Подарок Тартини (СИ)

- Могу я узнать, почему ты так стремишься помочь этому мальчику? – приблизился к ней Виталий.

- Потому что он единственный человек из всех, кого я знаю, кто ещё не потерял веру в реальность мечты, - ответила Дарья, - знаете, Виталий Александрович, что происходит с нами в детстве? Взрослые пичкают нас сказками, поощряют веру в Деда Мороза и приветствуют существование волшебства в детских фантазиях. Но стоит детям чуть подрасти, как те же взрослые лишают  их веры в существование чудес. Я думаю, это происходит потому, что взрослые завидуют детям, у которых есть сказка, а у взрослых  ничего нет. Ни-че-го! Из всех жертв взрослой ущербности лишь редкие единицы проносят сквозь свою жизнь убеждение того, что наш мир – это нескончаемое волшебство, фейерверк чуда! Стас – один из этих немногих, но ему нужна помощь. Он ещё слишком юн, чтобы противостоять разуверившемуся обществу.

С минуту Виталий Александрович изучал её взглядом, и впервые Дарья почувствовала растерянность. О чём он думает? Считает ли он её просьбу и судьбу одного из тысяч московских школьников такими же важными, как государственные дела? Или он принимает её за сумасшедшую?

- Для начала познакомь меня с этим мальчиком, - наконец, произнёс он, - хотя меня не покидает ощущение, будто мы уже знакомы с ним.

- Не будем медлить! - повеселела девушка. – Давайте поспешим, Виталий Александрович, иначе мы опоздаем на поезд.

- Поезд? Странно! Сюда мы прибыли из космоса, а теперь, чтобы добраться до следующего места назначения, нам требуется поезд.

- Мир сна – это не мир хаоса. Здесь свои порядки, а мы всего лишь пришельцы, так что вряд ли имеем право нарушать их. Постепенно всё для нас станет ясным, а сейчас не будем рассуждать – нам нужно торопиться!

Они минули причал, где на привязи покачивались лодки рыбаков; старый заброшенный дом, заросли дикой розы, и вышли прямо к кассе.

- Кругом одна вода - как мы поедем? – скептическим взглядом окинул президент окружающее их пространство.

Дарья указала рукой на радугу, перекинувшуюся через океан. При более внимательном рассмотрении она оказалась железнодорожной магистралью.

- Дорога над океаном? – чуть приподнял брови президент. – Довольно-таки смелый проект.

Пока Даша разговаривала с кассиршей, он продолжал размышлять над подобным явлением, которое говорило, в первую очередь, о стремительном научно-техническом прогрессе Мира Сновидений. Насколько далеко продвинулся он в других сферах? Виталий Александрович  с интересом прислушался к диалогу своей спутницы и кассирши.

- Два билета до сна Стаса Алкина, -  вежливо сказала девушка, - сколько с нас?

- Три доллара, пятнадцать рублей и десять франков.

- У меня банкнота в пятьдесят марок, - извлекла Дарья из кармана самые настоящие немецкие деньги, - если можно, дайте мне сдачу в лирах.

Тут Виталий Александрович не выдержал и вмешался.

- Я допускаю, что здесь действуют денежные единицы всех стран мира, но как можно расплачиваться марками, а сдачу получать в лирах? – недоумевал он. – Что это за экономическая система?

- Не стоит вдаваться в подробности, Виталий Александрович, Вам всё равно жить при других порядках, - напомнила ему Дарья, - но смотрите, наш поезд уже отходит!

Отпустив президентскую руку, она помчалась за убегающим составом. Почти достигнув последнего вагона, она протянула руку к поручню и оглянулась. Виталий Александрович остался далеко позади. Он как будто даже не сдвинулся с места, и, проводив поезд огорчённым взглядом, Дарья вернулась к президенту.

- Виталий Александрович, Вы же в прекрасной физической форме! У нас были все шансы успеть на этот поезд!

- У нас? – растерянно посмотрел он на девушку. – На мои ноги словно надели колодки весом в сто килограмм каждая! Я никогда не показывал более худшего результата. Впрочем, во сне со мной такое иногда случается. Да и на поезд я время от времени опаздываю. Во сне, разумеется, - сдержанно прокомментировал.

Даше пришлось смириться с тем, что сознание и тело президента сейчас обособлены друг от друга, и она подумала о том, что ещё немало препятствий может создать им эта раздвоенность.

- Поезда здесь ходят часто, - вздохнула она, - подождём следующего.

Они купили в киоске бутылку фруктовой воды, но стоило им отойти от окошка, как следующий поезд с грохотом пронёсся мимо.

- Не нужно было отходить от станции! – с досадой сказал Виталий Александрович. -  Всё равно я вкуса лимонада во сне не чувствую.

- Мне бы не хотелось весь сон опаздывать на поезда, - задумчиво отозвалась Дарья, - с точки зрения психологии подобные сновидения говорят о многом.

- Да? – в голосе президента послышалась насмешка.

- Поймите же, нельзя игнорировать то, что происходит вокруг нас! – сбитая с толку переменой его настроения, воскликнула Дарья. – Гипнос обращается к нам на языке иной, магической силы. В дневной яви мы можем ощущать её лишь в великих творениях искусства. В сновидении человек почти всегда наедине с собой, и когда он смотрится в зеркало судьбы, то видит в нём отражение собственной сущности. Потому что разгадывая сны, мы разгадываем самих себя. Между прочим, - пыл Дарьи немного остыл, когда она увидела, что президент внимательно слушает её, - у индейцев в Америке шаманом становился тот, кому во время посвящения приснится Сон Жизни. Этот сон мальчик никому не должен был рассказывать, но, размышляя о нём снова и снова, он сквозь всю жизнь черпал от Сна Жизни знания и откровения, точных указаний. Может быть, Виталий Александрович, это сновидение станет Вашим Сном Жизни, но кто знает, вспомните ли Вы его, когда проснётесь.

- Трудно забыть сон, в котором трижды опаздываешь на поезд, - улыбнулся президент, с удовлетворением отмечая немое изумление на лице девушки при виде следующего уходящего по радуге состава, - очевидно, всё указывает на то, что встреча со Стасом не состоится.

- Нет! – внезапная догадка озарила Дарью. – Мы так и будем опаздывать на поезда, потому что с самого начала допустили ошибку: не мы должны ехать к Стасу, а он к нам!

Она купила в кассе билет, запечатала его в конверт и кинула в почтовый ящик.

- Как только Стас получит конверт с билетом, он тут же приедет к нам, - радостно возвестила Дарья.

- Мы обречены прождать целую неделю, - с сомнением сказал Виталий Александрович.

- Вы снова забываете о том, что это сон. А в нём не существует понятий времени и пространства.

Возможность подтвердить её слова тут же представилась в лице Стаса Алкина, покидающего вагон радужного экспресса.

- Если бы наша почта работала столь же оперативно, интернет стал бы неконкурентоспособен, - сказал сам себе Виталий Александрович.

Мальчик вежливо поздоровался с ними обоими, и задержал восхищённый взгляд на президенте.

- Интуиция меня не подвела, - окинул его снисходительным взглядом Виталий Александрович, - признаться, Станислав Георгиевич, задали Вы мне перцу в Кремле. Но так как это был всего лишь сон, я забуду о той неразберихе, юный импровизатор.

- Ну, Кольридж тоже не наяву поэму сочинил, - уклончиво ответил Стас и уверенно пожал протянутую ему руку.

- Где ты об этом узнал? – Дарья не оставила без внимания его вскользь брошенную реплику.

- Из интернета, - охотно ответил Стас, - мне не давали покоя Ваши слова, Дарья Алексеевна, и особенно Ваша осведомлённость о событиях, произошедших в моём сне. После школы я весь вечер провёл за компьютером. Я многое узнал не только о Кольридже, Леви, Стивенсоне, но ещё и раскопал информацию о некой европейской Ассоциации мастеров сновидений. Сопоставив все имеющиеся факты, я пришёл к выводу, Дарья Алексеевна, что Вы научились планировать свои сны, используя методы Риперта, основателя Ассоциации, и таким образом проникли в мой.

- Ты разочарован? – Дарья была рада, что ей удалось избежать вопросов любопытного мальчишки: она не считала нужным говорить всю правду.