Разбуди меня (СИ)

Гарри, смутившись, привычным движением поправил очки, хотя в этом не было никакой необходимости.

— Боюсь, Кингсли воспримет это как звёздную болезнь. Но, может, я что-нибудь придумаю. Было бы здорово иногда приезжать в Хогвартс!

Гермиона подмигнула им обоим.

— С такими преподавателями, как вы, мы просто обязаны сдать защиту на «превосходно».

— Да, девчонки, не подведите! — рассмеялся Гарри и повернулся к Астории. — Так, я же к вам по делу! Прослышал краем уха, что кто-то очень хочет в Аврорат.

— Мечтаю! — живо отозвалась Астория.

— Пойдём обсудим... то есть, пойдём потанцуем. Джинни занял Дин, так что можно совместить приятное с полезным.

— Пойдём! — Астория на мгновение замерла, прислушиваясь к первым аккордам следующей песни. — О, Мэрайя Кэри! Прекрасно! Всё-таки магловская музыка мне нравится больше!

— Мне тоже, — согласился Гарри и взял Асторию под руку. Они скрылись в толпе, а Виктор повернулся к Гермионе.

— Как ты смотришь на то, чтобы вспомнить Святочный бал?

— С радостью!

====== Глава 17 ======

Они вышли почти на середину зала, и Виктор одной рукой взял руку Гермионы, а другой осторожно обнял за талию. Все его прикосновения, которых, к слову, она не чувствовала очень давно, но и не скучала по ним, казались ей чем-то самим собой разумеющимся. Они не вызывали в ней вспышки или душевного волнения и уж тем более не заставляли дрожать как от электрического разряда. В танце Виктор был так же обходителен, как и в жизни: не позволял себе никаких вольностей, даже ни разу не покружил свою партнёршу, а уж о подбросах и наклонах и речи не шло. Его сосредоточенность немного настораживала, и Гермиона решила разрядить обстановку разговором.

— Ну, как твои дела?

— В целом хорошо, — сказал Крам, чуть хмурясь. — А твои?

— Тоже, — ответила она, ругая себя за несвойственную немногословность: после перепалки с Ноттом она была сама не своя, и поэтому с трудом подбирала слова для продолжения беседы: — А что ты... планируешь делать после Рождества?

Виктор бросил на неё изучающий взгляд.

— Сейчас идёт подготовка к ежегодному Чемпионату Европы, и нам нужно не ударить в грязь лицом. Я хотел потренироваться отдельно — здесь, в Хогвартсе. Пока вы на каникулах, поле свободно. Но потом подумал, что лучше мне сейчас быть с командой. К тому же, мне даже больше нравится, когда на стадионе полно игроков, ведь чем сложнее искать снитч, тем приятнее его ловить.

Гермиона уловила в его словах скрытый подтекст.

— Виктор, как ты считаешь... — начала она и вдруг осеклась.

— Да, говори. Что ты хотела спросить?

Повисла неловкая пауза, во время которой мысли в голове Гермионы устроили самый настоящий хаос.

Как он воспримет мой вопрос? Не будет ли это выглядеть по меньшей мере странно?..

Ладно, попробовать стоит. Виктор никогда не давал мне плохих советов.

Или всё-таки промолчать?

Нет, спрошу.

— Как, с твоей точки зрения, должна себя вести девушка, если её очень настойчиво добивается парень? — выдала она на одном дыхании, не слыша себя то ли из-за музыки, то ли из-за волнения. — Ей, как и твоему снитчу, следует оставаться непойманной как можно дольше?

— Ты сейчас о себе говоришь? — спросил Крам.

Гермиона поджала губы, безуспешно пытаясь скрыть смущение.

— Пожалуйста, Виктор, просто ответь мне... по-дружески.

Он заглянул в её карие глаза, такие глубокие, такие прекрасные сейчас, и понял, что не может ей не ответить, хоть это «по-дружески» разбивало его сердце.

— Ты уже взрослая и вполне можешь решать сама, но если хочешь слышать моё мнение, то... да, разумеется, нормальным мужчинам, которым нужны серьёзные отношения, всегда более интересны недоступные девушки строгих нравов. Они, то есть, мы — а я надеюсь, что могу себя к таковым причислить — ищем не развлечение, а спутницу жизни, единственную женщину, которую хотели бы видеть рядом всегда, в горе и в радости, как бы высокопарно это ни звучало. — Он чуть помолчал, но почти сразу же добавил: — И ты знаешь, что я отношусь к тебе именно так.

— Виктор, прошу тебя, — вымученно сказала Гермиона, — давай не будем переходить на личности.

— Хорошо, извини. И скажу прямо, что, как ни тяжело мне это признавать, если ты по-настоящему полюбишь кого-то, то я буду счастлив за тебя. Мне будет трудно, но я буду счастлив. Нет ничего плохого в том, чтобы отдавать любимому человеку всю себя. Но учти, — тут Гермиона вновь поймала на себе его потяжелевший взгляд: Крам стал мрачнее зимнего неба, — если тебя обидит тот, кому ты доверишься, я его прикончу.

Гермиона изумлённо подняла брови и едва не оступилась, напрочь забыв о собственном запрете «перехода на личности».

— Виктор!.. Ты что, ты... способен на убийство?

— Есть много способов помимо физического лишения жизни. Но не будем об этом. Ты ведь никого ещё не полюбила настолько, чтобы всё стало серьёзно, не правда ли?

— Нет, я думаю... наверное, нет, — сбивчиво сказала Гермиона, качая головой. — Если это случится, ты узнаешь об этом первым.

— Очень на это рассчитываю.

Ох, он так смотрит на меня, он всё ещё надеется. Боже, я скоро начну себя ненавидеть!

Но признаться Виктору сейчас, что она с каждым днём всё больше влюбляется в другого, значило умертвить в нём все положительные эмоции, что он испытывал в данный момент. Он отдался воле танца, он смотрел на неё с такой теплотой, что Гермиона вынуждена была подавить в себе все благородные порывы души и продолжать улыбаться.

К счастью, музыка скоро завершилась, и Виктор, почтительно поклонившись, сказал:

— Благодарю. Ты не будешь против, если я подойду позже?

— Разумеется, нет! А кто твой основной партнёр? С кем ты танцуешь?

— С мисс Лавгуд, — ответил Виктор так, словно пригласить Полумну было обычным делом.

Гермиона ахнула.

— О, это так мило! Если мы с ней не пересечёмся, передай ей привет.

— Обязательно, — Виктор ещё раз вежливо кивнул ей и удалился.

Тео пошёл за напитками, перед тем приказав Падме не двигаться с места. Бедная когтевранка уже десять раз пожалела о том, что решила сдержать данное слово, но деваться было некуда. Честно говоря, Тео было даже немного жаль её: Падма была лишь жертвой обстоятельств, представляя собой живой инструмент влияния на Томаса и Грейнджер.

Погружённый в свои мысли, он подошёл к одному из столиков и уже собирался взять высокий стакан с коктейлем, как вдруг почувствовал, что сзади него кто-то стоит.

— Ну и что тебе нужно, Дэвис? — надменно спросил он, поворачиваясь.

— Хотела потанцевать с тобой, — робко начала она, но внезапно запнулась: — Как ты узнал, что это я? Ты что, затылком видишь?

— Бери выше, блондинка. Я узнал запах твоих дешёвых духов.

Трейси покраснела — то ли от злости, то ли от обиды, но так и осталась стоять, переминаясь с ноги на ногу. Пока она соображала, что делать дальше, Тео насмешливо и совершенно в открытую её рассматривал. На Трейси было элегантное бордовое платье-футляр до колена, с довольно глубоким декольте, закреплённое на манер пляжных платьев за шеей.

— Дешёвые духи и дешёвый способ меня соблазнить, — подытожил он.

Тут уже Трейси вспылила.

— Как ты можешь так думать?! У меня и в мыслях не было тебя соблазнять! Зачем ты мне сдался, интересно знать...

— Стоп, стоп, Дэвис, притормози немного, — Тео эффектно щёлкнул пальцами. — Во-первых, я, конечно, не легилимент, но по твоему наряду, а ещё больше по глазам прекрасно вижу, что ты так и сохнешь по мне. С того случая прошло дохрена времени, но я был прав: ты увлеклась мной и хочешь продолжения. Во-вторых, я смею, как ты выразилась, «так думать» по той же самой причине. А в-третьих, ты даже не замечаешь, как противоречишь сама себе: не далее как пару месяцев назад ты послала меня, а теперь ходишь за мной словно тень и пытаешься произвести на меня впечатление своим вульгарным прикидом.

Трейси вся задрожала от негодования и полезла в сумочку, намереваясь, похоже, как минимум поразить Нотта заклинанием.