Телешоу «Научи меня любить» (СИ)

Ксин ела жадно, запихивая в рот куски черствого хлеба и давясь несвежей водой. Она не собиралась объявлять голодовку, более того, оставаться в этой комнате она тоже не собиралась. Девушка для себя четко решила сбежать отсюда, во что бы то ни стало. Но прежде надо было есть. Все, что ей приносил Шут, до последней крошки. Потому что еда означала энергию, которая была так необходима Ксин.

- Нет смысла так торопиться, Шут не отнимает, нет… – хмыкнула фигура, наблюдая эту странную картину. Девушка ему не ответила и темпа не убавила. О нет, возможно, Он не торопился, а вот Койнэ в этой жизни надо было сделать еще очень и очень многое. А времени оставалось все меньше.

Шут не понимал этой молодой женщины, но наблюдая за тем, с каким аппетитом она поедает скромный завтрак, внезапно испугался ее. Да, жажда жизни этой девушки пугала… Пришло время это исправить.

====== Глава 17. Тэхонит и измена ======

«…И ступила Май на отравленную землю.

Посмотрела она направо –

Выросли пред ней холодные стальные скалы, рассекающие воздух;

Посмотрела она налево –

Явились ее взору искусственные вулканы, извергающие клубы ядовитого дыма.

И пришла технобогиня в ужас:

Пред ней развернулся не мир людей, не мир детей ее,

Но мир безумцев.

Их разумы поглотил Хаос,

Их сердца превратились в камни,

По венам их хлынула алчность,

И попутчиками за ними последовали безрассудство и страх.

Смертные перестали задумываться о том, кто они,

И искать смысл собственного существования.

Они перестали спрашивать о том, кто Она:

Технобогиня была предана забвению.

Люди опровергли саму жизнь.

Баланс пошатнулся,

И, чтобы восстановить его,

Прикоснулась Май к холодным машинам

И вдохнула в них то,

Что так и не смогла вдохнуть в людей.

И неживое обрело жизнь,

Как когда-то живое окончательно ее утратило.

Отныне сосудами для бесценных душ стали машины,

И нарекли их Забытыми Технологиями…»

Цитата из потерянной МетоБиблии, глава 163: «Технобоги», отрывок 11 «Май»

Многолетняя зима наконец-то подошла к концу.

Свинцовые пушистые облака, что сковывали небо столь долгий промежуток времени и скрывали за собой солнечный свет, стали тоньше, и сквозь них к лесу пробились первые теплые лучики солнца. Они прошлись по заснеженным опушкам леса, оставив после себя глубокие проталины и разбудив спящую природу. Животные встрепенулись. На ветках деревьев появились первые почки. Весь лес наполнился щебетанием птиц, которое красиво перекликалось с журчанием первых ручьев вешней воды.

Рыжий обнаженный парень все так же сидел на черном камне. Ничего не изменилось с того времени, как это место окутывал холод и безмятежность. Разве что на его шее теперь красовались толстые шрамы, оставленные клыками большого волка. Эти шрамы и знаменовали приход весны, ведь именно с них, а точнее с укуса волка, все и началось. Тогда горячая кровь рыжего хлынула на снег, и ее капли растопили вековую белоснежную гладь.

Парень по-прежнему ждал. Ждал возвращения одинокого волка, который, поняв, что его жертва не сопротивляется, как бы сильно он ни сжимал челюсти, и как бы глубоко ни проникали его клыки в ее плоть, испугался настолько, что расцепив мертвую хватку, убежал в лес и по сей день не возвращался. Впрочем, Рыжий готов был поклясться, что порой чувствовал на себе этот холодный плотоядный волчий взгляд. Но зверь не спешил повторять своей вылазки, когда как парень терпеливо ожидал его инициативы, совсем не страшась новых укусов. Единственное, что он сделать не мог, так это встать с камня и пойти искать волка самостоятельно.

- Может, это и к лучшему? – шептал камень, что все это время незримо приковывал парня к себе. Камень прошлого, который ни за что не хотел отпускать рыжего.

– Зачем тебе эта зверюга? Он обижен на весь мир! Одиночка, который никогда не был в стае. Он не знает иной жизни и никогда не узнает.

- А если я помогу ему? – робко спросил парень, хотя обычно предпочитал слушать камень, но не разговаривать с ним.

- Поможешь? – переспросил камень, а затем рассмеялся. Да-да, как бы комично это не звучало, камень смеялся. И этот холодный смех звенел на весь лес, отражаясь от каждой растаявшей снежинки, от каждого нового ростка, когда как все вокруг покрывалось коркой колючего инея.

- Что за глупости! – чуть успокоившись, продолжил камень, – помочь ему… Да ты не можешь помочь даже себе!

- Это не так! – возмутился было парень, но тут же сник. – Это не так… – неуверенно прошептал он себе под нос.

- Я никогда не отпущу тебя, слышишь? Выброси из головы мысли об этом волке! Ты навсегда останешься только моим!

«Это мы еще посмотрим!» – подумал тем временем волк, что все это время прятался в гуще леса и следил за обнаженным парнем. Волк не знал Зачем и не думал Почему, он просто Хотел, чтобы Рыжий принадлежал ему. Ему, а не этому мертвому камню.

- Дамы и господа! Леди и джентльмены! Месье и мадмуазели! Спешу сообщить Вам, что новый сезон Телешоу «Научи меня любить» начинается… Се-е-е-е-ейча-а-а-ас!!! – с этими словами на сцену выбежал невысокий мужчина в темно-зеленом костюме-тройке, в галстуке со стразами, в темно-зеленом цилиндре с желтыми лилиями, вставленными в белоснежную ленту головного убора, и в желтых лакированных туфлях.

В ответ на его приветствие зрительный зал взорвался аплодисментами и выкриками. Не успев отдохнуть от одного сезона шоу, люди уже жаждали следующего. Еще бы, без игры у них оставалось слишком много свободного времени для обдумывания своей жизни. И выводы, к которым они приходили в процессе этих дум, как правило, не радовали их. Поэтому-то каждый в глубине души стремился поскорее углубиться в чужую жизнь, тем самым прячась на какое-то время от своей собственной.

- Представляю Вашему вниманию десятку сильнейших игроков Телешоу за предыдущий сезон! – продолжал вещать ведущий, бегая по сцене, размахивая руками и улыбаясь так широко, что казалось: еще чуть-чуть и губы его порвутся.

Зрительный зал вновь отозвался восторженными возгласами. И под эту какофонию звуков блестящие кулисы встрепенулись и медленно поползли вверх, давая возможность зрителям и интелтелезрителям увидеть стоящих за нею игроков – шесть девушек и четырех парней, во главе которых был, конечно же, Найт. В черном строгом костюме брюнет чувствовал себя крайне неуютно, но таковы были правила Телешоу. Игроки перед зрителями изначально выставлялись (да-да, именно выставлялись, как лоты на торгах) в совершенно равных друг для друга условиях, облаченные в одинаковую одежду, без грима, косметики или украшений, которые могли бы привлечь лишнее внимание. Единственное, на что делался акцент при выборе новых игроков, – это взгляд. Глаза каждого игрока проецировались на отдельные экраны, что располагались над каждым из них.

«Взгляд – это и есть душа человека!» – никто не знал, откуда пошло это убеждение, возможно, пару сотен лет назад какой-нибудь мудрый, а может и не очень, пьяный, а возможно и трезвый, безумный – однозначно, старик или бабка выдали эту фразу, не подозревая о том, что потомки будут принимать ее за догму. А, быть может, эти слова упоминались в той самой МетоБиблии, существование которой до сих пор находилось под вопросом. По правде говоря, никого не интересовало происхождение фразы – внимание уделялось лишь смыслу, который она несла. По крайней мере, люди были уверены, что все поняли верно, поэтому усиленно вглядывались в глаза собеседников, стараясь поймать тот самый взгляд – душу. Конечно же, большая часть общества считала подобную процедуру идиотизмом, но почему-то подыгрывала этому идиотизму даже куда старательнее, чем те, кто искренне верил в истинность данных слов.

Под каждым экраном, транслирующим глаза участников, размещалась разноцветная шкала, которая указывала, сколько людей проголосовали за тот или иной взгляд. Процедура голосования была очень проста: когда человек становился игроком Телешоу, ему присваивался номер, и он не менялся на протяжении всех игр. Этот номер зрители могли прислать через сеть, телефон или позвонить прямо на программу и продиктовать его диспетчеру.