Сирень из прошлого (СИ)

========== Глава 1. Решение ==========

Бескрайняя и, казалось бы, бесконечная пустыня не радовала его. Чересчур жарко, отвратительно сухо вокруг, да ещё солнце практически всегда не скрывается за облаками и больно слепит глаза. Это точно не для него, даже если будь он обычным смертным человеком. Хотя, нужно признать, в первые дни нахождения в Египте у него были предположения, что погода просто слишком нова для него, и ничего больше. Но время шло, и с каждым днём усиливалось осознание того, что его предположения ошибочны. Нет, влажный климат острова Неверлэнда, разнообразная зелень вокруг, прохладные порывы ветра, несущие за собой морской запах, и общество этих бестолковых мальчишек, хоть как-то внёсших разнообразие в его жизнь — всё это никогда не сравнится с ничтожным Египтом. Впрочем, за год его путешествий по миру, где нет волшебства, не нашлось ещё ни одной страны, способной превзойти Неверлэнд. Да и, если подумать, вряд ли он найдёт во всём мире что-нибудь такое же… родное? Ведь это был его остров. Остров, насыщенный воспоминаниями и даже, можно сказать, ставший ему подобием дома за эти несколько столетий. Но можно ли считать собственный остров домом? Ведь дом — это не настолько огромная территория, наверное.

Он поспешно перевёл своё внимание на женщину, облачившуюся в стандартную форму аэропорта.

— Питер? Пэн? — у неё было такое выражения лица, точно кто-то решил сыграть с ней злую шутку. Стиснув его паспорт в загорелых руках, она то и дело вглядывалась то в фотографию, то в живую копию.

— Всё верно.

Подросток смотрел на неё с полной серьёзностью, ни разу не позволив себе усмехнуться, пусть и хотелось. Это выглядело всё так же по-прежнему забавно спустя столько времени. У каждого человека, узнавшего его имя, была разная реакция. Один мог неуверенно рассмеяться и посчитать его сумасшедшим, другой недоверчиво докапываться, почему его назвали именно так, а третий же с лёгкостью верил, точнее, считал это тоже забавным. Третий тип людей ему нравился больше всего. Над остальными двумя хотелось начать издеваться, как это делал он в прежние времена: позвать Тень и приказать ей попытаться украсть их «отражения». Но не сразу, ибо это будет слишком скучно и просто. Наоборот, пусть Тень принимает несколько слабых, медленных попыток специально, чтобы причинить как можно больше неприятных ощущений, страданий, боли тем людям, кто посмел сомневаться в нём, в Питере Пэне.

Да, можно было сделать себе другую фамилию, менее неформальную. Но зачем? Чтобы давать лишний повод признавать своё поражение? Это пока не входило в его планы.

— Вы выглядите моложе своего возраста. Вам точно восемнадцать? — видимо, женщина пропустила мимо глаз факт того, что его зовут как сказочного героя. Жаль, большинство людей не любили тратить своё время на такие мелочи, и, может, поэтому до сих пор не знают о реальном существовании других миров, в том числе и о том самом острове, где живут Потерянные мальчики и их предводитель.

Питер выдавил из себя вместо такой желанной насмешки вежливую улыбку:

— Конечно. Мой паспорт может подтвердить это…

— Паспорта могут быть поддельными, — резко перебила его служащая и в третий, если он не ошибался, раз начала вводить в компьютере номер и серию его документа.

А она, однако, прозорливее, чем остальные. Правда, не настолько, насколько нужно. Этого не достаточно. А ведь если бы имелось чуть больше фантазии…

— Что ж, — наконец спустя пару минут холодно отозвалась та, — полагаю, вы можете проходить. Приятного полёта.

Пэн дождался, пока женщина с грохотом поставит печать, информирующую о том, что он покинул эту страну сегодняшним днём. Пришлось опять пересилить себя и любезно поблагодарить её. В реальности же он был бы не прочь напоследок перерезать ей горло острым концом бумаги, лежащей рядом. Это можно было бы с лёгкостью провернуть, нужно лишь иметь при себе запас ловкости и умения рассчитывать силу. К счастью, всё это, и даже больше, имеется у него.

Поправив простую рубашку, которая типична для одежды этого мира (Пусть Питер и не отвык ходить без чего-то зелёного, а потому она была светло-салатовая, цвет, который напоминал только начавшую расти траву), юноша прошёл через специальное ограждение, а с этим и мог с уверенностью оставить Египет далеко позади себя.

Настал черёд чего-то нового, того места, где ему ещё не довелось быть. Кто знает, вдруг на этот раз удача наконец-то подчинится ему?

***

Всё-таки зря ей удалось уговорить братьев. Они же с самого начала твердили, что это плохая идея, которая вряд ли приведёт к чему-то хорошему. Но тогда ей казалось, что Майкл с Джоном, в отличие от неё, прожившие последние сто лет в разных мирах в поисках, не могли понять, что она испытывает ко всему, что происходит вокруг неё сейчас.

Уже прошёл почти год, когда Венди стала свободной. Вне клетки, вне подчинения Пэна, вне Неверлэнда. Это казалось невероятным. Разве может такое быть?

Но шли дни, и ощущение, что всё это — любимые Майкл с Джоном, новые впечатления, познание этого мира — иллюзия, сон, медленно покидало её. Хотелось бы, конечно, забыть всё окончательно, но это не может быть возможным. Ей часто снились кошмары, не отличающиеся особой оригинальностью. И каждый раз, видя во сне своё заключение, становилось тягостно на душе.

Нельзя было сказать, что Венди, будучи девушкой старого поколения, сразу привыкла к нынешнему обществу. Все эти разнообразные технологии, новые привычки людей, особый лексикон у молодёжи, потеря сдержанности у многих здесь и странная, слишком открытая одежда не вызывали у неё симпатию. Помнится, отчаянному Майклу пришлось сильно постараться, чтобы заставить девушку носить обтягивающие брюки. Гораздо труднее было с шортами — их она вообще поначалу приняла за пижаму, в которой не прилично появляться на людях. А если говорить о телефонах, радио, телевизорах и, тем более, компьютерах — это пугало бедную Дарлинг, и около двух недель она сторонилась всех этих приборов. Только потом пришлось побороть себя ради собственного же блага.

Мог ли кто-то понять, как ей давалось с огромным трудом привыкание к этой жизни? Скорее всего, вряд ли. Майкл с Джоном не сидели в клетке столько лет на острове, где время остановилось. Пару раз они возвращались к родителям, тщательно скрывая от них, чем занимаются на досуге. Никому, никому из её знакомых не приходилось остановиться во взрослении. Никому, кроме него.

Питер Пэн… Удастся ли ей когда-нибудь спокойно произносить его имя?

Она помнит его. Помнит каждый их разговор с ним, пусть обычно слишком короткий и зловещий, чтобы он походил на дружелюбную беседу. С самого первого дня, после того, как Пэн сбежал, Дарлинг шарахалась от каждого прохожего, одетого во что-то зелёное. Теперь она ненавидела этот цвет, будучи раньше её любимым, тогда, до того, как всё случилось. Хотя, что лукавить? Даже сейчас, находясь в одиночестве, на неё часто находит чувство, что за ней кто-то следит. Обычно это быстро проходит, стоит Венди убедить себя, что ему не будет от неё никакой пользы, что он, возможно, уже и не в этом мире, даже вернулся на свой остров. Уж Пэн точно не станет прохлаждаться здесь целый год, за такой большой срок он с лёгкостью найдёт для себя новые цели и добьётся старых. Это Дарлинг знала почти наверняка.

Всё это время она жила с братьями в Бостоне, иногда наведываясь в практически вторую столицу Америки, чтобы быстрее освоиться. Ведь, как известно, Нью-Йорк — это один из самых шумных и многолюдных городов. Майклу нравилось бывать здесь, ощущать, видеть всю эту энергию, наполнившую это место. Джон предпочёл оставаться в стороне и не принимать ни взглядов Венди, ни старшего брата.

Около месяца Венди вообще не решалась заговорить с ними о родителях и о доме. Она слишком боялась услышать правду, потому что подсознательно уже догадывалась о том, что они ей ответят. Потом же мысли об этом сами собой скрылись в глубинах её сознания, стоило только ей пойти в школу. Братья, на самом деле, не настаивали на этом, считая, что, прожив больше ста лет в одном возрасте, не обязательно возвращаться в давно забытое детство. Но забытое ли?..