Златые горы (СИ)

- Откуда ты знаешь, что Джагнар в Англии? – Риддл сразу же перешел к делу, пропустив угощение выпивкой и сэндвичами. Желудок Мунгуса протестующее заурчал, но его хозяин выдавил из себя любезную улыбку. А про себя подумал: “Мантикора побери, этого спесивого выскочку. Нос задирает так, будто его бабка поимела себя срамом Мерлина”. Флетчер знал одного типа, тот торговал останками великих колдунов древности, которые не теряли со временем своей магической, а также иной силы. И женщин среди его клиентов было немало.

Где-то рядом стучал маятник, скоро к нему присоединились пальцы Риддла. Они раздражено барабанили по ручке кресла, так Том доводил до сведения окружающих, что его терпение на исходе.

- Я его собственными глазами видел, – заявил Флетчер уверенно и не без хвастовства. – Ехали в одном дилижансе из Кордовы в Лондон.

Для людей не знакомых с магическим транспортом и с Мунгусом Флетчером следует сделать пару уточнений.

Во-первых магический дилижанс хоть и похож с виду на обычный дилижанс, от которого маглы давно отказались, перемешается намного быстрее самолетов. Причем и по воде и по земле, а когда надо то и по воздуху. Тут все дело в пространственно временных измерениях, и судя по цене на билеты, для путешествия по ним требовалось не простое топливо, а золотой песок. Но цена вопроса не проблема для колдуна хорошо усвоившего чары незаметности и не забивающего свою голову вопросами вроде: а на какие деньги несчастный извозчик будет кормить своих маленьких детей?

С магическим транспортом Риддл был знаком не по наслышке, да и Мунгуса знал не первый день, поэтому ему не составило труда представить, как мошенник умудрился попасть в дилижанс.

- Так вот устроился я, король королем. Сиденья там - красота, темно-бордового цвета, что старое вино… а мягкие, словами не передать. Будто задницей в рай попал, - казалось Флетчер нес, все что в голову придет, но это было не так. Хоть рыбка и заглотнула наживку, подсекать ее следовало осторожно. Не ровен час сболтнешь лишнего и дело насмарку.

- И тут залезают в дилижанс двое. Ба! Смотрю я. Низкий с бородой - это мой старый кореш Элайя Чертабрат, его жабью рожу ни с кем не спутаешь. А рядом - Джагнар, я-то лично его не знаю, так видел пару раз издали, но такого парня раз увидишь - на всю жизнь запомнишь.

Про себя прохвост прибавил: а захочешь - не забудешь. В громиле было шесть футов роста не меньше и его зверская рожа могла нагнать страха на дьявола. А чего стоили его татуировки, способные блокировать любую магию. Говорили, что переплетение темных узоров покрывало тело охотника с головы до ног… В общем защищен он был, что твой хрен в гондоне.

В холодных глазах сверкнул злобный огонек, без сомнений Риддл отлично помнил Джагнара. Мунгус не знал, чем именно тот ему насолил. В последний раз громила был в Англии четыре года назад во время мятежа оборотней, устроил себе развлечение за министерский счет. Тогда-то и нашла коса на камень: чародей сцепился с охотником. Но Флетчер держал свой нос подальше от чужих неприятностей, его дело продать товар и быстро сделать ноги. Он прикинул и решил, что можно добавить еще немного бесплатной информации.

- С ним был огромный пес – настоящие сатанинское отродье: шерсть белая, а глаза красные, что раскаленные угли. Всю дорогу, пока они с Элом обсуждали свои дела, эта тварь с меня глаз не сводила, я уж решил все аллес, сейчас отхватит мне хозяйство и прощай наследники… – проникновенно закончил Мунгус, дав Риддлу возможность самоутвердится за чужой счет.

- А зачем тебе хозяйство, если женщины шарахаются от тебя, как от тролля, – усмехнулся Том. Мунгус воодушевился, к роли шута ему было не привыкать, и он всегда играл ее с блеском.

- Это кто сказал?! - голос задрожал от искреннего возмущения. - Да я сейчас на лестнице встретил кралю, так она на на меня с первого взгляда запала! Брюнетка в красном платье. Кажись, живет на верху, - руки колдуна обрисовали в воздухе что-то похожее на кривобокую виолончель.

- В красном платье, – протянул Риддл, злорадство в его голосе не предвещал ничего хорошего. – Это Рендис министерский клерк, у него необычное хобби – носить женскую одежду.

- Это че мужик был?! - воскликнул Флетчер, уже не паясничая. - Вот суккуба дочь… сын…

Вор поскреб в затылке. Определить цвет его волос не взялась бы даже умела гадалка, настолько они были грязными.

- Куда катится мир – пафосно изрек он. – Уже и своим глазам нельзя доверять.

Риддл рассеяно пожал плечами, выбор между благоразумием и жаждой мести занимал все его внимание. Флетчер чувствовал колебания клиента. Не долго думая, он попытался склонить чаши весов на свою сторону. Все-таки два разочарования слишком много для одного утра.

- Он здесь ради охоты. На очень редкую тварь.

- Какую именно? – полюбопытствовал Том с напускным безразличием.

Пришло время Флетчеру расстаться со своим главным козырем и он сделал это не торопясь, наслаждаясь моментом. На его лице появилась самодовольная улыбка, руки машинально поправили засаленные манжеты ибо даже у мелкого жулика должен быть свой стиль.

- На горгону, – улыбка расползалась во весь рот, фальшиво блеснул золотой зуб.

- Министерская комиссия признала этот вид вымершим еще десять лет назад, – авторитетно заявил Риддл.

Равнодушный тон не обманул Мунгуса. Нет, никуда этот чокнутый чернокнижник от него не денется раскошелится, как любящий папаша на свадьбу единственной дочурки.

- Во время мятежа оборотней кто-то превратил целый отряд охотников в кучу статуй, - вкрадчиво проговорил он.

- Заклинание окаменения может освоить и самый тупой из хогварстких пятикурсников, - возразил Том, стараясь выведать побольше сведений.

- Мрамор-то был коринфский, – ввернул Флетчер. Память у него была такой же цепкой, как пальцы, хватала любую информацию, а потом хранила надеясь, что когда-нибудь от нее будет толк. – Это ж сколько деньжищ можно получить за горгону! – его руки разъехались в стороны, изобразив кучу денег размером со здоровенного скручервя.

- Тогда почему ты сам ее не поймаешь? – Том одарил гостя кривоватой усмешкой. – Или ты на ходу выдумал эту глупую сказку. А о планах Джагнара ничего не знаешь?

Все он знает поспешно заверил клиента Мунгус, только силенок не хватает. Флетчер себя не переоценивал. Он - птичка мелкая пОрхает с места на место, кусочек урвет здесь, крошку перехватит там, глядишь и брюхо сыто. А великие дела пусть остаются таким как Том Риддл – они высоко взлетают, им же больно падать.

Дальше начался торг. Оба противника были профи и каждый галеон доставался Флетчеру, что Пирру его победа. Наконец они сошлись на 37 галеонах (Мунгус любил тройку, уважал семерку и верил, что вместе они приносят двойную удачу).

- Может еще десяточку за химерку? – попытал он счастья напоследок.

- Если только ты заплатишь мне, за то что я оставлю уродину себе, – предложил Риддл, ехидно улыбнувшись.

В общем на радостях вор уступил свою подружку даром, освободив место в кармане для мешочка золотых. А тот не заставил себя ждать - возник посередине шаткого столика. Мунгус поспешно выложил все, что знал. Его взгляд не отрывался от мешочка, закончив рассказ, мошенник тут же сграбастал плату и взвесил в руке. Дрожащие пальцы поспешно развязали шнурок, Флетчер не стесняясь Риддла повертел одну из монет перед глазами. Настоящее золото.

Том проводил его к выходу и, открыв дверь, вместо прощания произнес:

- Если ты меня обманул…

Мунгус не стал дожидаться окончания фразы, он пулей вылетел на лестничную площадку. Дешевые башмаки зашлепали по ступенькам, потом с грохотом захлопнулась входная дверь и довольный пройдоха навсегда исчез со страниц нашей истории.

***

Оставшись один, Том прислонился спиной к двери. Ему нужна была короткая передышка, чтобы дать глазам отдых, а мозгу время перестроится. Теперь вместо древнего кельтского амулета удачи у него новый проект. Жжение под веками не уменьшилось, а, наоборот стало сильнее, в уголках скопилась влага. Риддл моргнул: белки глаз выглядели, так будто он имел дело с магическими гримуарами, которые брызгали в читателей перцовым зельем. Долгий крепкий сон вот, что сейчас требовалось Тому, а не очередная авантюра, но он был не из тех счастливчиков, кто может зарабатывать на снах. Наоборот потребность в отдыхе лишь сокращала его скудные финансы.