Узы крови (СИ)

Тонкс с улыбкой покачал головой. Розалин скорчила возмущенную гримаску. Судя по всему, они решили продолжить начатый до появления Андромеды спор.

– Мироздание основано на борьбе за выживание, дорогие идеалисты! – Розалин ткнула пальцем в сторону собеседников. – Борьба за выживание – вот сила, которой питается прогресс. Homo homini lupus est*.

– Нет, нет, нет! – замахал руками Тонкс. Запястья у него были по-девичьи тонкие, и весь он был… хм… изящным. Несмотря на тщательно расчесанные волосы, одет он был на редкость неряшливо: синий галстук Мерлин знает как болтался на шее, рукава закатаны, рубашка наполовину вылезла из брюк. Массивные часы смотрелись на его тоненькой ручке крайне неуместно.

– Ты встала на путь нигилизма, моя дорогая визави! – известил он Розалин. – Естественные науки прекрасны во многом, кроме одного – нет в них ядра, защищающего человека от превращения в животное. Далеко не все законы животного мира допустимо применять к человечеству…

Розалин, в свою очередь, замахала на него руками. Амелия Боунс с трагическим видом зажала уши руками, но она определенно была в восторге от этого спора.

– Тебе просто не хватает смелости взглянуть правде в глаза! – воскликнула Роули с победоносным видом. – Ибо ты принадлежишь к особям, которые не выживут в естественных условиях!

Андромеда, не удержавшись, хохотнула – а что? Точно подмечено. Тед покосился на нее и скорчил насмешливую гримаску.

– Поэтому, – не унималась Розалин, – ты ищешь какой-то защиты в теориях, которые не выдерживают столкновения с реальностью! Если нас поставить в условия, когда человек должен бороться за существование, сам добывать себе пропитание…

– То цивилизация шагнет на несколько столетий назад, – провозгласил Тед.

Наступила короткая пауза – Роули все же была застигнута врасплох. Однако отступать и не думала.

– Это еще с какой стороны смотреть! – она подняла палец.

Тонкс, откинувшись на спинку стула, засмеялся. Амелия и Артур присоединились к нему.

– Чего вы хохочете? – возмутилась Розалин, недовольно насупившись.

– Роули, ты неподражаема, – умиленно произнесла Амелия.

– Твою бы энергию – да в мирное русло, – добавил Уизли.

Андромеда улыбнулась. Определенно, эта компания ей нравилась. Потом они еще долго спорили о сильных и слабых, хохотали над чрезмерной серьезностью Розалин, Тонкс очаровательно откидывал челку, и Андромеда не заметила, как наступило время отправляться на очередное заседание Клуба слизней.

– Ты идешь? – спросила она Амелию, поднимаясь.

– О, нет, мы там нечастые гости, – с загадочной улыбкой ответила Боунс, обменявшись быстрым взглядом с друзьями.

– Приходи лучше в нашу гостиную где-то через час, – предложил Тонкс, лучезарно улыбаясь. – Роули тебя проводит.

Андромеда растерялась. Она никогда не бывала в гостиных других факультетов, и предложение показалось ей заманчивым.

– Будем приобщать тебя к магловской музыке, – лукаво подмигнула Боунс.

– Я не слушаю рок-н-ролл, – тут же предупредила Андромеда.

– В таком случае, тебе тем более следует прийти, – убежденно заявил Тонкс и умоляюще поглядел на нее из-под челки. – Пожалуйста.

Он определенно умел быть обаятельным. Андромеда помимо воли улыбнулась и передернула плечами.

– Ладно, может, приду, – протянула она. Пусть не думает, что его обаяние действует безотказно. Правда, прозвучало так, будто она чуть ли не флиртует с ним.

Тед опять улыбнулся: казалось бы, самый обыкновенный мальчишка, но улыбка делает его совершенно особенным.

– Наше дело – предложить, ваше дело – непременно согласиться, – весело сказал он. – Уклончивые ответы не принимаются!

– Что-то, Тед, ты разошелся, – лукаво подметил Артур Уизли.

– Блэк, ты к Слизнорту идешь?

Андромеда обернулась. Лестрейндж с дружками выжидающе смотрел на нее, остановившись чуть поодаль. Нет, не столько даже выжидающе, сколько с каким-то чувством собственничества во взгляде, с непоколебимой уверенностью, что Андромеда тут же вспомнит, кто есть кто, и вернется в положенный круг. Ей тут же захотелось опровергнуть их ожидания. Она – мисс Блэк. И всегда все делает по-своему.

– Еще не решила, – сухо бросила она и направилась прочь, гордо расправив плечи и вздернув подбородок.

И все же что-то заставило ее обернуться, прежде чем скрыться за стеллажами. Тед Тонкс смотрел ей вслед. Внезапно разоблаченный, он уселся неестественно прямо, чуть покраснел и потер правое запястье – много позже Андромеда узнала, что он всегда так делает, если смущается и робеет.

И много позже она поняла, что именно тогда сделала свой выбор.

–––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––

* – (лат) человек человеку – волк.

***

Андромеда невидящим взглядом смотрела в свои записи, колупая пальцем левую щеку – приблизительно в том месте, где у Теда была родинка. Вообще, у Теда было много родинок по всему телу. Много родинок и белая кожа. Некоторые его друзья чуть ли не всю жизнь твердили, что ему следует опасаться рака кожи. Эти его друзья ни черта не знали про Пожирателей смерти.

Итак, это сделал Рудольфус Лестрейндж. И это казалось Андромеде наиболее обидным, если это слово можно счесть подходящим. Но более подходящего она все равно подобрать не могла. Если бы Белла, то это было бы… понятно? Наверно. У нее крыша давно съехала. А в случае с Рудольфусом ей невольно приходило на ум, будто он сделал это вполне осознанно. Он хотел ей за что-то отомстить – это Андромеда читала в его взгляде еще до того, как порвала с семьей. Иногда Лестрейндж наводил на нее настоящий ужас, особенно когда во время какого-нибудь светского раута сидел на другом конце комнаты и давил ее тяжелым неотступным взглядом. Но он ее не ревновал и не любил, нет. Возможно, он считал, что в этом мире только Белле позволено быть своевольной. Он вообще относился к женщинам, как к существам низшим. Не считая своей жены, разумеется. А у всех других априори не было права на бунт – «каждая женщина должна знать свое место». Конечно, это не его фраза. Это бессмертное высказывание его отца, сменившего пять жен. Тут его даже можно понять – новые и новые мачехи, все пустые красивые игрушки.

– Понять, – Андромеда запустила руки в волосы и горько засмеялась. – Бедный мальчик.

Отлично, теперь ее очередь мстить. Им всем. Неужели они серьезно надеются победить? Им для этого не хватит кое-чего очень важного – здорового рассудка.

Андромеда откинулась на спинку стула. Но, что бы она ни предприняла, это не вернет ей Теда Тонкса. Ни-ког-да.

– Осторожно, мистер Тонкс, – медсестра передавала молодому папочке копошащийся белоснежный сверточек. – Руку под голову, вот так. Отлично.

Она убрала руки, и малышка осталась на руках у Теда. Он хватил воздух ртом от переизбытка чувств, стараясь не расплакаться. Андромеда слабо улыбнулась, глядя на него с постели.

– Моя дочка, – прошептал он, не отрывая глаз от крошечного сморщенного личика в пене белых кружев. Тед улыбнулся своей искренней теплой улыбкой, и по его щеке покатилась слеза.

Крохотная ручка протянулась к его лицу и крепко ухватилась за подбородок. Тед засмеялся и сделал вид, что собирается укусить ее. Дочка восторженно засмеялась.

Роды были сложными, и папочку пустили к семье только через неделю. Малышка за это время уже успела окрепнуть и начать осваивать мир, зато сама Меда все еще чувствовала себя совсем слабой. Она полулежала в постели, наблюдая знакомство папы и дочки.

Тед осторожно приблизился и опустил девочку рядом с Медой.

– Мне кажется, я ей понравился, – заговорщически прошептал он, глядя на жену из-под челки.

Меда слабо улыбнулась, протянув дочке руку. Сморщенные пальчики крепко ухватились за ее палец.

– Спасибо тебе, – Тед подался вперед и осторожно поцеловал Меду в уголок губ.

Малышка весело залепетала, дергая мамин палец. Андромеда провела ладонью по черным волосам Тонкса. Он улыбнулся.