Грим (СИ)

— Профессор Трегер.

— Он всегда был сволочью, но не думал, что настолько, — удивленно произнес Драко. — А в чем состояла моя помощь?

— Мы начали тщательную проверку событий, произошедших за последние полгода в Хогвартсе, после случая с Роном Уизли и раскрытия тайны о Воскрешающем камне. Прежде местом расследования был Хогсмид, где убили гоблина, члена Ордена, однако связь со школой мой предшественник не нашел, а у меня не было причин искать ее до известных событий.

Смерть Сивиллы Трелони, обнаружение Ящика Пандоры заставили нас провести расследование убийства, однако связи с демонами мы не проверяли. После неудавшегося самоубийства Рона стало понятно, что дело отдает «демонским душком». Мы проверяли всех преподавателей, даже учеников, но ни единой зацепки. Особое внимание, конечно же, привлекли новые преподаватели — Эммануил Трегер и Роберт Морисон.

Но и здесь глухо. Уже после того, как я узнал о твоей истинной сущности, решил узнать и твое мнение о преподавателях.

Драко мгновенно припомнил разговор, больше походивший на допрос.

— Я сказал, что однажды почувствовал в нем зло, но через секунды перестал чувствовать. И больше подобного не случалось. Основываясь на моем туманном воспоминании, ты решил взяться за Трегера?

— Да, а также на том, что ты не ощущал эмоции того вампира и не смог распознать зло, живя в Хогвартсе. При углубленном изучении биографии Трегера, опроса его родственников и бывших коллег удалось обнаружить связь профессора с одной внешне безобидной организацией, а на самом деле — сектой.

— Вам удалось расспросить его? Или он, подобно иным, дал Непреложный обет?

— Насколько мне удалось понять, он пешка. А всех своих последователей невозможно сковать клятвой, даже если они занимают стратегические позиции. Законы магии нерушимы: Непреложный обет слишком сильная материя, ее нельзя использовать так же, как заклинание Репаро.

Сейчас Трегер находится в Мунго. Ублюдок оказался силен и тяжело ранил одного из наших. Но и ему досталось. Как только целители подлатают его и накачают Веритасерумом, я начну допрос. Хочешь послушать?

— Естественно.

*

— Почему мы в психиатрическом отделении?

— Потому что лечить Трегера и допросить незамедлительно необходимо в кратчайшие сроки. И только здесь есть палаты для «особых» пациентов.

— Воспользоваться Легилименцией не захотели? — спросил Драко.

— Специалистов, способных на должном уровне использовать Легилименцию, не повредив подсознания испытуемого, крайне мало. А за последние два года признанные мастера в Европе — Снейп и Дамблдор — несвоевременно скончались. А другие специалисты столь далеки или наоборот приближены к верхам политической жизни, что доверять им данное знание опасно.

— Мистер Бенедикт, — за спиной раздался уставший голос.

Немолодой целитель в лимонной мантии опасливо глянул на Драко, закутанного в мантию, и обратился к мракоборцу.

— Вы можете поговорить с пациентом, но я настоятельно прошу вас не затягивать разговор более, чем на тридцать минут, и не увеличивать дозу зелья правды. Иначе сердце может не выдержать.

— Я постараюсь уложиться в данный срок, мистер Уотсон.

Дождавшись, пока целитель скроется, Бенедикт жестом пригласил Драко пройти за ним в палату, предварительно попросив его снять мантию Грима.

— Что ж, мистер Трегер, — заглядывая в тонкую папку с досье, протянул Бенедикт, — Расскажите нам, в чем заключалась ваша задача пребывания в Хогвартсе.

— Я должен был преподавать Защиту от Темных Искусств, — разбитые губы Трегера сложились в подобие улыбки.

— А кроме этого? — с не менее «красивой» улыбкой спросил мракоборец и жестко добавил: — Поведайте нам все.

Черты лица профессора Трегера на мгновения превратились в мучительную маску, словно человек пытался бороться сам с собой. Глаза выпучились, а белки покрылись тонкой сетью кровеносных сосудов.

— Я должен был найти Воскрешающий камень. Мастер сказал мне, что последним его владельцем был Гарри Поттер, и отправил меня в школу. Но у парня был высокий уровень защиты, подобраться напрямую невозможно. Постоянно в окружении друзей и поклонников, преподавателей и обслуживающего персонала, среди которых несколько тайных охранников. Кингсли Бруствер постарался на славу, выделил специальных людей, минуя Отдел мракоборцев, так что власть Гавейна Робардса была бесполезна.

Поэтому я решил действовать окольными путями: через лучших друзей Поттера. Он безгранично доверял им, а их охрана была минимальна. На вступительном занятии я провел тест на заклинание Империус. Девчонка Грейнджер не подходила — слишком сильна была ментальная защита. А Рон Уизли оказался более слабым магом.

Вызвав мальчишку под предлогом разговора о драке третьекурсников, я подчинил его разум себе и сделал своей марионеткой. Я заставил его узнать у Поттера, где он держит Воскресающий камень, но возникла неожиданная проблема в лице этой пигалицы Грейнджер. Она постоянно была с ними, и стоило Рону завести разговор о Дарах Смерти, проклятая Грейнджер твердила, что не стоит им об этом знать и вообще следует забыть о них, как о страшном сне. Гарри Поттер всецело поддерживал ее точку зрения. Даже в спальне мальчиков, без присутствия девчонки, он твердил, что Гермиона права и не следует ворошить прошлое.

Я тогда вспылил, и Морисон предложил мне устранить девку…

— Морисон? Профессор Морисон был с вами заодно? — не выдержал Драко.

Бенедикт выругался и уронил на пол недокуренную сигарету.

— Шварц! — громко выкрикнул он, и через мгновение в палате появился лысоватый мракоборец лет сорока. — Роберта Морисона арестовать любой ценой! Ордер потом выпишем.

— Живого? — деловито уточнил Шварц.

— Головой отвечаешь.

Мракобрец хмыкнул и растворился в воздухе.

— Прошу, профессор, продолжайте исповедоваться, — попросил Бенедикт, закуривая новую сигарету.

— Да, устранить ее. К тому же для вызова демона ему была необходима сильная оболочка. Среди жителей Хогсмида одна шваль с едва развитым магическим потенциалом, таких демону не предложишь, иначе он вместо них тебя выпьет. Профессоров Хогвартса трогать было опасно, да и вытащить их в Хогсмид — непростая задача. Оставался кто-то из учеников, и Грейнджер была лучшим вариантом. Сильная, молодая и мешающая мне.

— А ее трогать была неопасно? Героиня Войны? — вмешался Драко.

— Люди, в основном, знают и будут помнить Мальчика, Который Выжил, а не его кудрявую подружку, с которой он трахался, или Уизли во время их…

— Драко, держи себя в руках. Мертвым он не будет разговаривать, — предостерегающе сказал Бенедикт.

— Мерзкое отродье, — презрительно произнес Трегер.

— Ваше мнение оставьте при себе. Рассказывайте дальше.

— Морисон предложил замаскировать убийство под нападение серийного маньяка, тем более, что вскоре предстояло убить гоблина.

Смерть Грейнджер должна была сблизить Уизли и Поттера и заставить последнего воспользоваться Воскрешающим камнем, дабы узнать причину смерти подруги. План был не ахти. Но, по словам Януса Маккинси, сильные эмоциональные переживания, особенно подавляемые в себе, существенно ослабевают ментальную защиту, что и было моей конечной целью.

Я заставил Уизли прилюдно устроить ссору с Гермионой. Наблюдая за ними, я скажу вам, что тот австралийский фотограф вовремя подвернулся, иначе внезапная смена настроений Рона выглядела бы совершенно ненатуральной. Да и потом, Поттер и остальные гриффиндорцы не могли понять внезапной вспышки Рона. Я остался следить за Уизли, а Морисон взял на себя Грейнджер.

По его словам, с помощью небольших ухищрений в виде магического тумана он заставил Грейнджер оказаться в подворотне на окраине Хогсмида, где были спрятаны цветы увядшеницы.

— Увядшеница? Она используется для изготовления снотворного, — пробормотал Драко.

— Пять баллов Слизерину, — ухмыльнулся Трегер. — Вдыхая аромат травы, можно потерять счет времени и погрузиться в некий стазис. Осознаешь действительность, но параллельно находишься в вязком киселе собственных мыслей. Одного расцветшего куста увядшеницы хватило на то, чтобы девчонка пряталась в подворотне до позднего вечера.