Телешоу «Научи меня любить» (СИ)

Майбург входил в состав многослойных городов, то есть тех, которые располагались не на одной поверхности, а сразу на нескольких, нависающих одна над другой. Нет, это вовсе не значило, что город напоминал большой многоэтажный дом. Этажи были расположены над первым – тем, что находился непосредственно на твердой земле – на определенном расстоянии и были размером всего в пару кварталов. Основой каждого этажа изначально была абсолютно пустая площадка, которая удерживалась в воздухе посредством работы безымянной забытой технологии. Эта таинственная технология представляла собой миниатюрный мотор с ядовито-зеленой сердцевиной внутри. Чем являлась эта сердцевина, ученые разгадать так и не смогли. Но одно они могли сказать точно – если поместить подобную вещицу в центр какого-либо предмета, будь то огромный камень, кусок дерева или бетонная плита, независимо от того, каков будет вес объекта (ограничения по весу конечно присутствовали, но не брались в расчет, ведь планету поднимать никто не собирался) и его форма – мотор удерживал этот предмет в воздухе на том месте, где его активировали. То есть он не давал плите возможность летать, просто создавал вокруг нее свое собственное гравитационное поле. Причем чудо-вещица работала на солнечной энергии, что также было очень удобно.

Сперва парящие над городом площадки вызывали у людей лишь чувство тревоги. Еще бы, ведь огромные ничем зрительно не удерживаемые, нависающие над головой куски стали мало того, что давили психологически, так еще и использовать их собирались не кто-нибудь, а военные! А кто бы захотел жить под полигоном? К счастью, армия от своих планов отказалась, когда как к площадкам жители города привыкли и даже оценили их специфические свойства. Дело в том, что из-за собственного гравитационного поля, что наделял плиту таинственный мотор, притяжение к ней шло со всех сторон. То есть, можно было ходить не только по верхней части плиты, но и по ее бокам и даже по низу, вверх тормашками. И при этом люди не чувствовали какого-то дискомфорта, у них не задиралась одежда и к голове кровь не приливала. Ведь такое могло произойти только в случае, если бы на них влияла гравитация планеты, которую создаваемый вокруг площадки купол полностью поглощал.

Не прошло и десяти лет, как на площадках выстроили первые дома. И строили здания не только на их верхних, но и на нижних частях. Со стороны это выглядело крайне интересно, будто нижний мини-город являлся неправильным отражением того, который был наверху. Очень долгое время не могли решить, какой будет транспортная развязка, что должна была соединить верхние и нижние улицы плит. В результате свой выбор остановили на магнитных дорогах, которые делали в виде лент Мёбиуса. Они неровными кольцами оборачивали собой каждый этаж. Естественно, площадки также были связаны друг с другом и с основным городом многочисленными дорогами, лифтами и мостами, которые, словно стебли из старой сказки про волшебные бобы, устремлялись вверх в небо, походя на комок запутавшихся ниток. Таким образом, каждый из надземных этажей стал своего рода воздушным островом.

Конечно же, самые смекалистые быстро просекли тот факт, что из подобных искусственных территорий можно сделать что-то большее, чем просто жилые кварталы. Так и появились Восьмой этаж, на котором располагались различного рода казино, тотализаторы и гонки; Одиннадцатый этаж – этаж книг и журналов; Четырнадцатый этаж – этаж Любви. На Восемнадцатом этаже, как поговаривали, «свили» свое «уютное гнездышко» наркобароны. Двадцать первый же этаж официально принадлежал аристократии.

Найт впервые ехал в такой роскошной машине и по таким извилистым воздушным дорогам. Поэтому тревога, что возникла у него с приходом Лари, была частично притуплена детским восторгом от самой поездки. Что может быть более захватывающим, чем увидеть город как на ладони: тысячи пронизывающих небо ниток дорог, стремящихся вверх и вниз плексолифтов, что возвышались над домами, словно очень длинные башни. К каждому «острову» были построены как минимум три подобных лифта. Кроме того, оформлены они были в виде торговых центров, так что пока по сердцевине башен люди поднимались вверх или спускались вниз, вокруг бурлила жизнь, продавались футболки или подавался горячий молотый кофе. Многие дороги проходили сквозь эти торговые центры, тем самым завершая ощущение спутанности дорожных сетей.

Машина Лари выехала из очередного закрытого тоннеля, который освещался искусственным светом и психоделичными голографическими рекламами, а, преодолев еще пару метров по открытой местности, наконец, остановилась у железного шлагбаума, что полностью перекрывал дорогу. Из небольшой будки охраны тут же вышли два человека. На плече одного из них покоился автомат. Другой нес с собой длинный шприц и какую-то странную вещицу: не то шкатулку, не то консервную банку.

- Лари Доу, – представился мужчина. Охранники кивнули.

- Прошу вас выйти из машины, – обратился один из них к шатенке.

- Лари, что происходит?! – тут же обеспокоенно зашептала она.

- Пэйрис, успокойся, киса, это стандартная процедура. Просто выйди из машины и дай этим двум молодым людям сделать свою работу, – мягко улыбнулся парень женщине. Та судорожно вздохнула, взяла себя в руки и сделала то, о чем ее попросили. Найт так же неуклюже выбрался из машины и спрятался за матерью.

- Мадмуазель, будьте добры, правую руку, – попросил мужчина, что был со шприцом. Женщина нерешительно протянула руку охраннику, и тот без подготовки вогнал иглу шприца в ее вену. Пэйрис вздрогнула, но не издала ни звука.

- Не беспокойтесь, нам хватит и пары капель, – улыбнулся охранник, открывая «консервную банку» и выдавливая пару забранных капелек крови на миниатюрную пластинку. Дисплей, что оказался на крышке шкатулки, вспыхнул синим.

- Хорошо, вы свободны.

Пэйрис, судорожно вздохнув, села обратно в машину. Найт хотел последовать за ней, но охранник остановил его:

- Постой, малыш, теперь твоя очередь, – с этими словами мужчина вытащил еще один шприц и процедура повторилась. Найт стойко сдерживал слезы, хотя ему было очень больно и страшно. И даже после того, как дисплей вспыхнул синим, и ему разрешили вернуться в машину, он еще какое-то время тихо давился слезами, когда как его мать весело щебетала с Лари, а на сына бросала лишь равнодушные взгляды.

- Размазня, – единственное, что было сказано в адрес Найта.

Въехав на «остров», машина еще около двадцати минут петляла по просторным улицам, выдержанным в одном мрачном, но пленительном готическом стиле. Крыши каждого дома заканчивались шпилями, стремящимися высоко вверх. Стены зданий были серыми или черными, украшенными лепниной и пестрящими мелкими деталями. Преобладали различные фигурки и статуэтки, изображающие ангелов или демонов. Яркими пятнами на этих улицах были лишь немногочисленные витражи, на которых изображались странные сцены, смысл которых абсолютно каждый интерпретировал по-своему.

Найт больше не радовался поездке. И было это вовсе не потому, что ему сделали больно, и даже не из-за того, что они больше не ехали по мостам. В этом месте было как-то неприятно и холодно, хотя на улице держалась плюсовая температура. От каждого дома веяло какой-то тайной. Плохой тайной. Гнетущей, тяжелой и смертельно опасной. И неприятное чувство, что и без того мучило Найта, лишь усилилось. То же ощущение, которое возникало при виде Лари, теперь укреплялось при виде каждой новой улочки.

- Мам, – захныкал мальчик, когда машина остановилась перед огромным зданием, вход в которое был украшен красной дорожкой. По обе стороны от нее толпилась тьма народа:

- Я хочу домой…

- Не говори глупостей, Найтарусс! – раздраженно зашипела в ответ шатенка. – Не веди себя как ребенок! Ты уже взрослый мальчик!

«Взрослый мальчик, взрослый мальчик, взрослый мальчик…» – мать любила повторять это с того момента, как Найту исполнилось три. Ему запрещалось плакать, ведь он уже был взрослым мальчиком. И мороженое клянчить он тоже не мог. Взрослые так не поступают! Он не должен был гулять с друзьями, потому что тогда бы обязательно испачкался, а взрослым это не подобает.