Подарок Тартини (СИ)

- Я всего лишь хотела вспомнить, что такое – спать, - сдержанно ответила девушка, не зная, как воспринимать его слова и тон. Он был удивлён? Рассержен? Или насмехался?

- Ты не угадала, - улыбнулся Гипнос, снова продемонстрировав чудеса телепатии, - меня лишь забавляет один факт: когда-то я говорил тебе, что отныне ты не будешь испытывать тягу ко сну, тем самым лишаясь одного из непременных признаков биологического существования и поднимаясь на ступень более высокоорганизованной жизни.

- Я забыла об этом, - призналась Дарья, - я окружена спящими людьми и это показалось мне настолько естественным, что я подумала: почему бы не стать одной из них? Я земная девушка и живу среди земных людей.

- Ты уже не принадлежишь этому миру, - возразил Гипнос, - всё ещё живёшь в нём, но уже не принадлежишь. Ты наполовину хозяйка Царства Сновидений.

- В дневном хозяйстве я совершила гораздо меньше ошибок, чем в ночном, - разочарованно произнесла Дарья, пряча глаза в ожидании снисходительности со стороны юноши.

- Ошибки? – недоумённо переспросил он. – Но ты не совершила ни одной ошибки!

Дарья недоверчиво взглянула на него.

- Ты не совершила ни одной ошибки, - с глубокой убеждённостью повторил Гипнос, - всё, что произошло с тобой, отложилось в твою личную копилку опыта и знаний. Пробуя, стараясь, ты искала то, что считала нужным. И если не нашла, значит, мало старалась, мало пробовала. Но не отступила? – под его испытующим взглядом ей не хватило духу соврать, и она просто промолчала.

- Пойдём, - он протянул ей руку, - мы вернёмся к тому, с чего начали.

Дарья покорно последовала за ним, сдерживая волнение, рвущееся наружу. Как ей пришло в голову провести параллель между среднестатистическим мужчиной и существом метафизического происхождения? Природе Гипноса было чуждо всякое проявление снисхождения – его натура целиком состояла из чувства справедливости и понимания. Испытав на себе их врачующую силу, она не могла глядеть на него без благодарности.

Гипнос бережно посадил девушку на спину Морфея, и они помчались сквозь сны людей туда, где, по мнению юноши, таился источник неудач Дарьи.

- Где мы? – удивилась она, глядя сверху на громоздившиеся внизу строения. – Мне как будто знакомо это место…

Тогда Гипнос подсказал ей:

- Это твой город, Даша.

Со времени её первого посещения в нём мало что изменилось. Всё те же люди в маскарадных костюмах и карнавальных масках толпились на площади, и действия их напоминали броуновское движение.

- Это же мои страхи! – вспомнила Дарья. – Смотри, их стало гораздо меньше!

- Да, но город приобрёл запущенный вид, - глубокомысленно заметил Гипнос, - мой друг, тебе следует вплотную заняться обустройством своих земель. Каждую ночь, прежде чем приступать к решению глобальных проблем, вноси небольшой вклад в развитие и процветание своего собственного города: беседуй с его жителями, советуйся с ними по вопросам градостроительства и покажи себя мудрым правителем. Я уже советовал взять в спутники профессора Шмаля, а теперь настаиваю: он будет бесценным консультантом.

- Разве профессор знает мой город лучше меня? – с сомнением произнесла Дарья.

- Вот именно! Во всяком случае, с методами градостроительства он знаком лучше многих, ведь его знания основаны на глубоком понимании психологии.

- Он забавный старик, - усмехнулась девушка, вспомнив профессора в образе бабочки, - и совершенно одержим идеей доказать миру реальность сновидческого царства.

- Я рад, что ты спокойно принимаешь мысль о том, что Зигмунд Шмаль будет часто сопровождать тебя в моём мире. Но не забывай, что он по-прежнему занесён в Чёрную Книгу. Не позволяй ему вести себя слишком активно. А теперь разреши мне сделать тебе подарок, - неожиданно сказал Гипнос и легко снял девушку с Морфея, - он станет твоим незаменимым помощником, когда меня не будет рядом.

Вспышка агонии пронзила скакуна, он взметнулся ввысь и серебряным огнём полыхнула на фоне звёздного неба его длинная гладкая грива. Извиваясь, шелковистые пряди вычерчивали в воздухе силуэт, и через мгновенье в нескольких шагах от Гипноса появилась фигура коня. Он был точной копией Морфея, но имел более изящные очертания туловища.

- Она твоя, - подтолкнул юноша Дарью вперёд, - тебе только осталось придумать ей имя.

Лошадь смотрела на девушку большими блестящими глазами, и Дарья видела в них своё отражение: хрупкая и прекрасная девушка, растерянная и очарованная магической игрой серебряных колец.

- Я назову её Грёза, - сказала она.

Грёза приблизилась к Морфею, ласково потёрлась мордой о его шею. В ответ могучий конь выгнулся и склонил перед ней голову.

- Они прощаются, - тихо сказал Гипнос, - потом Грёза унесёт тебя домой, а в следующий раз явится по твоему желанию.

- Значит, и мы расстаёмся? – с грустью отозвалась Дарья.

- Да, - он легко коснулся её руки, и Дарья ощутила тепло, побежавшее по коже, - но прошу тебя, не пей сегодня спиртных напитков.

Она вскинула на него удивлённые глаза.

- Сегодня у твоей самой близкой подруги день рождения, - улыбнулся Гипнос, - неудивительно, что за событиями последних ночей ты забыла об этом. Поздравь её, но знай меру в вине. Ещё лучше, если ты совсем откажешься от подобного питья, но я не считаю себя вправе запретить  тебе их. Кто знает, может, это твой последний праздник с шампанским.

Эти слова Дарья пропустила мимо ушей. Как она могла забыть, что у Лены сегодня праздник! Они дружат вот уже десять лет, ещё со школы, и бывали у них ссоры, обиды, разногласия, но никогда они не хранили секретов друг от друга! Моменты раскрытия тайны и бережной передачи её на хранение подруге были упоительны. Сегодня Лена выслушает  рассказы о её ночных похождениях, затаив дыхание, и обязательно поверит в существование Гипноса и полёты с президентом!

Она всегда верила Дарье.

Вспышка радости внезапно сменилась приливом грусти. В одно мгновенье Даше стало ясно, что ничего она не сможет рассказать подруге. Нет, Гипнос не послал ей телепатический запрет. Где-то глубоко внутри девушки зарождалась мысль о том, что она не имеет права делиться этой тайной даже с самым близким человеком. К осознанию этого примешивалось другое чувство, более горькое, но, испугавшись, что эта горечь окажется ядовитой, Дарья отогнала мысли о будущей встрече. Гипнос простился с ней всё понимающим благословляющим взглядом и отпустил в Явь.

«Как хорошо, что сегодня суббота и завтра не надо идти в школу, - подумала Даша, - я всего несколько дней не видела друзей, но соскучилась так, словно с нашей последней встречи прошла целая вечность. Какой всё-таки Гипнос молодец, что напомнил мне о празднике! И что это за праздник без вина и шампанского?»

На мгновенье у неё мелькнула мысль явиться на вечеринку в образе девушки из сновидений, но она с сожалением отказалась от этой идеи, представив, как все парни начнут увиваться вокруг, сделав её негласной королевой праздника, а настоящая хозяйка окажется в стороне. Грустно, что окружающие не способны спокойно реагировать на её красоту. Ни человеческий глаз, ни сознание пока ещё не готовы к подобному созерцанию.

На улице падал мокрый снег, и  Дарья не стала красить ресницы. Она долго стояла перед зеркалом, критически осматривая себя со всех сторон и понимая, насколько далека от совершенства. Никакие косметические средства и самый изощрённый макияж не спасли бы положения, и ей стало грустно. Вместе с грустью снова пришло ощущение ядовитой горечи, заставившее её поспешно отвернуться от зеркала. Наспех одевшись, она вышла из подъезда и быстрым шагом направилась к дому Лены.

Подруга жила на соседней улице. По дороге думая о том, каким будет праздник, Дарья почувствовала, что к ней возвращается радость. Она увидит Лену, Свету, Нину и мальчишек: их неугомонный кружок снова соберётся вместе! Встреча с ними всегда обновляла Дарью, вдохновляла в повседневной жизни, заряжая оптимизмом. Последние новости, безобидные сплетни, непринуждённый смех – таким представлялся ей шагающий навстречу праздник.