Оборотни крепости ЭР - 6 (СИ)

— Я ее помню, — сказал Нигуд. — Мужчины тогда лошадьми пытались ее стащить, но у них ничего не вышло. — Парень забрался в чашу фонтана и провел пальцами по постаменту.

— Старейшины после ее пропажи стали утверждать, что богиня жизни покинула клан из-за того, что мы допустили торжество несправедливости и не препятствовали творимому злу, — Юдэт вздохнул. — За эти слова глава клана приказал их прилюдно высечь. Больше никто не рисковал открывать рот, но вот только молчание ничего не поменяло, дела клана все так же катятся под гору. Почти все маги сбежали, сославшись на то, что без богини жизни их магия умирает. Вранье это, ведь если бы это было так, то и моя магия и Смео тоже бы умирала, но она в порядке.

— Не совсем вранье, — сказал Кайл. — Есть маги, которые пользуются заемной силой. Те, кто бежал, видимо, из таких. А ваша магия родная и не требует посторонней подпитки.

— Какое счастье, что это так, — произнес Смео. — Иначе от клана ничего бы уже не осталось, только благодаря Юдэту нас еще не поубивали и не продали работорговцам.

— Смео, Юдэт, — к компании подбежал взволнованный седовласый мужчина и подозрительно принялся разглядывать незнакомцев. — Вы почему не охраняете подступы? И кто эти существа?

— В этом больше нет нужды, старейшина, — произнес Юдэт с довольной улыбкой. — Мы привели истинного вождя, и теперь у нас все снова будет хорошо!

— Я не волшебник, Юдэт, — Нигуд отвернулся от постамента. — Вряд ли теперь хоть что-то будет хорошо.

— Нигуд? — опешил старейшина.

— Да, я вернулся, чтобы обелить свое имя и восстановить справедливость, — Нигуд посмотрел на седовласого. — Я собирался наказать всех тех, кто отправил нас с братом в рабство, но, вижу, вы и без меня справились со своим наказанием. Ваша трусость вам дорого стоила, вы лишились из-за нее покровительства богини жизни. А может, Цодис заплатил совету старейшин, чтобы вы закрыли глаза на то, что он отправил своих родных братьев в рабство?

— Он нам не платил!

— Неужели? — холодно процедил Нигуд. — Почему же тогда никого из вас не удивило, что я потерял девственность именно после смерти отца, а не до нее? Как раз в аккурат перед тем, как мне предстояло занять его место? Почему не показалось подозрительным, что Цодис не пощадил Силта? Вы с легким сердцем избавились от нас обоих, причем настолько быстро, что это наводит на неприятные размышления.

— Мы поступили согласно законам клана, — произнес старейшина.

— Если это так, то почему матерь-лисица покинула вас, таких законопослушных? — язвительно поинтересовался Нигуд.

— А исчезла она, между прочим, на следующее утро после того, как увезли Нигуда с Силтом, — Юдэт подозрительно уставился на старейшину.

— Твари! — неожиданно закричал Смео. — Из-за вас меня все ненавидят! Мало вас тогда отстегали, вообще нужно было прикончить! Я всем расскажу, кого нужно благодарить за все наши беды.

— Мы не виноваты, Цодис обвел нас вокруг пальца, — старейшина поджал губы.

— Вас мудрых старцев обвел вокруг пальца мальчишка, которому едва исполнилось восемнадцать? — иронично проговорил Юдэт. — Ты думаешь, хоть кто-нибудь из клана поверит в эту откровенную ложь?

— Нам поверят, — убежденно произнес седовласый. — А тебе, Нигуд, я советую убираться прочь, пока я не натравил на тебя народ.

— И что ты им скажешь? — сощурился Нигуд.

— Скажу, что это ты наслал на нас проклятье, и, убив тебя, мы от него избавимся.

— Старая гнилушка! — взревел Юдэт.

Усмехнувшись, Нигуд оперся о постамент.

— Вот ты и показал истинное лицо, — презрительно произнес он. — Так за сколько золотых ты продался?

— Ты не подходил на роль главы клана, слишком упрям и своеволен.

— А вам хотелось такую же послушную марионетку, каким был мой отец? — Нигуд хмыкнул. — Вы решили, что Цодис именно такой? А ведь он действительно обвел вас вокруг пальца, — парень расхохотался и хлопнул ладонями по боковым граням постамента. Неожиданно земля под ногами завибрировала, и позади Нигуда появилось серебристое свечение. Заметив его боковым зрением, он ошеломленно обернулся и чуть не ткнулся носом в приподнятую лапку матери-лисицы.

— Богиня жизни вернулась, — прошептал Смео и разрыдался.

— Богиня, — Нигуд благоговейно притронулся к кончику одного из хвостов. Воздух вокруг лисицы завихрился и ощутимо повеяло влагой. Земля вздрогнула, словно издавая облегченный вздох, и из задранной к небу пасти скульптуры зафонтанировала вода, окатив своими прохладными живительными каплями Нигуда.

— Истинный вождь вернул нам богиню жизни! — заорал Юдэт.

Насквозь промокший Нигуд выбрался из чаши фонтана.

— Э-э-э, — растерянно протянул он. — Кажется, я и правда, сотворил волшебство, знать бы, как я это сделал.

— Достаточно и того, что ты явил чудо, а как, это уже дело второстепенное, — улыбнулся Гор.

— А вот и первые твои поклонники, — Кайл указал на народ, неуверенно приближающийся к ним.

— Нигуд вернулся и возвратил нам богиню жизни! — закричал Смео. Разношерстная толпа подошла к фонтану и в немом восхищении уставилась на воду, с тихим плеском льющуюся в чашу фонтана.

— Матерь-лисица, — благоговейно прошептал изможденный паренек и, перегнувшись через бортик, начал жадно пить воду. Другие последовали его примеру. Несколько минут были слышно только бормотание: «Как вкусно» и «Теперь мы не умрем».

— Юдэт, — обратился к парню Нигуд. — Поговори с народом, а я пойду с братом разберусь.

— Хорошо, — кивнул маг и бросил суровый взгляд на старейшину.

В пиршественном зале воздух бы настолько затхлым, что вошедших в него чуть не вывернуло наизнанку. Гор бросился к центральным окнам и, распахнув их, облегченно вздохнул.

— Здесь что, совсем не убираются? — проворчал он. — Ну и смрад!

— Тебе кто позволил здесь распоряжаться? — раздался злой голос из глубины зала.

— Посмотрел бы я на того, кто не позволит, — Гор направился к говорившему. — Назови свое имя, кусок дерьма, — сказал он, подойдя вплотную к наглецу, от которого разило кислой застарелой вонью. Лицо незнакомца было нездорового желтоватого цвета и покрыто мелкими морщинами.

— Это мой братец Цодис, а рядом с ним сидит его муж Туом, — представил их Нигуд.

— Это что, шутка? — оторопел Гор. — Этот морщинистый хрен старше тебя лет на двадцать, если не больше!

— И тем не менее, это он.

— Что за чудеса непонятные происходят в вашем клане? — недоуменно вопросил Гор. — То статуи неподъемные сбегают, то парни становятся стариками.

— Нигуд, ты хотел выйти за этого старого хрыча? — Дюан брезгливо осмотрел Туома.

— Я бы предпочел рабство, чем жить с таким, — добавил Малль. — Отвратительный старик.

Нигуд звонко расхохотался и, насмешливо скривив рот, обратился к Туому:

— Как тебе теперь живется, бывшая любовь моя? Вижу, предательство не пошло тебе на пользу, — и неожиданно заехал ему кулаком в морду. — Я, еще сидя в клетке, мечтал об этом, — и довольно улыбнулся, глядя на свалившегося на пол бывшего жениха.

— Ты за это поплатишься, — Туом вытер рукавом сочащуюся из разбитого носа кровь. — Ты посмел поднять руку на главу клана и будешь за это повешен.

— Сюрприз, тварь! Глава клана теперь я, — Нигуд повернулся к Лорви. — Милый, выволоки этот мусор на улицу, пора им ответить за все.

Лорви бесцеремонно схватил Цодиса и Туома за воротники камзолов и потащил к выходу. Нигуд направился за ним. Во дворе их уже ждала толпа соплеменников. На крыльце стояли Смео и Юдэт, у ног которых валялись четверо убеленных сединой мужчин со связанными руками.

— Убежать пытались, гады, — Юдэт пнул старейшину, с которым они разговаривали у фонтана.

— Я решил, что изгнание будет достойным наказанием за их злодеяния, — произнес Нигуд. — Пусть проваливают из клана.

— Мы понимаем, почему ты вынес такой мягкий приговор, — сказал Смео. — Тебя долго не было, и ты не знаешь всего.

Поставив на ноги старейшин, он вместе с Юдэтом развязал им руки и спихнул с лестницы.