Разбуди меня (СИ)

— Он, — одними губами произнёс Тео, но тут же спохватился. — Это не твоего ума дело, Малфой...

— А чьего тогда? Ты будишь меня на рассвете душераздирающими криками, а мне должно быть всё равно?

— Я предлагал тебе свалить в гриффиндорскую башню, — прошипел Тео, бросая взгляд на пустую кровать Блейза. — Забини, как я вижу, греется под крылышком у Гринграсс-старшей, так почему бы тебе не последовать его примеру?

— Ага, уже вон вещи собираю. Не дождёшься. Я жил здесь семь лет, проживу и восьмой.

— Но ведь вопрос не в этом, так? — Тео сел на кровати и бессознательно обхватил голову руками. Малфой терпеливо ждал, с неподдельной тревогой глядя на однокурсника. Спустя целую минуту тот наконец заговорил: — Если вашей светлости так надоедают мои крики раз в четыре ночи, то с этого дня я обещаю накладывать шумоизоляционное заклятие на своё спальное место...

Драко скептически усмехнулся.

— Дело не в этом, идиот! Я знаю, что тебя мучает.

— Ни хрена ты не знаешь!

— Ты сам проговорился, подтвердив мои догадки.

— И что теперь? — глаза Тео метали молнии, подобные тем, что были в только что приснившемся ему кошмаре. — Отправишь меня в Мунго? Или ещё лучше, к Помфри, чтобы сделать посмешищем школы?

— Успокойся, — резко сказал Малфой, прерывая его тираду. — Никуда я тебя не отправлю. Я хочу помочь.

Тео расхохотался сардоническим смехом.

— Сначала ты поражаешь меня заклятием окаменения, а потом предлагаешь помощь. Это так по-слизерински, Малфой, чёрт побери, я тобой прямо горжусь.

Драко продолжал серьёзно смотреть на него, не меняясь в лице.

— Всё сказал? А теперь послушай, пожалуйста, меня, — он сел на ещё одну незанятую кровать напротив, — сейчас в тебе я вижу себя двухлетней давности: напуганного, потерянного, отчаявшегося подростка, который не знает, к кому обратиться, с кем элементарно поговорить. Я, конечно, не целитель отделения «Недуги от заклятий», но всё же советую тебе рассказать, что тебя мучает. Чтобы просто выговориться.

Несколько минут Тео сидел молча, так же обхватив голову и уставившись в пол перед собой. Потом поднял глаза на Малфоя — тот даже слабо, но ободряюще ему улыбнулся — и внутри у него рухнула какая-то преграда.

Слова потекли безудержным потоком: он говорил о своих снах, включая последний, о своём непростом прошлом, но, главное, он выразил то, что после битвы за Хогвартс мучило его больше всего — Волан-де-Морт жив. Да, он существует в весьма плачевной форме чахлого младенца, но он существует!

— Я не могу спокойно жить, зная, что он не уничтожен, — закончил Тео, чувствуя после своего долгого монолога небывалую лёгкость.

— Собираешься стать вторым Поттером?

— Мать твою, ты так ничего и не понял! — сразу ощетинился он, но Драко в примирительном жесте поднял руки:

— Остынь, ненормальный. С твоей неуравновешенной психикой тебе правда не мешало бы показаться в Мунго... но сейчас не об этом. Давай по существу: что ты собираешься делать?

— А кто тебе сказал, что я собираюсь что-то делать, Малфой?

Драко невесело усмехнулся.

— Ты же не оставишь всё как есть, не так ли?

— Если ты имеешь в виду уничтожение этого урода, то — да, я готов хоть сейчас. Но я не знаю, где он!

Малфой задумчиво посмотрел на однокурсника; кажется, в его голове созрел план.

— Насколько я понимаю, именно такими вопросами и должны заниматься те, на кого мы... — медленно начал он и осёкся. — У меня есть некоторые догадки, и я как можно скорее постараюсь их проверить. Если будет достоверная информация, я тебе сообщу.

С этими словами он встал и взял со спинки стула полотенце.

Мне это снится. Мне это точно снится. Никто в целом мире не способен искренне сочувствовать мне, а уж тем более помогать.

Это просто очередной сон.

Стоп. Мне же снятся одни кошмары. А тут...

— Какого чёрта?

Малфой закинул полотенце на плечо и обернулся.

— Ну что опять?

— Какого чёрта ты помогаешь мне? — недоверчиво спросил Тео.

Драко театрально закатил глаза.

— Я же объяснял.

— Мне плевать на эти «в тебе я вижу себя двухлетней давности»! Я не верю. Давай, Малфой, скажи, в чём на самом деле твой интерес?

— Мерлинова борода... — процедил Драко сквозь зубы, а потом чётко произнёс: — Мой интерес сугубо прост: я хочу спать в тишине.

С этими словами он вышел из комнаты, оставив Тео наедине со своими мыслями.

Войдя на следующее утро в Большой зал, Гермиона не смогла сдержать восхищённого вздоха.

— Вот это да! — сказала она Джинни, которая тоже с интересом осматривала преобразившееся помещение. — Я уже и забыла, как выглядит школа в праздник Хэллоуина!

Весь зал был по традиции украшен огромными оранжевыми фонарями, сделанными из тыкв с огорода Хагрида. Тыквы парили в воздухе над факультетскими столами, а между ними туда-сюда сновали все четыре призрака в компании сотни летучих мышей, подобных маленьким чёрным облачкам. Ещё несколько сотен сидели на стенах и потолке, помахивая крыльями, отчего поднимался лёгкий ветерок, заставлявший пламя воткнутых в тыквы свечей трепетать. Гермиона посмотрела вверх: небо словно тоже знало о том, что сегодня нужно быть мистически тёмным, и посеревший с самого утра потолок Большого зала был затянут грозными тучами. Затем Гермиона опустила глаза на столы, где стояли пустые золотые блюда, которые, едва они с Джинни заняли свои места, наполнились угощениями.

— Нужно будет обязательно заглянуть к Винки на днях, — прошептала она, чувствуя угрызения совести из-за того, что последнее время редко бывала на кухне у эльфов. — О, а вот и почта!

Под потолком началась небольшая суматоха: стоило первой сове влететь в зал, как летучие мыши мигом попрятались по углам, не желая стать добычей уставших и проголодавшихся птиц.

Маленькая коричневая сипуха, захлопав крыльями, опустилась прямо напротив Гермионы и протянула свёрнутый в рулон выпуск «Ежедневного пророка». Девушка положила кнат в мешочек, привязанный к лапке птицы, и развернула газету. Но не успела она вчитаться в заголовок, как слева послышался недовольный голос Ромильды Вейн.

— И как же мы пойдём в Хогсмид? — протянула она, подходя к столу; в честь праздника всем ученикам было разрешено сегодня посетить волшебную деревушку. — Ведь того и гляди начнётся дождь!

— Ромильда, на это ведь есть магия, — развёл руками сидящий рядом Найджел. — Заклинание Импервиус, к примеру. Или воспользуйся обыкновенным зонтом.

Мисс Вейн надула губы и пробормотала что-то насчёт потёкшей туши.

— Привет, — к Гермионе подсел Дин; он выглядел немного живее, чем вчера, однако всё равно был чем-то явно озабочен. — А мы, я так понимаю, из Хогсмида идём прямиком к Хагриду?

— Да, — шепнула Гермиона в ответ, — я видела Хагрида перед завтраком с этими необъятными тыквами, и он сказал, что всё в силе.

— Отлично, — Дин заговорщически подмигнул, и чуть переместился, чтобы краем глаза взглянуть на когтевранский стол. Падма сидела рядом с Полумной и внимательно её слушала, время от времени кивая в ответ на её рассуждения. Взгляд Дина упал на её руки: в одной Падма держала тост, а другой намазывала на него джем. При воспоминании о том, как эти тонкие запястья обвивали его шею, сердце Дина тоскливо заныло, и он поспешил отвернуться.

Тем временем Гермиона, прикрывшись страницей «Ежедневного пророка», тоже поглядывала на стол другого факультета. Нотта снова не было, и это вызывало в ней противоречивую смесь облегчения и досады. Она даже не знала, что для неё хуже: чтобы он сидел здесь и не сводил с неё взгляда, или чтобы его не было вовсе. Запивая чаем кусочек пудинга, она пыталась вчитаться в статью, в которой сообщалось о служебных перестановках в Отделе магического правопорядка. Дойдя до цитаты прямой речи Артура Уизли, недавно назначенного главой Отдела по ограничению применения волшебства к изобретениям маглов, Гермиона подняла голову, чтобы обсудить эту новость с Джинни, но тут заметила, что к их столу направляется Крам.