скорее расстроился и разочаровался в своем младшем брате. И больше всего обидно то, что несмотря на мою злость и на желание сейчас убить. Я не могу перестать любить его, не могу заглушить братские чувства, но не могу простить его предательство и оставить Эмили ему на растерзание.