Герцогиня оттон Грэйд

— И очень быстро, — произнес принц Теодор. — Дэс, прислушайся, они подняли тревогу.

Взглянув в окно, герцог стянул с головы парик, и тот рассыпался, явив плохо пригнанные волосы принца Генриха, затем, попеременно обнимая меня то правой, то левой рукой, словно боялся отпустить, стянул с себя камзол, рывком сорвал рубашку. Я же, напрочь забыв о смущении и стыде, обняла его за шею и лишь улыбнулась, едва супруг подхватил на руки.

Рывок, и черный маг встал на подоконник открытого окна. Рядом, сбросив монашеское одеяние, тоже полураздетый встал его высочество наследный принц.

— Уходим резко вверх, — скомандовал Теодор. — Будет тяжело, передашь Ари мне.

— Если решатся на атаку, — холодно ответил лорд оттон Грэйд.

— Иоланта пойдет на все, если ты этого еще не понял, — усмехнулся его высочество.

Лорд оттон Грэйд мрачно взглянул на меня, а затем стремительно передал на руки принцу, проигнорировав попытку к сопротивлению.

— Вы первые, — отрезал его светлость.

Не опускаясь до сантиментов, принц Теодор шагнул в пустоту и взмыл вверх, вытягивая и меня.

Грянул гром! А затем от вспышки молнии образовался яркий огненный синий шар, и это порождение грозы, неожиданно нарушив все законы природы, помчалось на нас.

— Держитесь, леди Грэйд, — зло произнес его высочество, которого я, вопреки страху перед падением, не смогла обнять, и мы понеслись сквозь начавшийся дождь.

А внизу, гораздо громче, чем гремевший время от времени гром усилившейся грозы, что-то громыхало и взрывалось, и это вынуждало вздрагивать каждый раз, в страхе за Дэсмонда, которого я как ни пыталась не смогла увидеть.

— Прекратите извиваться в попытке разглядеть что-либо, Ариэлла, — прикрикнул на меня принц. — Дэсу есть за что сражаться, он справится.

И после этих слов я поняла то, о чем уже начала догадываться — там, внизу, идет бой.

— Прошу вас — без истерик, слез и требований вернуться за вашим возлюбленным, без которого вы не мыслите жизни, — холодно и вместе с тем с издевкой потребовал его высочество.

Прекратив молиться, а делала я это практически неосознанно, распахнула глаза и потрясенно посмотрела на принца.

— Вас что конкретно удивило в сказанном? То, что я к дьяволу туда не вернусь, или слова о вашей безмерной любви к супругу?

Порыв ветра едва не снес нас, а шумевший вокруг дождь в любом случае не позволил бы мне быть услышанной, и потому я промолчала. Принц усмехнулся и продолжил:

— Да бросьте, леди оттон Грэйд, никакая клятва не позволила бы вам выдержать и не сломаться от всех тех перспектив, что гарантировали монашки в случае неподчинения. Ко всему прочему, у Дэса мерзкий характер, терпеть его будет только любящая, очень любящая женщина. Но, пожалуй, я дам вам один совет — ни в коем случае не признавайтесь Дэсмонду. Знаете, попытка добиться взаимности великолепно держит в тонусе, так что пусть не расслабляется.

И едва договорив, принц Теодор рухнул вниз. Я с трудом удержалась от крика, сжавшись и зажмурив глаза, но вскоре последовал толчок, едва маг опустился, затем раздался его голос:

— Помогите леди Грэйд.

Незнакомый немолодой мужчина забрал меня у его высочества, поставил на ноги и, придерживая, увел с крыши. Оглянувшись, в свете сверкнувшей молнии увидела, как принц вновь взмывает вверх, раскинув руки и подставив лицо струям дождя.

Чувство глубокой признательности к его высочеству наполнило сердце уверенностью, что такой человек не может быть тираном, из прихоти развязывающим войны.

— Идемте, леди Грэйд, — придерживая меня, произнес все тот же мужчина в годах, — вы промокли, в доме разожжен камин.

— Благодарю вас, — дрожа на ветру, пробормотала я, не делая даже попытки шагнуть с крыши в темень оконного проема.

— Идемте, — настойчивее повторил мужчина, — его светлость не обрадует ваша простуда, а останетесь здесь, несомненно, простынете.

Действенный довод. Но гораздо действеннее оказалось то, что мне попросту не позволили оставаться на месте, силой потянув вниз.

Придерживаемая незнакомцем, я по скользкой крыше спустилась ниже, затем поднялась на подоконник и оттуда спрыгнула вслед за спустившимся провожатым. На чердаке, а это несомненно был именно чердак, оказалось пыльно и грязно. Но едва миновав помещение под крышей, мы очутились в ярко освещенном коридоре, и там меня ожидали две горничные и…

— Ох, леди Грэйд! — госпожа Вонгард бросилась ко мне и крепко обняла, невзирая на совершенно мокрое платье и капельки воды, стекающие с моих волос. — Он нашел вас, боги, он вас нашел! Как же мы беспокоились!

Но мгновенно взяв себя в руки, экономка тут же отошла и скомандовала:

— Ванную ее светлости! Дитя продрогло до костей!

Но я не могла сейчас даже думать о ванной, и шагнув вперед, схватила госпожу Вонгард за руку, а вот заговорить… Заговорить удалось не с первой попытки, но в итоге я все же вымолвила:

— Нет, прошу вас, я… я подожду его светлость и…

— Да вы же вся мокрая! — всплеснула руками экономка.

— Я подожду его светлость, — повторила уже тверже, а затем умоляюще добавила: — Пожалуйста.

Экономка, странно глядя на меня, медленно кивнула.

Не прошло трех минут, как, закутанная в плед, я сидела в гостиной неведомого мне дома, с чашкой горячего чая в руках и перед ярко пылающим камином.

И потянулись томительные минуты ожидания. Медленные, наполненные страхом за герцога, наполненные тревогой. В какой-то момент госпожа Вонгард отобрала у меня чашку со словами: «У вас руки дрожат, обольетесь». Я не возражала и даже толком не слышала сказанное, ловя каждый звук, раздающийся за окном.

И когда наверху хлопнула чердачная дверь, мое сердце остановилось. Я больше не дышала, я вся обратилась в слух, отслеживая приближающиеся шаги.

Распахнулась дверь.

Судорожный всхлип, полный невыразимого облегчения, вырвался без всякого моего на то желания. И забыв о присутствующих в комнате, о показавшемся следом за герцогом принце, о том, что его светлость полураздет и мокрый настолько, что ручейки дождевой воды стекают по загорелому телу, я вскочила, едва не запутавшись в пледе, и бросилась к нему. Дэсмонд шагнул навстречу, подхватил, обнял, тяжело дыша, и, казалось, он был готов держать меня в объятиях целую вечность.

— Так, а мы, наверное, пойдем. Уотс, говорят, у вас там ужин остался? — послышался голос принца Теодора.

— Да, ваше высочество, — отозвался тот мужчина, что помог мне спуститься с крыши.

И вскоре дверь закрылась, оставляя нас совершенно одних, но этот факт ничуть, ни капельки не расстроил.

— Ты вся промокла, — хрипло произнес лорд оттон Грэйд.

— О, это несущественная мелочь. Дэсмонд, — прошептала я, — всего лишь несущественная мелочь…

Но затем одна мелочь всплыла в памяти, и, все так же продолжая обнимать герцога, я недоуменно спросила:

— А где вы достали волосы как у его высочества Генриха?

Лорд оттон Грэйд усмехнулся и тихо произнес:

— Это тоже относится к несущественным мелочам…

Мне вспомнился бежевый блестящий в свете свечей костюм, капельки крови и…

Вскинув голову, изумленно посмотрела на его светлость и потрясенно воскликнула:

— Дэсмонд, вы остригли принца?

На губах последнего представителя военной династии Грэйд промелькнула совершенно шальная, мальчишеская улыбка, и его светлость снизошел до краткого пояснения:

— Обрили, стричься Генри отказался и прибегнул к попытке сопротивления.

— Ох, — только и выдохнула я.

И вспомнила про одеяние монахини, что было на его высочестве Теодоре… Вспомнила, взглянула на супруга и… передумала спрашивать. Однако его светлость, проявив проницательность, улыбнулся и произнес:

— Белье на ней было черным, а вовсе не тот кошмар, что ты пыталась нацепить на себя в нашу первую брачную ночь. На второй оказалось и вовсе малиновым, третья напугала нас отсутствием белья как такового в принципе.

Осознав услышанное, я переспросила: