Good Again (СИ)

- Угу, — буркнула она.

— И это помогло? — в моем вопросе крылась бесконечная надежда.

— Слегка, — сказала она еле слышно. Она была сама не своя, и это едва не переломило мою решимость оставаться здесь, в Капитолии. — Сегодня только первый день, могу я хоть чуть-чуть побыть несчастной? — она явно встала в защитную стойку, и я не вольно улыбнулся — вот это уже была моя Китнисс.

- Ага, побудь. Я тоже тут такой же. И я скучаю по тебе. Очень-очень, — теперь уже мог голос сорвался. — Мне хочется тебя поцеловать, обнять, слышать твое сонное дыхание и не бояться, что когда проснусь, окажется, что я сделал тебе больно. Просто звук твоего дыхания — и мне этого будет довольно.

— Тогда побудь со мной, — сказала она так, что я ради нее готов был сделать все на свете. — можешь не класть сегодня ночью трубку? — спросила она.

Я уже клевал носом после наполненного переживаниями дня, приступа и прошлой ночью в поезде, когда вообще не мог сомкнуть глаз. Но вдруг оказалось, что я не в силах прервать наш разговор.

— Ладно, побуду, — сказал я.

На том конце провода зашуршало одеяло, когда она устраивалась поудобнее.

— Я уже в постели. А ты? — спросила она.

— Я тоже, — ответил я, нажимая на тумблер, чтобы приглушить свет в комнате.

— Скучаю по тебе, Пит, — прошептала она, ее голос уже стал сонным, и я был уверен, что она тоже не спала прошлой ночью, хотя и не сказала мне этого.

— Скоро я буду дома. Клянусь, я вернусь к тебе, — выпалил я убежденно.

— Знаю, вернешься, — слова звучали уже совсем тихо, дыхание ее стало ровным. И я чувствовал, что не имею права не выздороветь. Если она считала, что я могу поправиться, то я обязан был сделать все, что в моих силах, чтобы так оно в итоге и оказалось.

–––—

* «Погряз в черных днях» — перевод мой по подстрочнику 2big из Новосибирска. Полный перевод песни доступен на: http://www.amalgama-lab.com/songs/s/soundgarden/fell_on_black_days.html Музыкальное видео https://www.youtube.com/watch? v=ySzrJ4GRF7s

** Альтер эго (alter ego) — В переводе с латыни означает «второй я». Распространенным это выражение стало благодаря обычаю, принятому некогда в некоторых государствах Европы, когда король передавал всю свою власть наместнику и награждал его званием «королевского второго я» — «альтер эго регис». Первым же, кто употребил выражение в письменных источниках, считается греческий философ Зенон, живший в III—IV веках до н.э. От латинского «эго» («я») произошло и распространенное слово «эгоист» — себялюбец.

Комментарий к Глава 39: Черные Дни (POV Пит) Часть 1

Комментарий переводчика: Огромная благодарность pinkdolphin (и ее помощнице mrakoziabra) за неоценимый вклад в перевод данной главы, а также за моральную поддержку.

========== Глава 40: Черные дни (POV Пит) Часть 2. Особый вид безумия ==========

Комментарий к Глава 40: Черные дни (POV Пит) Часть 2. Особый вид безумия

Комментарий автора: Эта глава много дней висела неоконченной в моем компьютере, но мне все же пришлось сделать этот следующий шаг, дописать ее согласно логике произведения. Мне было так сложно ее писать еще и потому, что я недостаточно подкована в вопросах психических расстройств, которые мне пришлось здесь описывать. Поэтому я благодарю bubblegum1425 за ее бесконечно ценный фидбэк по этому поводу и помощь в качестве беты…

Хорошее время для перемен

Знаешь, такая удача, как у меня,

Может хорошего человека

Взять и испортить.

Так пожалуйста, пожалуйста

Дайте мне, дайте мне, дайте мне,

Дайте мне получить, что хочу,

На сей раз

Я уже давно бросил мечтать,

Знаешь, жизнь, что у меня была,

Может превратить хорошего человека в плохого.

Так хоть раз в жизни

Дай мне то, что я хочу,

Бог знает, это будет в первый раз,

Бог знает, это будет в первый раз,

Из песни Please Please Please, Let Me Get What I Want

Прошу, дай мне то, что я хочу) группы The Smiths*

Предупреждения: Описание жестокости по отношению к детям.

Когда на следующее утро я открыл глаза, сероватый свет скорого рассвета пробивался сквозь тонкие больничные занавески. Но проснулся я вовсе не от этого блеклого свечения, а от звуков, что доносились из телефонной трубки: там бормотали и вздыхали так громко и знакомого, что ошибиться было невозможно. Такие звуки могла издавать только лишь спящая Китнисс. Они были предвестником кошмара, который пока лишь подбирался к ней, и я лежал и ждал, бессильный пересечь разделявшее нас пространство и прогнать своим прикосновением ее страхи. Возле трубки завозились, возможно, она даже свернула телефон, потом раздались еще какие-то шорохи, а затем повисла тишина. Я уже решил, что она снова заснула, когда из телефонной трубки до меня послышалось:

— Пит?

— Китнисс! — отозвался я, наверняка более нарочито, чем сам того хотел.

Ответом мне было лишь мягкое скольжение руки по одеялу и тихий, похожий на мурлыканье ропот. Он перешел в долгое сонное бормотание, смысла в котором уже не находилось, а потом она вновь затихла. Не знаю отчего, но ее короткий, украдкой вырвавшийся смешок в ответ на то, что я назвал её по имени, когда она блуждала в закоулках своих далеких грез, преисполнил меня безграничным чувством надежды. Я замер, надеясь снова услышать этот волшебный звук, и вновь и вновь прокручивал его в голове, пока ее сонное ровное дыхание в трубке не убаюкало меня.

***

Когда же она стала просыпаться, я сам пребывал в полудреме и только смутно сознавал где нахожусь. Мне было слышно как она медленно зевает и потягивается, и я отчетливо мог себе представить ее смуглые руки, закинутые за голову в сладкой истоме, и разведенные на миг пальчики на вытянутых на простыне ступнях. И мне до боли хотелось сейчас взять и прижать ее к себе, зарыться носом в её волосы, втянуть в себя запах ее неги. Мои желания простирались и дальше: скользить губами по гладкой коже, местами иссеченной шрамами, которые были мне так хорошо знакомы. Я мог бы проследить траекторию её ожогов с закрытыми глазами. Мне хотелось слышать ее блаженные стоны, вздохи и обрывочные фразы, которые срывались с ее губ по мере того, как я все больше её заводил, пока она не становилась вся как натянутая тетива, так что одним движением пальца, одним касанием языка, одним нежным нажатием я мог превратить ее шепот в громкие крики, заставить ее стонать в сладкой агонии мое имя. Я так скучал еще и по этому — возможности растворяться в ней, не боясь в процессе перестать быть самим собой, превратившись прямо в ее объятьях в кого-то совсем другого.

***

— Никаких кошмаров? — спросила она, когда услышала, что я тоже проснулся.

— Нет, похоже никаких. А у тебя?

— Было много разных снов, но ничего очень ужасного, — она помолчала, а затем прошептала. — Сегодня пойду поохочусь. Мне помогает. Ненавижу торчать одна в этом большом дурацком доме.

Я лишь прикрыл глаза — она была на грани, и изо всех сил пыталась не ухнуть с обрыва.

— Звучит неплохо. Звякну в пекарню, хочу знать, все ли там в порядке.

— Зачем? То есть звони, конечно, если хочешь, но я тоже туда собираюсь наведаться перед охотой, — сказала Китнисс.

Я улыбнулся про себя. Это был добрый знак.

— И это тоже здорово. Проверь там, не разнесли ли они ещё всё в пух и прах.

Китнисс засмеялась, и мое сердце пропустило один удар.

— Вряд ли. Астер хорошо справляется, а Айрис тебя чуть ли не боготворит. Там все просто отлично. Но им тоже порой не повредит хозяйский глаз, верно? Ну, Эффи не в счет.

— Возможно, — я помолчал и сменил тему разговора. — Сегодня меня собираются тестировать. Позвоню тебе вечером и расскажу, как все прошло.

— Ладно, я буду дома. Тем более что мне Доктор Аврелий тоже должен звонить, — она запнулась. — Мне помогают наши с ним разговоры.

Когда я повесил трубку, щелчок прерванной связи громом отозвался у меня в ушах. С ней все будет в порядке. Я знал это. И повторял все время — с одной стороны, чтобы себя успокоить, но и потому, что и впрямь в это верил. Китнисс сильная; она уже не та сломленная девушка, какой была год назад, хотя до нормальности ей еще ох как далеко. Нам обоим до нее ох как далеко. Но мы не сдаемся. Я понимал, что она старается меня успокоить, уверить, что сдержит обещание не опускать руки, пока меня нет рядом. Хотя говорила она мне это не словами, а по-другому, по-своему, но смысл был все тот же. Мы справимся. И я поднялся и начал приводить себя в порядок перед еще одним тяжелым днем, чтобы тоже быть её достойным.