Грим (СИ)

Драко ворвался в кабинет Бенедикта, где на него недоуменно уставились два вампира, склонившиеся перед картой, расстеленной на столе.

— Что с лицом? — Бенедикт внимательно оглядел Драко.

— Навещал Андромеду. Тяжело смотреть на нее, она так убивается из-за внука.

Я бы хотел навестить и Гермиону. Но Карл препятствует.

— Драко, подожди еще немного. Сейчас нежелательно прерывать работу целителей. И поверь, сейчас она совсем не та Гермиона, которую ты жаждешь увидеть.

— Опасаешься за мое душевное здоровье? Ты всегда знаешь, как лучше другим, да?

— У меня огромный жизненный опыт. И приходится принимать самые разные решения, во благо.

— Во благо, — повторил Драко. — Это хорошо.

— Я думаю, тебе надо отдохнуть, ты сам не свой. Я поговорю с Рэем насчет организации вашей встречи с мисс Грейнджер. Не мешало бы тебе и с ним встретиться и обсудить недоразумения.

— Недоразумений слишком много, времени не хватит обсудить. Больше у тебя нет для меня новостей?

— Нет, на этом все.

— А Тедди? О нем что-то слышно?

— Глухо. Ни единой зацепки.

— Жаль. Держи меня в курсе.

— Обязательно.

Малфой вышел из кабинета мракоборца совершенно опустошенным. Он знал, что делать.

*

С недавних пор заснуть ночью стало настоящей проблемой. Удобная кровать, не слишком мягкая, но и не жесткая, свежие чистые простыни, слабо отдающие стиральным порошком, хорошо вентилируемая комната — казалось бы, что еще надо для крепкого здорового сна восемнадцатилетнему парню? Но последствия травмы давали о себе знать: его мучили головные боли. Действие обезболивающего зелья с каждым приемом слабело, погружая Гарри в пучину кошмаров, обволакивающих сознание липким страхом и огненными вспышками боли.

В одну из ночей, слившихся в сознании чередой бессмысленных попыток отдохнуть, в комнате раздался легкий хлопок трансгрессии. Действуя на автомате, Гарри выхватил из-под подушки волшебную палочку, и яркая вспышка осветила помещение. Возле кровати, склонив голову набок подобно ворону, стоял Кикимер. Секундой позже в комнату ворвались мракоборцы с палочками наготове и резко затормозили, разглядев домовика.

— Все в порядке. Это мой эльф, ребята, — проговорил Гарри. Кровь так сильно стучала в ушах, что он услышал только окончание предложения, сказанного одним из мракоборцев:

— …мы за дверью.

Дождавшись, когда мужчины скроются за той самой дверью, едва не снятой с петель ими в порыве профессионального долга, Гарри позволил себе поинтересоваться причиной визита своего домовика.

— У Кикимера есть племянник. Его зовут Твинки, и он служит в семье достопочтимых Малфоев. Младший лорд просил Твинки передать просьбу о встрече с моим хозяином.

«Малфой и встреча? Ад замерз или случилось что-то с Гермионой? От нее давно не было вестей», — лихорадочно предположил Гарри.

— Когда и где? Я под охраной, они разве что пылинки с меня не сдувают. И здесь установлен антитрансгресионный щит.

— Кикимер отведет хозяина. Для меня нет преград, — эльф злобненько захихикал и протянул свою руку.

Ладонь Кикимера на ощупь была сухой и холодной, Гарри внутренне поежился, но не отпустил ее. Трансгрессия усугубила болезненные ощущения, окружающую действительность заволокли помехи, будто на старом телевизоре Дурслей, экран которого когда-то разбил Дадли и не преминул свалить свою вину на ненавистного брата.

«Какая нелепая мысль», — подумал Гарри отстраненно и ощутил, как кто-то поддерживает его за плечи.

Спустя пару минут Гарри пришел в себя настолько, что разглядел морщинистое лицо Кикимера, тычущего ему под нос отвратительно пахнущее зелье.

— Хватит, я пришел в себя, — крикнул Гарри, но голос прозвучал тихо и надрывисто.

— Ты испугал меня, Поттер, — совсем близко раздался голос Малфоя. — Если бы в моем доме погиб великий герой, мне бы в жизни не удалось отмыться.

— Как всегда думаешь только о себе, — проворчал Гарри, придирчиво разглядев слизеринца и отметив и его нездоровую худобу, и серый цвет лица, и пугающие глаза. Черные расширенные зрачки заняли всю радужку, делая взгляд Малфоя безумным, но отчего-то притягательным. С трудом оторвав от него взгляд, Гарри осмотрел помещение, в котором оказался: дорогая мебель, шелковые обои, портреты светловолосых людей с надменным выражением лица, глазеющих на живых обитателей замка. Без сомнения, он оказался в Малфой-меноре.

— О моем мнимом эгоизме подискутируем позже, — сказал Драко, устраивая в кресле напротив своего гостя. — Что ты знаешь о последних событиях в Хогвартсе, в частности, покушении на твою великую персону?

— Правительственная тайна, Малфой. Я не вправе разглашать ее.

— Ох, как мы заговорили, — едко заметил Драко, растянув губы в мерзкой улыбке. — Небось рассказали небывальщину о черной магии, сатанистах и демонопоклонниках?

— И ты посвящен?

— Я в этом дерьме по уши. Они похитили Тедди Люпина и ранили Андромеду.

— Что? Когда?

— Неделю назад.

— Ты не обманываешь меня?

— Похитители требуют одну вещь в обмен на его жизнь, но мракоборцы не хотят идти на уступки. Интересы большинства выше интересов отдельного человека.

Ты человек, которому не безразличен Тедди, и ты — моя единственная надежда.

— Я сделаю для него все. Но ты сам видишь, в моем нынешнем состоянии я не самый лучший помощник в поисках, а в бою тем более.

— У тебя есть единственный козырь, который может помочь. Воскрешающий камень.

Гарри молчал.

«Интересы большинства выше интересов отдельного человека», — слова, недавно произнесенные Малфоем, звучали в голове гриффиндорца. А еще голоса главы Управления мракоборцев и Министра Магии, толкующие о важности сохранения опасной реликвии. И не в руках Министерства, где могут быть шпионы. Потому что доверять нельзя никому. Ни лучшим друзьям, ни наставникам, ни Министерству.

Но можно ли доверять бывшим врагам?

— Как я могу довериться тебе, Малфой? Откуда мне знать, что ты не с ними и не обманываешь меня о похищении? И что, за камень они вернут Тедди?

— Тедди и мой племянник. Я не знаю его так близко, как ты. Но он единственный наследник Блэков и Малфоев после моей смерти. И я обещал Андромеде, что сделаю все возможное. В качестве доказательств я могу поделиться своими воспоминаниями. Твинки, принеси Омут памяти! — крикнул Драко в пространство. — Я и сам не уверен, что моя затея удастся. Но я видел, что они делают с людьми и нелюдьми, превращая их тела в ингредиенты для своих обрядов. Они могут перекроить сознание человека, обратив его во зло. Они сделали это с Гермионой.

Ты ведь не знал, что ее похитили?

— Что, и Гермиону? Они скрывают от меня новости, не дают газеты, только книги из школьной программы.

— Во благо, так сказал глава мракоборцев, — горько усмехнулся Драко. — Ее похитили четыре недели назад вместе с одной прорицательницей. Удалось выяснить, что их содержат в разных местах. Прорицательница важнее, поэтому основные силы брошены на ее поиски. Гермиону тоже искали, но скорее для галочки. Я не смог на них повлиять, а сам найти не смог.

В гостиной появился Твинки с Омутом памяти. Тоненькие ручки с трудом водрузили его на журнальный стол перед хозяином и его гостем.

— Ее обнаружили и схватили при попытке украсть Тедди. Мы успели ее обезвредить, но мальчик провалился в портал. Можешь сам посмотреть.

С затаенным нежеланием смотреть мысли Малфоя, Гарри заставил себя окунуть лицо в металлическую чашу.

— Этого не может быть, — произнес Гарри, вынырнув из воспоминаний Малфоя. Ледяные руки страха будто сковали тело Гарри. Сделать вздох стоило неимоверный усилий. Час назад он жаловался на скуку, теперь же его семья рушилась на глазах.

— Кикимер!

Эльф возник мгновенно. Не глядя на Драко, неподвижно замершего в своем кресле, Гарри приказал домовику принести шкатулку из эбенового дерева.