Сирень из прошлого (СИ)

Венди переплела пальцы и, скорее, чтобы отвлечься, начала греть руки своим дыханием, при этом колени поджала под себя. Не стоит сейчас концентрировать внимание на её внутренней борьбе. Будет только хуже. Разумеется, остров не мог не оставить в ней след — иначе и быть не могло.

Так просидела она ещё довольно долгое время, погружённая в раздумья, основанные на какой-то чепухе. Старательно избегая главных проблем, отвлекала себя будничными вопросами. Вероятно, прошло около получаса, потому что в окне, в другой части коридора, всё оставалось по-прежнему: дождь, а точнее, ливень, так и норовивший попасть на стекло и стечь вниз, оставляя за собой влажную полосу, порой до идеальности ровную.

Колин больше не заговаривал с ней, но изредка было слышно, как он тяжело вздыхает и ходит по кругу в столь небольшому месту, отведённому для одной камеры. Она не глядела в его сторону, словно опасалась выдать свой обман, поэтому определяла его действия по слуху. Впрочем, посторонних шумов не было, кроме громыханий на улице. Гром порой был настолько близко, что, казалось, он вот-вот настигнет их, а молнии вслед за ним убьют Венди. Она уже давно не верила в кару, в Бога, но чувство справедливости и наказания за ложь всё ещё посещало её. Точнее, Дарлинг сама отчаянно порой цеплялась за это чувство — только оно, возможно, и позволяло ей оставаться той, кем она была.

Ожидание — это отвратительно. Что можно сделать самой? Ничего. Нужно всего лишь смирно сидеть и дожидаться своей участи. С одной стороны, это весьма просто, но с другой, желание предпринять хоть что-то с каждой минутой набирает силу.

Пока Венди нервно постукивала ногтями по неровной поверхности скамьи, в конце коридора послышалось копошение. Кто-то подошёл к двери с той стороны и теперь открывал её. Ей не хотелось вставать и бежать ближе к решётке, чтобы разглядеть входящего. Нет, так она только покажет свою глупую надежду освободиться.

— Дарлинг, — это снова был мистер Грин. Ленивой походкой он шагал вперёд, гремя ключами от камер, — или как тебя там… За тобой пришли.

И на этих словах Венди не сдвинулась с места, хотя в этот раз сразу захотелось расспросить противного полицейского. Насильно она подавила в себе нахлынувшее чувство радости и облегчения.

— Надеюсь, у тебя хотя бы со слухом всё в порядке? — фыркнув, мужчина остановился напротив её камеры и медленно поднёс выбранный ключ к маленькому отверстию. — Или ты не рада приходу своего брата?

Колин, пока девушка медлила, решил испытать свою удачу и начал кричать Грину:

— А как же я? Я ни в чём не виновен!

Но для Дэвида его крики ничего не значили. Либо у него действительно был такой мерзкий характер, либо он просто привык к сотне таких невиновных преступников за каждые несколько месяцев. Кашлянув, мистер Грин открыл дверь камеры девушки и, показывая своё нетерпение, кивнул ей, видимо, не в силах передать своё недовольство словами.

— И да, — когда Венди уже почти пересекла границу между камерой и коридором, полицейский довольно грубо схватил её за плечо и преградил путь своим животом. — В следующий раз используй чьи-нибудь другие имена.

Терпеливо выслушивая его злостное шипение, та в ответ тихо спросила:

— О чём вы?

— О, не притворяйся. Видишь ли, хоть у тебя и имеются братья, но вот имена родителей, как я и думал, не подтвердились в базе данных. Мэри и Джордж Дарлинги действительно существуют. — На этих словах Венди не смогла сдержать удивлённый вздох. — Но они умерли много лет назад, а их дети пропали без вести.

Ей не дали вставить и слова — Дэвид уже взял её за руку и как маленькую повёл к выходу из этого жуткого места, впитавшего в себе все страхи и безумные мысли обвиняемых. Она уже представляла, как встретит Майкла, как крепко обнимет его и будет извиняться за свой поступок до тех пор, пока он сам не улыбнётся и не прижмёт её в ответ. Брат всегда быстро остывает. Точно так же, как и вспыхивает. Хотя в последние дни ей не удавалось за ним замечать резкие смены настроения. Возможно, всё было дело в Питере Пэне. Сейчас девушка никак не может до конца признать, что ему с этим невзрослеющим мальчиком будет лучше. А что если не будет? ..

— Это она? — протолкнув Венди обратно в комнату для допроса, мистер Грин поспешно захлопнул за собой дверь, приглушая крики Колина о том, чтобы его выслушали. Ей вдруг стало совестно за своё враньё.

— Да, благодарю вас. Даже не знаю, что бы я делал без вас.

Слова были вовсе не такими, какие бы сказал Майкл. Всё являлось… наигранным. С долей сарказма. Венди смотрела на своего освободителя и пыталась осознать, почему всё случилось именно так.

— Ну же, Венди. Разве ты не рада, что я пришёл за тобой? — с недоумением разведя руки в стороны, он сделал шаг ей навстречу. Одними губами улыбнувшись, Питер подал ей руку. — Идём же скорее домой.

От возмущения и лёгкой растерянности та невольно попятилась назад, но, встретившись с колючим взглядом мистера Грина, попыталась взять себя в руки.

— Да, я очень ждала тебя, — положив свою руку в его, Венди почувствовала, как тот чуть сильнее, чем надо, сжал её в ответ. Вымученно улыбнувшись, она сказала слова прощания полицейским.

— Смотри, больше не теряйся! — крикнул вслед мистер Ринольс, дружелюбно помахав рукой.

Оба полицейских думают, что они друг другу родственники. Но неужели Питер имеет с ней внешние сходства? Нисколько. Но, в любом случае, она с нетерпением дожидалась, пока они выйдут из участка, чтобы тут же прекратить их держания за руки и потребовать у него ответа на вопрос: почему пришёл не Майкл?

***

Время шло, но уже никак не уведомляло о своём ходе. Оно просто… было. Ей уже было абсолютно всё равно, прошло пять лет, десять или, быть может, целых двадцать. Всё, чем она интересовалась у Феликса — это известия о своих братьях. На самом деле, сам блондин чаще стал к ней приходить. Сначала это случалось от его скуки, а затем Венди сама стала просить его навещать её. Он служил напоминанием того, что мир вокруг ещё существует, время есть, а значит, жизнь кипит полным ходом, пусть и не у неё.

Феликс не был особо разговорчивым. Вместо этого он предпочитал опускать клетку девушки, а самому садиться на уже излюбленном месте — камне — и делать из простых суков дерева почти безупречные стрелы, которые, по его словам, пропитывались ядом шиповника. Её уже мало что могло удивить. Разумеется, Потерянные уже много раз с кем-то сражались, раз в их традицию вошло создание простого, но смертельного оружия. Но кто мог попасть сюда, кроме невинных детей, таких, же, как и все мальчики?

— Феликс? — Дарлинг нерешительно взглянула на него, опасаясь помешать его сосредоточенной работе. — А кто-нибудь уже пытался сбежать с острова?

Юноша поднял голову не сразу, а, продолжая обтачивать дерево одним из тех особых кинжалов, характерных Пэну, равнодушно сказал что-то неопределённое. В эту минуту она, дабы заранее подавить волнение и надежду на чей-то успешный побег, уставилась на его лезвие. Вероятно, не у всех Потерянных имеются такие ножи. По крайней мере, как-то её навещало несколько мальчиков, которых явно не было на том сборище танцев у костра в ночь, когда она увиделась с братьями и снова была с ними разлучена. Они были почти такими же дворовыми мальчишками, что были в Лондоне. Ещё слишком наивные и доверчивые, любящие равняться на лучших в своём деле, стремятся либо стать лидером, либо следовать за ним.

Помнится, тогда мальчики спросили, поднимая головы к её клетке:

— Почему ты здесь?

Ей не хотелось обременять их своей участью, да и, кто знает, что может сделать с ними Пэн, если увидит их разговаривающими с Венди? Тогда она как можно старательнее натянула улыбку и весёлым, уже давно чуждым, голосом, проговорила:

— Это такая игра. Не волнуйтесь за меня. Этот остров полон… чудес! — И как можно обвинять Пэна в жульничестве, если сама девушка без зазрения совести врёт таким ещё ничего не знающим и неопытным детям? Они всего лишь по случайности попадают сюда. Почувствовать на миг себя брошенным может каждый. Но не каждому удастся вернуться обратно к близким, когда чувство любви возьмёт верх. Хотя Венди сильно сомневалась, что хоть одному шансу уйти с острова повезло.