Медальон судьбы (СИ)

“Она покинула меня. Моя супруга, женщина из человеческого рода − она вернулась в свои неведомые края, так же внезапно, как появилась здесь. Я знал, что виной тому золотой медальон со скрытыми в нём стрелками часов, с которым она не расставалась…”

Лина оторвалась от чтения, озадаченно посмотрев на волшебника. Гендальф выразительно приподнял брови и опустил взгляд на книгу. Лина последовала его примеру, продолжив читать, теперь уже с гораздо большим интересом.

“Я верю, что однажды она вернётся ко мне. А вместе с нею − и моя единственная дочь, которая тоже исчезла в тот день. Она моя наследница, ведь тот, в ком течёт хоть капля гномьей крови, навсегда принадлежит к народу кхазад. Лишь она сумеет открыть запечатанную мной каменную дверь в глубинах Железных Холмов, если возникнет такая необходимость. Я помню свою дочь ещё совсем ребёнком, у неё были красивые изумрудные глаза. Звали её Лирен…”

Хорошо, что рядом оказался стул, потому что Лина почувствовала, как у неё мимо воли подгибаются коленки.

− Что всё это значит? − она в упор уставилась на Гендальфа. − Только не говори, что это написано обо мне…

− Долгое время я пытался разгадать загадку твоего необыкновенного появления, понять, почему именно ты здесь. И наконец мне улыбнулась удача, я ухватился за верную нить. Да, ты не первый человек из своего мира, побывавший в Средиземье. Мне не было об этом известно, но, оказывается, твоя мать перемещалась с помощью медальона ещё до тебя.

Лина слушала его с широко раскрытыми глазами.

− Хочешь сказать, что я… полугномка? − от абсурдности такого открытия ей захотелось нервно рассмеяться.

Гендальф кивнул.

Мир только что перевернулся с ног на голову. Мысли путались, но вместе с тем Лина ощутила неожиданное облегчение и даже воодушевление, словно наконец закончились её беспутные скитания во мраке и она вышла на свет.

Смутные подозрения, догадки теперь приобрели ясность и кусочками мозаики стали сползаться в единую картину, хотя многое ещё оставалось неопределённым. Вспомнились вдруг недавние слова Трандуила о том, что она более других людей похожа на гномов. Догадывался ли король эльфов или же знал наверняка? А её сны… Выходит, во сне она видела себя − то, какой могла бы быть её жизни и она сама, если бы она росла в Средиземье. И Торин, конечно же, Торин! Её любовь к нему имела под собой основу.

− К сожалению, твоего отца уже нет в живых, − продолжил Гендальф. − А вот что насчёт твоей матери?

− Я её практически не помню, − отвлёкшись от своих мыслей, Лина покачала головой. − Всю жизнь я жила с бабушкой, она говорила мне, что мои родители погибли в результате несчастного случая.

Маг озадаченно нахмурил брови.

− А про какую дверь тут говорится?

− Должен сказать, я показал тебе ещё не всё, что мне удалось обнаружить, − подхватил Гендальф. − Иди за мной.

На железном поскрипывающем подъёмнике они спустились почти на самую глубину гномьего города. В этой части всё было иным, как будто они вдруг оказались в каком-то другом городе, тихом и мрачном. Голоса, шум мастерских и яркий свет остались на верхних жилых уровнях. Двигались по главному обтёсанному коридору, пока не свернули в одно из ответвлений. Здесь находились хранилища.

Боковой проход расходился целой сетью мелких переходов и отыскать в этом лабиринте верный путь было делом нелёгким. Но Гендальф, держа перед собой светильник, шёл хотя и небыстро, но уверенно. Лина семенила за ним следом, замирая от волнения и ощущения чего-то таинственного и значимого всякий раз, когда маг на секунду останавливался, прикидывая что-то в уме. В конечном итоге остановились у поперечной стены, преграждавшей дальнейший путь. “Должно быть, здесь”, − еле слышно проговорил Гендальф. Лина перевела взгляд с него на стену: ни малейшего знака, за который можно было бы зацепиться и хоть что-нибудь понять!

− Эта стена зачарована. На деле же это и есть та самая дверь, скрытая с помощью древнего заклинания. Её нельзя открыть силой, − снизошёл до внятного объяснения Гендальф. − Полагаю, за ней скрыто то, что оставил тебе твой отец. И если ты действительно полугномка, если речь в книге шла о тебе, открыть эту дверь сможешь ты − и только ты. Дай мне свою руку.

Лина сделала, как он велел, и чуть вздрогнула, когда он достал из кармана кинжал, но руку не отняла. Гендальф сделал тонкий надрез на её ладони и, когда показалась кровь, приложил её руку к каменной стене, а сам забормотал какие-то слова на непонятном наречии. Некоторое время ничего не происходило, так что даже Гендальф, переставший произносить заклинания, засомневался. Но тут стена пришла в движение и от её верха зазмеилась вниз трещина. Не прошло и минуты, как наметились контуры двери, а по центру образовалась расщелина.

Гендальф приналёг на одну створку и, после недолгих усилий сдвинув её с места, довольно отряхнул руки. Но он не пошёл дальше, а встал с краю, предлагая виновнице происходящего первой шагнуть во внутрь. Лина перевела дух, взяла у него светильник и неторопливо приблизилась к открытой двери, не смея даже предположить, что скрыто там, по ту сторону зачарованной каменной породы. Потайной проход вывел её в крохотную каморку, которая и годилась только для того, чтобы что-то в ней хранить. В центре её возвышался каменный постамент цилиндрической формы, а на его поверхности красовалась большая шкатулка с вырезанными на ней гномьими рунами. Своей и одновременно будто чужой рукой Лина прикоснулась к крышке шкатулки, оказавшейся не запертой, и открыла её. Внутри она была полна золота, вид которого восхищал ещё больше тем, что перемежался вкраплениями драгоценных камней. Лина не поверила своим глазам.

Всё это было слишком и легко себе представить, что наступившей ночью она практически не сомкнула глаз. Весь вечер Лина посвятила тому, что изучала записи, оставленные её отцом. Но новое открытие принесло с собой новые вопросы, и на следующий день она стала советоваться с Гендальфом насчёт того, что им предпринимать дальше. Она намеревалась ехать в Дейл, волшебника же звали другие дела в совершенно противоположную от людского города вблизи Одинокой сторону. Он предлагал ей на выбор два варианта: дождаться, когда из Железных Холмов поедет в сторону Эребора и Дейла торговый караван, или же… самой отправиться в Дейл. При иных обстоятельствах Лина ни за что бы не рискнула путешествовать в одиночку, но сейчас она пребывала в таком хорошем расположении духа, что почти не колеблясь согласилась на последний вариант.

Благодаря полученному наследству она без проблем смогла приобрести для себя небольшую повозку и сделать запасы, которые понадобятся ей в дороге. Гендальф уверял, что земли, которые она будет проезжать, пустынны, по ним лишь изредка ходят уже упомянутые им торговые караваны, да и диких зверей там опасаться не стоит. Правда, совсем без защиты он её тоже не оставил, вручив ей несколько магических стеклянных шаров с зажигательной смесью.

Сделав все необходимые приготовления, Лина на следующее же утро простилась с Гендальфом и отправилась в путь. По правде сказать, к тому времени дальняя дорога стала беспокоить её, но мысли о скорой встречи с Торином не давали ей отступить от своего намерения.

Когда усталое солнце начало клониться к горизонту, предвещая скорое наступление сумерек, Лина стала присматривать, где бы ей остановиться. Небольшой походный опыт уже научил её определять наиболее выгодные места для ночных стоянок. Подходящее место вскоре нашлось: на краю негустого подлеска, где поблизости журчал, стремительно стекая по камням, тоненький ручеёк. Если удавалось расположиться около воды, это вообще можно было считать удачей.