Один шаг

— Ибрис шан Лен? — Вопреки логике гневный вопрос адресовали спутнику Эвисы.

— Она имеет право, ваше величество, — опередил родственника лорд шан Артен и поморщился, давая понять: любви к девушке он не питает. — Речь о праве коронной мести. Эвиса тер Шин — незаконнорожденная дочь моей покойной сестры. Ее отец — человек высокого происхождения, я счел возможным позволить леди вступить в права наследования.

Дарриус кивнул. Мышцы на лице расслабились, пальцы больше не напоминали когти хищной птицы.

— Чего она хочет? — Он по-прежнему говорил об Эвисе в третьем лице и обращался к ее спутникам.

— Того же, что и я, ваше величество. Словом князя рода шан Артенов, стражей Закрытой империи, обвиняю род шан Лоров в убийстве Марианны шан Артен, моей сестры и матери леди Эвисы тер Шин, в покушении на меня, в попытке присвоить чужие земли и имущество, в оговоре и прочих преступлениях.

— Свидетельствую! — Ибрис сделал шаг вперед и приложил ладонь к груди. — Словом второго наследника рода шан Ленов обвиняю род шан Лоров в тройном покушении на убийство моей нареченной леди Эвисы тер Шин, в покушении на меня в стенах дворца вашего императорского величества и в очернении чести выше означенной леди. Прошу достойно наказать виновных.

— Право мести! — одновременно выкрикнули мужчины, хлопнув себя по плечу.

Эвиса поежилась. Не хотела бы она оказаться на месте шан Лоров. Может, их больше, но спутники настроены решительно, тот же дядя, которого она обвиняла в трусости. Только отчего он так долго ждал? Искал союзника, чтобы не погубить княжество? Наверное.

Император безмолвствовал, почесывая подбородок, затем потребовал:

— Доказательства!

— Свидетельство моей матери, — смело подала голос девушка. Хватит прятаться за чужими спинами! — Я некромант, ваше величество, могу прямо здесь и сейчас вызвать душу Марианны шан Артен для допроса.

Вдруг откажет?

В воздухе повисла напряженная тишина.

Эвиса завидовала вампирам: их сердца не бились, словно набатные колокола, сама она задыхалась.

Дарриус встал и хлопнул в ладоши.

Из боковых дверей огромного, абсолютно пустого белоснежного зала вышли двое в черном и замерли, согнувшись пополам.

— Пентаграмму и жертву для ритуала, — распорядился император и пояснил, обращаясь к Эвисе, впервые за всю аудиенцию: — У нас не требуется проливать свою кровь.

Девушка заскрипела зубами. Она слышала о зверских ритуалах темных и не желала в них участвовать. С другой стороны, кто такая некромантка, чтобы указывать местному владыке? Тем не менее Эвиса возразила:

— Крови не потребуется, ваше величество, всего лишь свечи из чистого воска. Я привыкла обходиться без помощников.

Вампиры, не сговариваясь, зыркнули на нее с молчаливым приказом: «Не спорь!» Однако слово сказано, ход за императором.

— Как угодно. — Он выказал поразительное равнодушие. — Занятно посмотреть, как соседи умудряются обходиться без крови. Развлеките меня!

Слуги ловко нажали на потайные рычажки, часть плит пола опустилась, из подвала поднялась гигантская пентаграмма, начертанная по всем правилам черным мелом. Эвиса убедилась: линии идеальны.

— Приступайте! — разрешил Дарриус и откинулся на спинку трона, заложив ногу на ногу.

Девушка все тщательно проверила и, убедившись в отсутствии подвоха, расставила свечи. Дальше все знакомо, только вот снять платье Эвиса не могла, пришлось Ибрису помочь. Он возился дольше дяди: видимо, не так много женщин раздел на своем веку.

Платье опало к ногам некромантки. Та перешагнула его, не испытывая стыда. Сейчас она бесполый маг. На нее смотрят? Оценивают? Пускай. Мир вокруг перестал существовать, осталась только вечность и она, Эвиса.

Воск застывал на коже, послушный умелой руке.

Пламя трепетало, ласкаясь к носительнице магии смерти.

Воздух постепенно менял консистенцию, поневоле заставляя в напряжении посматривать на пентаграмму. И только Эвиса хранила абсолютное спокойствие. Она знала: Хаос не вырвется в мир.

На подкорке сознания скользнуло самодовольное: император боялся.

Ритуалы некромантии — особое, ювелирное искусство. Одной силы мало, важно нечто вроде чутья, чтобы пройти по Грани и не позволить забрать себя мирам, откуда нет возврата.

В этот раз душа рядом, не нужно ее будить.

Девушка встала на границе живого и мертвого, подняла сжатый в кулаке медальон и позвала:

— Мама!

Туман внутри пентаграммы всколыхнул смерч. Уши заложило от свиста ветра.

— Марианна шан Артен, мать, сестра и возлюбленная, приказываю тебе явиться!

Голос Эвисы окреп. Она отпустила медальон и развела руки. На ладонях зажглись голубые язычки пламени. Девушка бережно вырастила их, соединила воедино и, наклонившись, пустила по искрящимся граням пентаграммы.

Вспышка взрыва ослепила, на миг погрузив наблюдателей в темноту.

Эвиса ощутила холод клинка у горла: телохранители Дарриуса решили, будто она собралась его убить. Глупо! Девушка бесстрашно отвела лезвие меча и пояснила:

— Ее держали. Я уничтожила связь.

Хаос отступил, оставив в центре рисунка знакомую женскую фигуру. Точно так же она сбросила капюшон, открыла глаза и безжизненным голосом по очереди приветствовала присутствующих: сначала императора, затем брата, дочь, Лорейн и Ибриса.

— Кто пытался тебя уничтожить? — Эвиса не стала тратить драгоценное время. — Кто проводил ритуал? Приказываю говорить правду, я почувствую ложь.

Жестоко направить на собственную мать магический жезл, но иначе нельзя, не поверят.

Марианна шан Артен безропотно позволила сковать себя заклинанием правды.

— Маг, нанятый Лорой шан Лор, — прогремело первое обвинение. — Они заметали следы, догадались, мертвые способны уничтожить живых.

Мелькнула тень за спиной некромантки — Дарриус отдал первый приказ об аресте.

— Кто убил тебя двадцать три года назад? — Голос все-таки дрогнул.

Тяжело, безумно тяжело, но нужно.

— Кузены Гетвина шан Лора.

— Почему? Как это произошло?

— Я и брат — полукровки, то есть должны доказать право на уважение. Когда умер отец, Гетвин шан Лор решил занять его место и получить Старый форт. Вашему величеству известно, как он важен для государства. — Дарриус кивнул. С каждой минутой он все больше мрачнел, уже не мог сидеть и встал с трона. Похоже, двадцать три года назад ему изложили совсем другую версию событий. — И ваше величество в курсе, что стражи верны короне. Шан Лоры собирались использовать зеркала в своих целях: чтобы стать правителями Закрытой империи.

Если бы дворец взлетел на воздух, никто и не заметил бы. Слова Марианны прогремели громче любого взрыва.

— Повтори! — багровея, потребовал владыка. — Поклянись!

— Бессмертием своей души, будущим перерождением и сердцем дочери клянусь, что Гетвин шан Лор жаждал власти. — Казалось, покойная вампирша единственная сохраняла спокойствие, даже ее брат смотрел, широко распахнув глаза. — Я не сглупила, Ларс, — с любовью прошептала Марианна, — я увела от тебя врагов. Они бросились ловить, ты получил необходимое время, смог найти союзников, победить. Шан Лоры готовили ловушку. Как удобно убить юного князя без охраны в Сумеречье! Обоих наследников сразу — и Старый форт получил бы новых хозяев. Магия признала бы первого, кто принес нашу кровь. Ты нужен был живым, чтобы оборонять княжество от шан Лоров, а не чтобы мстить и погибнуть.

События прошлого воскресали, пугая беспринципностью и коварством участников. Мертвая вампирша не утаила ничего, поведала и то, что узнала после гибели, бесплотным духом витая над миром живых. Все началось с протеста, шалости, продолжилось встречей с мужчиной, который едва не убил ее, а затем полюбил всем сердцем. «Как я!» — грустно подметила Эвиса, но, разумеется, ничего вслух не сказала. Она уже не пыталась скрывать чувства к Ибрису. Их тянуло друг к другу, как некогда влекло Лонаса тер Шина к Марианне шан Лен.

Разумеется, император не услышал подробностей личной жизни подданной, зато узнал детали охоты на нее и ее брата, план шан Лоров, имена предателей. Им казалось недостаточным стать первыми среди вампиров, они жаждали большего. Зеркала Старого форта подарили бы пропуск в новую жизнь.