Победа при Остагаре, том I, Девчонка-Страж (ЛП)

Она посмотрела на него с некоторым вызовом.

— Так что, да, Стэн. Я женщина, и я солдат. Я Серый Страж, и я сражаюсь против Мора. Ты тоже выглядишь как солдат.

— Да.

— Ты когда-нибудь раньше бывал на поле боя?

— Я всегда на поле боя.

— Хорошо. Тогда ты представляешь, что творится вокруг тебя в битве.

— Так или иначе. Все битвы разные.

— Хорошо сказано. А теперь я оставлю тебя дежурить.

*

Их путешествие продолжалось с небольшим происшествием и незначительными трудностями. Правда, на второй день их несколько миль преследовала большая и излишне самонадеянная волчья стая. Однако даже мул мог противопоставить им свои зубы и копыта, так что волки постепенно отстали, и их разочарованный вой затерялся за другими звуками леса.

Они пришпорили коней, вскоре дорога повернула на север и показалась обширная серая гладь озера Каленхад. Западная дорога стала Озёрной дорогой. Через некоторое время они остановились у фермерского владения, Бронвин спешилась и приблизилась к дому, держа пустые руки на виду.

— Мы — Серые Стражи, едем к пристани озера Каленхад. Разрешите ли вы воспользоваться колодцем и разбить лагерь на лугу?

Землевладелец настороженно вглядывался в сумерки, держа арбалет наготове. Его жена взволнованно шептала за дверью. Разрешение было получено, а чуть позже мальчик вынес им тарелку печенья.

— Ты девчонка-Страж, верно? Мы догадались по твоему шлему.

Алистер ухмыльнулся ей. Бронвин вздохнула и поблагодарила мальчика за угощение.

— Что это такое? — спросил Стэн. — Какие-то местные лепёшки?

— Печенье, Стэн, — ответил с усмешкой Алистер. — Это печенье. Попробуй.

Кунари попробовал, но ничего не ответил и надолго задумался.

Фермерский мальчик, похоже, подумывал задержаться, и Алистер ответил на его вопросы в своей добродушной, непритязательной манере. Бронвин знала, что обижаться на имя глупо, но это очень сильно раздражало. Она разбила палатку и ушла в неё тут же, как представилась такая возможность, рассчитывая отдохнуть.

Жена фермера настаивала, чтобы Стражи присоединились к их завтраку с утра, чтобы поберечь время и силы. Их пригласили в небольшой дом к накрытому семейному столу. Бронвин постаралась быть на высоте и выразила признательность за гостеприимство со всей доступной ей вежливостью. Вскоре они снова оказались в пути.

Они разговорились. Лелиана, поколебавшись, рассказала о том, какую приятную и тихую жизнь она обрела в Церкви, но что это оказалось не совсем то, чего ей хотелось. Набравшись уверенности, она рассказала Бронвин об этом более подробно: что там она столкнулась с людьми, нетерпимыми к мнению других, людьми, с которыми она никогда бы не была созвучной. Она назвала себя уроженкой Ферелдена, но это было преувеличением. Она была незаконнорождённой дочерью ферелденской горничной, служившей у орлесианской леди. Когда орлесианцев изгнали из Ферелдена в результате успешного восстания короля Мэрика, леди Сесиль позволила своей служанке отправится с ней в Орлей. Лелиана родилась там, а её мать умерла, когда Лелиана была ещё ребёнком.

— Но леди Сесиль была очень добра ко мне и очень заботлива. Она могла выбросить меня на улицу, но вместо этого она держала меня при себе, оплачивала моё обучение музыке и танцам. Но она тоже умерла, и я осталась одна.

Вся её история вызывала больше вопросов, чем ответов. Бронвин окинула взглядом едущих рядом спутников. И как же Лелиана зарабатывала на хлеб, когда её хозяйка умерла? Она вышла замуж? Или она ушла в Орлее в Церковь? Она говорила об уроках музыки: она была менестрелем? Или, если говорить более конкретно, была ли она бардом?

У орлесианских бардов сложилась репутация не столько искусных артистов, сколько шпионов и убийц. Отец лично знал некоторых бардов, а с несколькими даже держался накоротке во время его посольства к Императрице. Они были красивы, умны, лживы, опытны и способны увлечь, а так же смертельно опасны — как мужчины, так и женщины.

Если Лелиана была менестрелем, то это замечательно: она будет скрашивать их досуг музыкой и рассказами. У менестрелей сложилась довольно сомнительная репутация, в основном из-за того, что женщины-менестрели пополняли свои кошельки не только выступлением на публике, но и частенько давали приватные представления в интимной обстановке. Возможно, поэтому Лелиана замаливала какие-то грехи в Церкви.

Если же она на самом деле была бардом — а умения бардов и менестрелей во многом пересекались, то причины, по которым она находилась в Ферелдене, могли быть самыми зловещими. Отец объяснил, что шпионская сеть императрицы распространилась по всему Тедасу: её агенты были повсюду. Некоторые из них работали открыто, проживая в посольствах Орлея и собирая информацию от простоватых или напившихся на праздничных приёмах гостей.

Но были и другие, которых отец называл «спящими агентами» Но что, если Лелиана была отправлена в Лотеринг, чтобы слиться с жителями, подслушивать сплетни, чтобы в нужный момент нанести удар в спину? Всё может закончиться очень и очень плохо, если бард узнает правду о происхождении Алистера. Императрица заплатила бы целое состояние за такие сведения. Бронвин, конечно же, не настолько беспечна, чтобы Лелиана узнала это от неё. Но Бронвин придётся осторожно поговорить на эту тему с Алистером.

На третий день они встретили берескарна: лошади ржали и лягались, Морриган пикировала с неба, атакуя глаза чудовища, Лелиана гнала лошадь, изогнувшись в седле, чтобы стрелять со смертоносной точностью; Скаут рычал, бросаясь на могучую шею и впиваясь в неё. Когда они окружили зверя, располосовав его мечами, он, наконец, зарычал протестующе и растянулся на пыльной земле, умерев.

Были и другие опасности, другие угрозы. Парочка неумелых конокрадов разрезали путы на стреноженных лошадях и попытались их увести, но в итоге наткнулись на Скаута и Трамплера до того, как другие члены группы успели добраться до места событий. Обитатели одного уединённого дома попытались заманить их внутрь и отравить, но остались ни с чем.

Только один раз они видели порождений тьмы, и это была лишь малая группа — разведчики, может быть. Стэн не испугался чудовищ, и, к её удивлению, не боялась их и Лелиана, которая сражалась свирепо и была до странности кровожадна для такой милой девушки.

Бронвин ожидала, что Морриган заморозит колдуна порождений тьмы, когда Алистер неожиданно поднял свою руку, и заклинание твари иссохло до жалкой струйки. Колдуна быстро убили. Бронвин пристально посмотрела на своего спутника.

— Что ты только что сделал и этим колдуном-порождением?

— Приём храмовника, — усмехнулся Алистер. — Вытягивает из них магию на пару минут.

— Впечатляет.

Так что были, конечно, и трудности, и много крови было пролито и разбрызгано, но продвигались они всё так же быстро. После полудня четвёртого дня они завидели похожую на призрак башню, словно подвешенную в воздухе над озером.

— Цитадель Кинлох, — сказала Бронвин своим спутникам. — Дом Круга магов.

Чем ближе они подъезжали, следуя всё той же дороге на север, тем башня становилась больше и казалась всё более реальной. Наконец, стало заметно, что её основание касается острова. У всех нашлось, что сказать о таком внушительном строении.

— Это тюрьма для ваших магов? — спросил Стэн. — Наши не столь велики.

Морриган фыркнула от смеха, отвечая:

— Это именно что большая тюрьма. Как символично, что они построили её посреди озера и придали ей фаллическую форму.

Стэн фыркнул в ответ.

— Люди! Пытаетесь компенсировать комплексы, как обычно.

— Это не слишком-то целесообразно, — сказал Алистер Бронвин.

Лелиана заинтересованно смотрела на башню.

— Думаю, вид сверху должен быть захватывающий!

Бронвин нахмурилась. Неужели она была единственной из всех, кто знаком с историей?

— Эта башня была построена не магами и не для магов. Древние аввары построили её более полутора тысяч лет назад при содействии гномов. Возможно, именно поэтому башня всё ещё цела. Тевинтерцы захватили её, когда завоевали эти земли, и после их ухода башня пустовала столетиями, пока в Век Башен маги не поселились там. Это произошло всего лишь шестьсот лет назад. Башня действительно подобна тюрьме, для того и уничтожили мост, чтобы туда можно было добраться только на лодке. Действительно, Лелиана, я полагаю, что вид с вершины захватывающий. Башня почти так же высока, как башня форта Драккон в Денериме.