В поисках будущего (СИ)

Ужин начался довольно обычно. Это была жареная свинина с картофелем и фаршированными кабачками. Я люблю, как готовит моя мать, не вру. Это вкусно. Шарлотт, конечно же, ела только кабачок и немного порылась в мясе, чтобы всем показалось, что ей понравилось. Все остальные же наслаждались, и Дора (которая ест намного больше, чем любой другой трехлетний ребенок на планете) как раз нетерпеливо ожидала второй порции, когда внезапно что-то попало ей в нос, и она неожиданно и громко чихнула. Прямо на хлебницу перед ней.

— Дора Жоли! Прикрой свой рот и извинись! — строго посмотрел на нее Тедди, и, честно, он выглядел очень сердитым и раздраженным. Но все равно, взгляд, который бросила на него Вик был куда более злобным.

— Не ори на нее! — выкрикнула она, и ее глаза опасно засверкали.

— Я не орал, — огрызнулся он, и его зубы заскрежетали в явном раздражении. — Ей нужно научиться как следует вести себя за столом.

— Она чихнула, — сказала Вик, закатив глаза. — Она не могла сдержаться, ей три!

— Она могла прикрыть свой рот.

— А ты можешь заткнуть свой! Я не собираюсь с тобой об этом говорить, оставь ее в покое.

— Я миллион раз говорил тебе, не смей принижать меня перед детьми!

— Ну, а я миллион раз говорила тебе не торчать вечерами в пабе, так что, думаю, мы равны, — злобно ощерилась она.

Ого.

Все остальные в комнате совсем умолкли и просто неловко там сидели. Никто ничего не говорил, и мы избегали взглядов друг друга, просто разглядывая еду перед нами.

Наконец Тедди откашлялся и положил свою салфетку на тарелку.

— Я не собираюсь это продолжать, — тихо сказал он, и его голос звучал почти вызывающе. — Мы поговорим об этом позже, — он встал и собрался куда-то идти (не знаю, куда), но не дошел даже до двери столовой, когда Виктуар закричала на него:

— Я больше не буду об этом говорить! Я говорю, и говорю, и говорю до посинения, но тебе в одно ухо влетает, в другое вылетает!

— Ну, может, я бы послушал, если бы ты говорила нормальным тоном хоть раз в жизни, вместо того чтобы орать и ворчать! Ты с ума меня сводишь! — он обернулся с сумасшедшим, диким выражением лица, и Мэделин расплакалась. Но никто не обратил внимания. Тедди и Виктуар просто стояли и смотрели друг на друга, и я подумал, что Вик сейчас разрыдается. Но она не сделала этого. Она просто некоторое время стояла там с очень решительным выражением лица, а затем покачала головой.

— Меня от тебя тошнит, — она сказала это так спокойно, что это было почти страшно.

В этот момент я, наконец, решил взглянуть на Дору. Мэдди все еще плакала, а Дора просто глядела на родителей с каким-то растерянным видом. На нее действительно было жалко смотреть.

Тедди закатил глаза и поднял руки:

— Если тебя нахер тошнит от меня, то почему бы тебе что-нибудь с этим не сделать?

— Отлично! — с ненавистью выплюнула она, и из ее голоса пропало предыдущее зловещее спокойствие так же быстро, как и появилось. — Собирай вещи и проваливай из моего дома.

— Твоего дома? — он усмехнулся и выглядел почти развеселившимся. — Я купил этот дом. Это тебе следует убираться из него.

И тут Виктуар совсем сорвалась и издала полузадушенный вскрик, прежде чем схватить ту хлебницу, на которую чихнула Дора, и швырнуть ее прямо в голову своего мужа. Он пригнулся (к счастью для него), и она с грохотом разбилась о стену и разлетелась по всей комнате. Шарлотт подпрыгнула, Мэдди закричала, а мама вскочила и схватила Виктуар за руку, прежде чем та бросила что-нибудь еще.

— Виктуар! — крикнула мама, и выглядела она такой злой, что даже я занервничал. — Успокойся!

Вик определенно узнала этот мамин взгляд, потому что тут же успокоилась и застеснялась.

— Извините, — пробормотала она.

Мама отпустила ее и покачала головой:

— Вы оба, проваливайте из моего дома сейчас же. Мне плевать, куда вы пойдете, но вы не будете делать этого здесь!

Виктуар глубоко вздохнула, но, тем не менее, кивнула. Но, когда она шагнула к Мэделин, чтобы поднять ее со стульчика, мама встала перед ней и схватила ребенка первой.

— Нет! — резко сказала она, разворачивая Мэдди у себя на руках. — Вы не заберете с собой детей. Не с таким настроением и не с таким настроем.

— Но…

— Я сказала, уходите! — это было окончательно и бесповоротно, Виктуар и Тедди оба знали, когда спорить с ней совершенно бесполезно. Они ушли вместе, хотя я понятия не имею, куда они могли пойти.

После того, как они ушли, все посмотрели друг на друга с выражением шока на лицах, будто никто не мог понять, что это сейчас случилось. Но наконец Дора заговорила, впервые с тех пор как ее родители начали скандалить. Ее голосок был тихим и испуганным, и было невозможно хотя бы слегка ее не пожалеть.

— Тетя Джинни? — тихо спросила она, и ее глаза не поднимались от стола.

— Да, милая? — мама села рядом с ней на стул, который освободил Тедди, и усадила Мэдди себе на колени.

И тогда Дора нахмурилась, так очень грустно нахмурилась, и сказала:

— Извини, что я не прикрыла рот…

То, что Тедди и Виктуар до сих пор живы после этого, многое говорит о мамином самоконтроле.

Она вернула им детей на следующий день, когда успокоившийся Тедди нарисовался и извинился. Дора не захотела идти, так что она провела большую часть дня, свернувшись у отца на коленях и «читая» ему газету. Так что хорошие новости, если она решит остаться у них, может, папа с мамой научатся на своих прошлых ошибках с первой дочерью и больше их не повторят. Ну, а плохие новости в том, что я уверен — у Тедди и Виктуар все кончено. Короче, абсолютно кончено.

И это как бы хреново.

Когда мои родители решили развестись, мы были уже подростками и учились в школе. Мне было, в общем-то, плевать, и, думаю, Алу тоже. Лили, полагаю, было несколько тяжело, но ей было уже почти четырнадцать. Доре едва четыре. А Мэдди еще нет двух. Но, думаю, такое случается, если вы женитесь слишком молодыми…

И вот что я пытаюсь сказать Шарлотт, когда она начинает намекать, что нам следует заглянуть в ювелирный магазин, во время нашего визита в Косой Переулок. Ну, то есть, я не говорю все это, но постоянно стараюсь напомнить про Тедди и Виктуар, каждый раз, когда она об этом заговаривает. Может, наконец, до нее дойдет.

— Подумай, как ужасно будет для девочек пройти через это, они такие маленькие, — многозначительно сказал я Фреду, после того как Шарлотт снова упомянула о ее желании навестить Ювелирную Фэндли. Фред сидит за столом посреди своего кабинета просто для выпендрежа. Он не работает, потому что абсолютно ничего не знает о бухгалтерии и все такое. Он хорош в продажах, но, когда дело доходит до бизнеса, у него есть специальные люди, которые этим занимаются.