Человек с глазами волка

Тётка укрыла лежащую девушку одеялом. Мариэтта тоже почувствовала, как на неё легло что-то мягкое и большое.

«Значит, та девушка – действительно я, – подумала она. – А почему я так выгляжу? И где я?»

– Тебя мы будем звать Лин. Нравится?

«Нет».

– А теперь спи.

Мариэтта закрыла глаза: устала.

Затем тётка встала, отошла куда-то. Пришла. Наклонилась над Мариэттой, при этом закрыла мощным задом зеркало. Мариэтта услышала щелчок за ухом.

– Вот и всё! Совсем даже не больно. Это чтобы ты поскорее привыкла, – залепетал голос женщины. Голос поплыл, распадаясь на звуки. – Спи, моя девочка...

Моя девочка...

Мариэтта проснулась от зудящей боли в низу живота. Маленькая ладошка заскользила вниз. Собственное тело показалось почему-то чужим. И липким. А ещё от неё как-то странно пахло. Мужчиной.

– Понравилось?

Матрас накренился, кто-то сел рядом. Мариэтта открыла глаза и увидела небольшого мужчину с мелкими острыми чертами лица, похожего на крысу. Он по-хозяйски потрепал её.

– Девочка моя! – Его губы сложились трубочкой и потянулись к её лицу.

– Не смей... – едва выдохнула она.

– Что?

– Не смей… меня… так… называть... – И Мариэтта, ослабленная, одурманенная Мариэтта, вцепилась когтями в его лицо.

Мужчина закричал. Схватил её за руки, рывком скинул с кровати. Мариэтта даже не ощутила боли. Сознание вновь поплыло куда-то. Последнее, что она запомнила, были глухие удары обо что-то мягкое.

Когда вновь проснулась, то боли почти не было, только лежать неудобно, а ещё она замерзла. Мариэтта свернулась клубочком, натянула на себя одеяло и тихонько заплакала. Незаметно уснула.

Через какое-то время почувствовала в себе силы сесть и оглядеться. Комната оказалась немногим больше, чем детская в Космополинске. Из мебели – только кровать, платяной шкаф с большим зеркалом, тумбочка и стул, а ещё – две двери и ни одного окна. На тумбочке – большая чашка, в ней – странное белое пойло с больничным запахом. Мариэтта выпила его и почувствовала себя лучше.

Затем опустила на пол ноги, осторожно встала. Девушка в зеркале встала тоже. Бледная, неприлично худая, вся покрытая синяками. Какая-то совершенно незнакомая Мариэтта.

Открыла шкаф и увидела ряды чего-то, что трудно назвать одеждой: комплекты белья всевозможных отвратительных цветов, халаты из искусственного шелка, топики, больше похожие на тряпочки с веревочками, резиновые юбки. Мариэтта вытащила первый попавшийся халат, оделась.

«Там, кажется, на двери есть халат…» – наклон головы, волосы золотятся в электрическом свете.

Зажмурилась. Не надо. Это было в какой-то другой жизни. Сейчас это не так важно.

Затем подошла к дверям. Первая оказалась заперта, а за второй – ванная.

Мариэтта долго сидела под душем, сжавшись в комочек. Шум воды помогал не думать.

Наконец окончательно пришла в себя. Встала, выключила воду, вытерлась. Оделась, вернулась в комнату, забралась в постель. Уснула.

«Сил понадобится много. Нужно беречь».

– Тебе лучше?

Мариэтта открыла глаза. В зеркале вновь увидела толстую тётку, мадам Лу-Лу.

– Я рада, что тебе лучше, – пухлая склизкая рука погладила её по груди. – Ты здесь уже больше недели – пора работать.

– Работать?

Закрыла глаза.

«Ладно, я справлюсь и с этим. Мне бы только выйти из комнаты! А там… А там!..»

– Да, ты принесешь много радости клиентам, а заодно и мне, – говорила тётка, поглаживая девушку. – Я ведь сразу могу определить, от какой кобылки будет прок, а от какой – нет. У тебя – характер. Ты чуть что – в драку, поэтому и пришлось держать на наркотиках. Помнишь?

Мариэтта покачала головой: «Нет, не помню».

– Больше не будешь так себя вести?

«Не буду», – немного подумав, согласилась Мариэтта. На всякий случай кивнула головой.

– Хорошо! А то если держать тебя на наркотиках, быстро сгоришь. Да и исхудала вся! – тётка вновь её потрепала. – Какое счастье, что ты оказалась именно такой, как говорил о тебе этот мальчишка Грей…

«Димка? Димка Грей?»

– Он проиграл тебя, а ты его убила, – тётка рассмеялась. – Судьба, значит.

«Димка меня проиграл? Меня проиграл!» – Мариэтта почувствовала, что задыхается.

– Ты, радость моя, только ничего не бойся, и всё будет хорошо. Главное – делай то, что велят, и больно не будет. – Тётка наклонилась, поцеловала её в губы. – Береги себя, моя девочка, ты мне самой ещё пригодишься.

Как только дверь за ней закрылась, Мариэтта вскочила и бросилась в ванную – её вырвало.

На следующий день заставила себя встать, умыться, одеться. С жадностью проглотила завтрак: немного вареного картофеля и кусочек постного мяса. Надо набираться сил, иначе не вырваться отсюда.

Было страшно.

Всю ночь думала о том, что произошло с ней.

Грей проиграл её, а она убила Грея.

Судьба.

* * *

После того, что случилось в притоне, она кое-как добралась до единственного места, где действительно чувствовала себя в безопасности – до свалки. Там забылась долгим болезненным сном. Но следующим утром её нашли какие-то люди, среди них – Виктор. Впрочем, она тогда не знала, что этого человека зовут Виктор.

Сперва решила, что это полиция, поэтому особо не сопротивлялась. А когда поняла, что её везут на космодром, попыталась бежать. Не смогла. Виктор тогда ей что-то вколол, и она уснула. Потом несколько раз просыпалась, что-то делала, видела каких-то людей, за всем этим следовали сон и укол. Наконец проснулась уже здесь.

Где она? Непонятно. Что делать дальше, как выбраться отсюда? Тоже неизвестно. Но для начала нужно было хотя бы выйти из комнаты.

* * *

В назначенный день за ней пришли. Какие-то люди помогли спуститься в зал, там тётка тыкала в неё пухлыми пальцами, смеялась. Все смеялись вместе с ней. Мариэтта молчала. Потом всё вроде бы закончилось – повели назад.

Когда дверь комнаты закрылась, то она обнаружила себя наедине с незнакомым грузным мужчиной. Он что-то просюсюкал и начал раздеваться, затем лёг поверх одеяла и поманил её к себе. Мариэтта в ужасе отступила. Мужчина рассердился, но она упрямо мотнула головой.

Мужчина разозлился, вскочил, подбежал к двери, при этом его живот колыхался множеством складок, а под ним смешно бултыхался отросток. Мужчина что-то крикнул в дверь. Вошли какие-то люди. Схватили девушку за руки, потащили к кровати. Испуганная Мариэтта расплакалась. Её ударили по лицу, пристегнули наручниками. После ушли, оставив наедине с клиентом.

Потом ей дали полчаса перерыва. Все эти минуты Мариэтта просидела в углу, сжавшись в комочек. Боялась пошевелиться, каждая клеточка тела невыносимо болела. Даже глаза. Особенно больно было думать. Поэтому не думала. Единственное, что она сейчас действительно хотела, – это умереть.

Но вот полчаса прошли, и дверь открылась. Мариэтта не шевельнулась. Даже не стала смотреть. Ей что-то сказали – не услышала. Коснулись – нет реакции. Пихнули – снова ничего. Ударили – лишь сильнее сжалась. Визитёр закричал, ушёл, топая ногами.

Дверь дважды хлопнула. К Мариэтте подбежали, толкнули, стали избивать – девушка мгновенно сгруппировалась, не впервой! Наконец удары прекратились.

Мариэтта едва дышала. Приподняла голову и посмотрела на бившего ее. Им оказался Виктор. Он стоял, уткнув руки в бока, хмыкал крысиным носом, вонял потом, алкоголем, сексом. И насилием.

Желание умереть внезапно сменилось другим желанием.

– Ты умрешь, – сказала она. – И тебе будет очень больно. Куда больнее, чем мне сейчас. Ты и твоя мать, вы оба умрёте. Сгорите. И будете гореть очень медленно, пока… – тяжело вздохнула. – Пока ваши рожи не лопнут и не сползут с костей…