Грим (СИ)

— Разбей! — донеслось с совершенно другой стороны.

На лице цыганки отразилось откровенное удивление. Она попыталась вглядеться вдаль, но над Хогсмидом уже начинался вихрь, черенок которого находился над двумя школьниками Хогвартса. Цыганка моментально растворилась в воздухе.

Все оказалось намного сложнее. В ту ночь свидетелей борьбы с демоном оказалось больше, чем изначально предполагал Грим.

Воспоминания начали ускоряться, уже в обратную сторону. И вот снова раздается крик цыганки:

— Используй зеркало!

Теперь уже Драко летел в совершенно другую сторону, достигнув границы визуальной памяти Грейнджер. Дальше пробиться сквозь темную завесу он не мог.

— Разбей! — доносится откуда-то из-за завесы.

*

Гермиона почувствовала, что Грим больше не держит ее за руки. Он медленно заваливался на спину, с глухим звуком ударяясь о каменный пол башни.

— Эй! Что с тобой? — произнесла девушка, становясь рядом с ним на колени. Гермиона приблизила свое лицо к его.

Грим дышал. Его горячее дыхание опалило ее кожу.

Малфой открыл глаза, и первым, что он увидел, было обеспокоенное лицо Грейнджер. Ее глаза после заклинания все еще оставались абсолютно черными. Драко почувствовал, как его снова «засасывает» в эти черные зеркала. Ослабевшее сознание отказывалось сопротивляться.

— Отвернись! — хрипло крикнул Драко.

Гермиона тут же отвернулась.

Обида.

Он чувствовал, что этим грубым окриком обидел ее. Можно было объяснить ей, что его сознание снова начало проваливаться в ее память, что единственным выходом было прервать визуальную связь…

Но не в правилах Малфоя объяснять что-то гриффиндорцам, да и вообще кому-либо. Он молчал, лежа на холодных каменных плитах, восстанавливал силы. Практики в использовании заклинаний памяти у него было ничтожно мало.

«Практиковаться, практиковаться, как завещал профессор Снейп!»

— Ты что-нибудь узнал? — наконец, произнесла Грейнджер, все также отвернувшись от него.

— Да, узнал, — произнес Малфой, обращаясь к спине гриффиндорке. — Уже можешь поворачиваться.

Грим поднялся, устало облокачиваясь на одну из стен бойницы. Его немного трусило, рубашка прилипла к спине, ноги были ватными. Ощущение было таким, что за несколько минут он успел переболеть гриппом.

Грейнджер все-таки соизволила повернуться к нему. Ее глаза уже принимали свою обычную форму, вокруг зрачка появлялся карий ободок. Девушка хмуро смотрела на него, закусив нижнюю губу.

«Это такая политика: закуси губу до крови — покажи свою обиду?» — усмехнувшись, подумал Драко. Какой же Грейнджер была ребенок. И дело не в том, что они с Малфоем были одногодки. Дело было в огромной разнице в их образе жизни, в их окружении, в их мыслях, в их поступках.

Гермиона слушала его внимательно, изредка переспрашивая. Словно слушала лекцию профессора Флитвика или профессора Морисона.

— Значит, единственное, о чем мы знаем — это та цыганка. Помню, у меня еще голова закружилась от ее курева.

Грим усмехнулся.

— Думаю, надо спросить у Аберфорта, кто она такая. Может, он знает.

— Тогда идем! — произнес Грим, резко поднявшись. Протянул руку.

Гермиона как-то странно вздохнула и взялась за протянутую ладонь.

Привычное и не очень приятное ощущение протягивания через шланг — и они на крыльце паба «Кабанья Голова».

Бар оказался закрыт. Дверь была заперта на внушительный засов, окутанный охранными заклинаниями. Только вывеска медленно покачивалась, хотя ветра не было и в помине.

— Странно, — произнес Грим. — Обычно бар закрывается в одиннадцать. Комендантский час-то уже давно отменили.

— Не знаю, Аберфорт редко изменяет своим привычкам. Скорее всего, что-то произошло.

Хогсмид совсем не был безлюдной деревней. Здесь всегда можно было увидеть много волшебников со всей Великобритании. Ночью людей, конечно, было намного меньше, чем днем. Но они все равно были. Сегодня же Хогсмид опустел. Даже бродячие собаки разом исчезли куда-то.

Гермиона и Грим дошли до паба «Три метлы», и только тут они заметили какого-то мужчину.

— Эй, а вы кто такие? — крикнул он, поднимая волшебную палочку. — Здесь сегодня не позволено бродить!

— Извините, — пролепетала Гермиона, чувствуя руку Грима, сжимающую ее ладонь. Он был уже готов трансгрессировать. — Мы не знали, хотели просто зайти в «Три метлы».

— Просто зайти? — с сомнением спросил мужчина, внимательно осматривая в свете волшебной палочки лицо Гермионы. Видно, на ее лице было такое искреннее сожаление, что волшебник поверил. — Ладно, валите отсюда. Здесь вам нельзя находиться.

— А что случилось? — подал голос Драко.

— А вы что, не слышали? В какой глуши вы живете? — хмыкнул волшебник. — Вчера здесь нашли мертвого гоблина.

— Убит авадой? — деловито поинтересовался Грим.

— Да в том-то и дело, что нет! — произнес мужчина и тут же спохватился, что нельзя никому доверять секретную информацию. — Вы ничего не слышали. Все равно через пару дней все узнаете в газетах, эти писаки обязательно что-нибудь вынюхают! Все, идите!

Малфоя не надо было просить дважды.

И снова они были на Астрономической башне во власти холодного пронизывающего ветра.

Гермиона посмотрела на Грима. В голове Грейнджер уже давно крутился вопрос, ответ на который знал только этот человек.

— Расскажи мне, в конце концов, о демонах. Я ведь так ничего и не понимаю.

«В кои-то веки Грейнджер не понимает», — подумал Драко. Он рассказал ей, что знал. Умолчал лишь об источнике этой информации и о том, что сам был в потустороннем мире. И видел все своими глазами.

— Невероятно. Ни в одной книге не написано об этом…

«Интересно, он думает о том же?» — пронеслось в голове Гермионы.

— Это ведь связано, да? — робко спросила она. — То убийство гоблина?

— Не знаю. Но если вспомнить, то за последнее время было несколько убийств и похищений.

Гермионе вспомнился ее разговор с Гарри под мантией-невидимкой в одном из австралийских клубов.

— Пропал Дедалус Дингл, убили Фенрира Сивого.

Девушка замолчала, вспомнив о загадочных подробностях убийства оборотня. Говорили, это сделал человек-зверь, Грим. Гермиона заставила себя поднять глаза на лицо Грима, наполовину скрытое. Понять его эмоции было невозможно.

— Ты его убил? — резко спросила она.

— Да, — просто ответил он.

Она молчала. Ее эмоции в этот момент были более чем противоречивы. А Драко стало внезапно интересно, что же она ему скажет. Испугается? С криком убежит от него? Осудит?

— Я пойду, — произнесла Гермиона. — В общем, до завтра. Ты ведь снова отправишься в «Кабанью голову»? — уточнила девушка.

Грим кивнул. Девушка отвернулась от него и пошла в направлении лестницы.

— Ты не боишься? — спросил он.

— Он был чудовищем. Наверное, если бы единственным выходом было убить Фенрира — я бы убила, — произнесла Грейнджер, не оборачиваясь.

*

Следующий день Гермиона провела в каком-то полусне. Она постоянно вертела в руке кристалл, что становилось уже навязчивой привычкой. После того, как за обедом девушка уронила кристалл в тыквенный сок, она поняла, что пора бы взять себя в руки.

Она боялась и ждала, когда же кристалл засветится. После всего услышанного о демонах, Гермиона понимала, насколько все серьезно и невероятно. Но если бы она сама не была свидетелем того страшного вечера, то никогда бы в жизни не поверила ни слову Грима.

Был ли этот человек особенным? Гермиона не знала. Она не знала о нем ровным счетом ничего. За исключением того, что он мог трансгрессировать в любое место и называл себя Гримом.

Было ли это всем, что он умел? Ответ неизвестен. Опасен ли этот человек для нее самой? Неизвестно. Но Гермиона была практически уверена, что ответ положительный.

Он прикончил Фенрира Сивого, монстра, убившего и обратившего множество маленьких детей; монстра, разрушившего семьи; монстра, убить которого желала половина волшебников.