Нарколепсия (СИ)

На писательских курсах он пишет рассказ о влюбленных с ретроградной амнезий. Они всё забывают и каждый раз знакомятся заново. Единственная их связь с тем, что они пережили - многочисленные записки, строго датированные.

Первый мир - новая надежда, которая не гаснет даже тогда, когда не находит Леголаса, потому что он настроился на это заранее, потому что имя сохранилось на ладони, потому что, проснувшись, не исчезла и книга с запиской. Почерк был неаккуратным, быстрым, неровным, но Трандуилу нравился он именно таким.

Седьмой мир - настораживает, но пока ещё не дочитал книгу, поэтому есть то, на что можно отвлечься. Однако стало удивлением, что люди едят. Пьют. Когда он сам не испытывал никакой потребности.

Двадцатый мир - последняя страница прочитана ещё десять миров назад. Трудно сдерживать себя, но Трандуил постоянно прокручивает в голове запомнившуюся фразу из книги: «Главное, вовремя тормознуть, чтобы слёзы не стали водицей. Горевать надо в меру, чтоб не замусолить печаль».

Сорок первый мир - надпись на руке давно стёрлась и он не забыл имя лишь благодаря записке, которая стала ещё более затёртой. Часто смотрел. Пытался понять, где же его обманули.

Сорок семь… Трандуил прогнал Берутиэль, которая обиделась и просто растворилась в воздухе, уходя в другой мир. Лодка была ближе, уже шесть шагов от берега. Но Трандуил пока стоял на песке у кромки воды, не решаясь сесть в неё.

Пятьдесят три. Лодка носом на самом берегу. Мужчина более не задумывается и уже как полдня, если это можно назвать днём, сидит в лодке и смотрит на книгу, внутри которой, придавленная страницами, лежит записка, что разместилась рядом с ним. Просто взять вёсла, оттолкнуться и уплыть. Но как-то боязно.

Трандуил перестал считать миры - бессмысленно… Да и к чему считать, если уже все и так понятно. Костёр горел до того, как он пришёл, костёр не угасал, просто пылал сам по себе, не нуждаясь в дровах.

Трандуил тяжело вздыхает и протягивает руки к огню, чувствуя лишь отдаленное покалывание на коже. Он был один… И теперь это не стращало, ведь завтра он уйдёт с этих миров, переберется на другую сторону берега. Лишь бы только лодка выдержала.

В этот раз это были горы. Нет, Леголас не вспомнил имя своей пары, но внутри него звенел звоночек интуиции. Здесь он обнаружил скелет кита и прошел под его рёбрами. Это пересохшее море? После громадного костяка медная дверная ручка, прикрученная к очередному камню, его не так уж удивляет.

Его сердце заметно подскакивает, когда он видит пещеру, а в ней свет. Судя по бликам - от костра. Леголас пошел туда по пологим валунам. Широкий по началу вход сужался, но мужчина надеялся, что он станет шире, образуя что-то вроде комнаты.

- Трандуил? - имя отдалось эхом.

Дрожь. Трандуил поспешно, как будто провинился, одёргивает руки от огня и поднимается на ноги, скрываясь в темноте. Хочет увидеть, ещё больше хочет дотронуться, понять, что это не видение, что… Его предали. К нему не пришли даже через шестьдесят миров, что говорить о сейчас? Нет. Это нужно прекратить.

- Трандуил? - Леголас протискивается в пещерку с гладким, словно зеркало, полом.

- Уходи, - дальше к стене, чтобы прижаться спиной и полностью слиться с темнотой.

Уйти… У него упало сердце.

- Я ищу тебя и когда нахожу, ты говоришь мне уйти?

- Девяносто три, - он моментально подсчитывает миры. - Уходи.

- И что это даст?

Леголас сел у огня. Не греет.

- Я не хочу видеть того, кто солгал мне, - Трандуил с ненавистью смотрит на Леголаса.

- Это в чем же я солгал? - обозлился Леголас.

- Ты говорил, что придёшь. Девяносто три мира! - он берет под контроль свои эмоции. - Я завтра уплыву, можешь больше не обременять себя.

- Обременять?! - Леголас сам не понял, как оказался около Трандуила и ударил его в челюсть. - Я скоро сойду с ума от всего этого! Я ложусь спать каждый раз надеясь, что найду тебя! - ещё удар. - Самовлюбленный засранец, - Леголас, обозлившись, резко разворачивается и идёт к узкому выходу.

Удары материальны - единственное, что есть в этих мирах, - и Трандуил не останавливает Леголаса. Упивается болью, наслаждается ею, ведь он точно живой. Второй удар, куда сильнее, заставляет упасть, и… и чувствуется металлический привкус на языке.

- Ты не знаешь, - с трудом выдыхает Трандуил, не чувствуя нижней челюсти, - что такое быть в полном одиночестве.

- А ты не знаешь, что такое осознать, что никогда не найдёшь свою пару. Это при браслете то! Тебя, наверное, в самом деле держат привязанным к койке в какой-нибудь лечебнице.

- Действительно, откуда мне знать? - слишком язвительно. - Здесь же так весело и много других, с кем я могу поговорить! Я ведь могу поесть, ощутить тепло и просто жить! Конечно же, я не осознаю того, что никогда не найду тебя здесь!

- Иди к чёрту!

Мудак.

Шаги отдаляются, оставляют его в полной тишине. Он итак… в аду. Трандуил, упершись спиной в стену, медленно съезжает вниз и подтягивает ноги к груди, чтобы положить на колени голову. Нужно уходить отсюда, он устал. Лучше бы никогда не встречал Леголаса, лучше бы вообще не было у него пары, ведь так бы ушёл отсюда раньше. Трандуил прижимает пальцы к месту удара и не сдерживает шипения. Это действительно больно.

Ох, да почему он не просыпается, когда это нужно?! Леголас силится, словно пытается поднять штангу, но не выходит. Не видит смысла бродить тут. Ему не нравятся эти темные завихрения в воздухе. Не нравятся кости, которые на концах кем-то поедены. Не нравится и то, что Трандуил такой напыщенный индюк, который… который! Он здесь совершенно один. И Леголас понимает, что его паре куда хуже, чем ему в правильном мире. Вздохнув, мужчина возвращается в пещеру, не желая больше терять время на непонятно что, и с угрюмым видом садится у костра.

Шаги. Неужели Берутиэль решила вернуться? Нет, не хочет сейчас видеть её, ведь снова прогонит и теперь уж навсегда… Растяжимое понятие - навсегда. Трандуил прекрасно знал, ощущал это, что завтра, на берег выйдет кошка, чтобы попрощаться с ним. Хоть кто-то.

Тишина напрягает, к нему никто не подходит, и Трандуил поднимает голову, с нарастающим недоумением смотря на Леголаса. Пришёл. Зачем? Зачем он пришёл, если дал чётко понять об ошибке их связи? Они дали друг другу это понять.

- В детстве любил разводить костры, - легко выходит у него из горла.

Видимо, эта информация не такая важная… Леголас посмотрел на истрепанные тетрадь и книгу.

- Я пытаюсь нарисовать… - ох, черт, забыл (а это, видимо важная). - Са… Сальвадор Дали. Я видел здесь его слонов. Твой мир словно состоит из обрывков моего.

Зачем он рассказывает, если это не имеет никакого значения? Они друг друга обременяют, они друг другу совершенно никто и боль в челюсти это особо ярко доказывает. Трандуил, тяжело вздохнув, упирается лбом обратно в колени, не имея в памяти ничего, что можно рассказать.

- Да скажи ты что-нибудь! - рассвирепел Леголас и кинул в Трандуила мелкий камушек.

- Ты только и можешь, что причинять боль? - камень неприятно врезается в ногу, но мужчина так и не поднимает головы.

- А ты?!

- Я ничего не делаю тебе. Твой вопрос совсем неуместен.

- Ты находишься чёрт знает где!

- И, по-твоему, виноват в этом именно я, да? Что же, ты глуп, хоть я был куда лучшего мнения о тебе.