В поисках будущего (СИ)

Мы естественно получаем лучшее обслуживание. Я заказываю две порции черничных блинов с медом, пока Шарлотт притворяется, что ест омлет и пьет дорогое магловское шампанское. И конечно все остальные в ресторане слишком заметно стараются скрыть взгляды в нашу сторону. Никто из них не подходит, конечно. Потому что так вы должны вести себя в модной части города. В этом квартале вы притворяетесь, будто видеть знаменитостей для вас так же удивительно, как собственные ноги. Даже более того — вы должны притворяться, что вас уже совершенно и полностью утомило их постоянное присутствие.

Мы с Шарлотт обмениваемся несколькими короткими разговорами ни о чем, несколько раз улыбаемся и быстро целуемся на камеру за окном ресторана. Вот такое нормальное субботнее утро…

После того, как мы позволили папарацци нас сфотографировать, мы оставляем Спайви и идем назад по главной улице к самой населенной части Косого Переулка. И «простые» люди не так желают «не замечать» нас. Это неудивительно, но мы обычно всегда проходим этим путем после фотографирования, потому что это повышает нашу самооценку. Ничто не говорит «ты важен!» так, как толпа народу, повалившая к вам, чтобы взять автограф.

Дети лучше всех, и когда пухлый мальчишка почти сбил свою сестру с ног, пытаясь привлечь мое внимание, я останавливаюсь и болтаю с ним, так как я просто добрый самаритянин.

— Мистер Поттер? — нервно спрашивает он, когда мы наконец подбираемся друг к другу достаточно близко для беседы. — Можно ваш автограф? — ему не может быть больше семи или восьми, но он выглядит таким напуганным, будто я начну орать на него или что-то вроде того. Естественно я этого не делаю.

— Конечно, — мило говорю я (потому что такой я человек). — Как тебя зовут?

— Томас, — весело отвечает он.

— Хорошо, Томас. Что у тебя?

Он слегка хмурится и достает бумажный пакет для покупок:

— У меня нет ничего кроме этого.

Это пакет УУУ, и я пользуюсь возможностью показаться еще дружелюбнее. Я присаживаюсь рядом с ним и беру пакет:

— Ты знаешь, что этот магазин принадлежит моим дяде и кузену? — между прочим спрашиваю я.

Его глаза расширяются, что смешно, потому что только восьмилетка удивился бы таким новостям. Это широко известно всему остальному миру.

— Правда?

Я киваю и быстро оглядываюсь на его мамочку, чтобы убедиться, что она видит, какой я хороший парень. Она довольно горячая штучка, хотя и старовата… Так, отвлекся.

— Угу. Я туда и иду, кстати. Хочешь пойти со мной?

Его глаза загораются, и он выглядит еще более восторженным:

— Ого, круто! Можно?

— Ну, если ты спросишь свою маму, конечно… — я не заканчиваю предложение, потому что он поворачивается так быстро, что я в шоке, как у него только голова не закружилась. Он настолько быстро говорит, когда спрашивает разрешения пойти, что я почти не понимаю. Но его мать понимает, потому что терпеливо кивает головой и улыбается мне благодарной улыбочкой. Я возвращаю ей улыбку.

Да. Точно стиль МЛП. «Мамочка-Любит-Потрахаться».

— Кхм-кхм, — Шарлотт деликатно, но настойчиво откашливается и улыбается своей идеальной улыбкой. — Пойдем? — нежно говорит она, показывая мальчику в сторону УУУ.

— Спасибо вам большое, — заговаривает мамочка в первый раз за все время, пока торопливо идет за нами, таща за собой едва научившуюся ходить дочку. — Он большой фанат.

Я не успеваю ответить, потому что Шарлотт говорит первой:

— О, никаких проблем, — уверяет она с тошнотворной сладостью. — Мы любим встречаться с фанатами. Верно, зайчик? — она хватает меня за локоть и виснет на мне.

Я киваю, стискивая зубы из-за ее хватки.

— О, точно, — соглашаюсь я. — Это лучше всего.

Мамочка Томаса улыбается, и я замечаю, какой усталой она выглядит, когда наконец останавливается и поднимает свою маленькую дочурку.

— О чем думает его отец? — вежливо спрашиваю я. — Оставить вас гоняться за двумя детьми по Косому Переулку в полном одиночестве? — я заканчиваю вопрос игривым легким смехом.

Миссис Мамочка немного хмурится и понижает голос:

— Его отец нас оставил.

Джекпот.

— О, простите меня, — говорю я со всей серьезной искренностью, какую только смог собрать, учитывая быстро бегающие грязные мыслишки в моей голове.

Но она только кривит губы в безнадежной улыбке и пожимает плечом.

— Ничего особенного.

— Ну, — говорю я, делая следующее движение, — он должно быть идиот, раз сбежал от таких детей, — я протягиваю руку, чтобы играючи дернуть дочку Миссис Мамочки за кудряшки. — Как тебя зовут, красавица?

Дочка Миссис Мамочки стыдливо хихикает и опускает голову.

— Эмми, — шепчет она, и ее пухлые щечки горят от стеснения. Видите? Даже трехлетки не могут передо мной устоять.

— А я Джеймс, кстати, — говорю я так, будто она может этого не знать.

Она знает.

— Я знаю, — кивает Миссис Мамочка. — Я Каролин.

— Ну, очень приятно познакомиться с вами, Каролин. И Томас. И Эмми, — Эмми хихикает при звуке своего имени и прячет лицо в плече своей матери.

— А я Шарлотт, — о, да. Один участник нашей вечеринки остался неупомянутым, хотя ей точно нужно немного времени, чтобы представиться. Каролин вежливо улыбается, и Шарлотт выглядит довольной собой, когда мы сворачиваем за угол к УУУ.

Отделение в Косом Переулке — первое и до сих пор самое большое, хотя и не единственное. Все время расширяется и сейчас занимает почти целый квартал. Оно заполнено конечно, несмотря на то, что в школе начались уроки. Каким-то чудом мы проникаем туда незамеченными, и я веду всех к задней части магазина в поисках кого-нибудь из своих родственников. И нахожу одного быстро, когда игрушечная палочка упирается мне в затылок.

Это Фред, и сказать, что я рад его видеть, будет преуменьшением. Я всегда рад видеть Фреда. Он мой любимый родственник и, можно сказать, лучший друг, даже сейчас мы привязаны друг к другу, несмотря ни на что.

Я представляю его нашим новым друзьям и не пропускаю то, как одобрительно он оглядывает Каролин. Он явно тоже почувствовал волны МЛП, как и я, и вот поэтому, леди и джентльмены, мы с Фредом так отлично ладим.

— Ну, видишь? — серьезно говорю я Томасу. — Они действительно хозяева этого места. Иди и выбери себе, что захочешь.

— О, вам совершенно не следует… — Каролин начинает протестовать, но я поднимаю руку и заставляю ее умолкнуть.