Отравленная роза (СИ)

Сонливость не убыла после ванны, срочно нужен был кофе. Напиток взбодрит. Люциус сказал, что будет в кабинете, значит, есть дела, куда более важные, чем предрассудки.

~~

Она вошла в кабинет. Вид был все равно уставший, но уже здоровый. Волосы приняли привычную длину. Люциус всеми силами старался изгнать из души неприятные чувства. Никогда он не признается себе в том, что испытывает к ней нечто большее, нежели простую симпатию, но мелкий инцидент встрепенул рассудок, заставляя думать именно о таких вещах, как любовь. Провокация чувств. Его словно подтолкнули к пропасти сразу на несколько метров, до этого двигая маленькими шажками. Всё слишком быстро и от этого кажется нереальным. Он бы усмехнулся своей глупости, да не видел ничего смешного.

Аллегра заняла кресло за письменным столом, где её уже ждал двойной эспрессо на подносе со свежими круасанами. Пытается вести себя как будто ничего не произошло — подобного стоило ожидать. Не стеснялась смотреть на него, позаботившегося о легком завтраке. Неизменно они оба следовали принципу: если что-то было, то ничего не было. Серьезный вид, немного о делах… Она посмотрела на часы.

— Нужно успеть наведаться к Скитер, Пророк наверняка не умолчит о подобном…

Люциус тяжело вздохнул.

— Аллегра, сегодня понедельник.

Брови поднялись, медленно приходило осознание.

— Я что, сутки проспала? — логично рассудила она.

Он не ответил, взял со стола свою чашку и отхлебнул горький напиток.

— В Министерстве все в порядке, Лорд доволен, газеты написали очередную порцию ахинеи.

— Архив…

— Вся информация о Пророчестве извлечена.

Несмотря на паршивое утро, её лицо просияло.

— Ты… Ты сделал это!

В глазах читалась благодарность за сложение обязанностей. Люциус слабо улыбнулся. Он хотел отпраздновать триумф, но после инцидента желание исчезло. Все казалось унылым и безжизненным, просто работой. Внутреннее состояние было даже хуже, чем когда Лорд не удостоил похвалы. От Аллегры не скрылась слегка грустная реакция, и ее радость тоже испарилась, заменившись мыслительным процессом. Неудобство, впервые между ними произошло нечто, оттолкнувшее друг от друга на внушительное расстояние. Винить каждый может только себя…

— Люциус, Долохов, он ничего не заподозрил касательно меня?

Возвращение в реальность, дела, разговоры о работе…

— Конечно, заподозрил, вот только от чего ему отталкиваться? Я не видел его с тех пор. Не забивай себе голову, не думаю, что он будет копаться в личности неизвестной коллеги. Лорд не скажет, а я и подавно.

~~

Глаза неживые, эмоции скрыты за сухими речами. Я ранила его неосознанно. Сердце разрывалось. Жалость — не самое лучшее чувство, что должно связывать меня с человеком, сидящим напротив, да он и не позволит. Какая жалость? Он дорог мне как мужчина, друг, коллега и собеседник, все, что произошло в спальне не должно иметь значения. Глупый несвоевременный сон не имеет права влиять на течение наших жизней. Пускай мы разные, пускай слишком далеки друг от друга, но мы едины в чем-то… Я не ожидала от себя подобных действий. Поддалась бесконтрольному порыву, встала с кресла, обошла Люциуса со спины. Он напряжен, что заметно невооруженным глазом. Сопливых речей и просьб о помиловании не перенесет, слишком горд, но разве можно действовать иначе? Импровизация…

Я немного нагнулась и обняла его сзади. Ступор обоих. Не знаю что делать, но лишь бы не терять этого человека, сейчас это не хитрость, чтобы получить что-то, подчинить... Он просто нужен, необходим мне как воздух. Потерять его, значит лишить сердце куска чего-то живого, нерушимого, а такого на моем пути не много.

— Что ты делаешь?

Но я только крепче прижалась, зарывшись в светлые волосы, нарушая их ровные ряды.

— Ты нужен мне, Люциус.

Он не имел права на глупые вопросы: зачем и почему, давно уже вырос из возраста, когда душа игнорирует разум и сыплет случайные фразы. Его рука легла поверх моих. Никогда не признается не то что мне, но и себе… Мужчины такие упрямые, особенно болезнь прогрессирует с возрастом. Его жизнь была полна чудовищных деяний, убийств и подстав, он просто не позволит себе…

— Аллегра, — несвойственным тоном произнес голос. — Это глупо…

— Ты знаешь, — перебила я со вздохом, — глупо лишь то, что я не родилась в твое время, глупо жить прошлым и гоняться за «несбывшимся», глупо держать себя в руках, когда хочется обнять, несмотря на гордость и предрассудки, — мой голос погрустнел. — Ты вытянул меня из одиночества, можешь опровергать сколько хочешь, но ты заботишься обо мне. Я не знаю, что бы я без тебя делала. Считай глупой, импульсивной и наивной, но я должна была это сказать, я не хочу терять тебя.

~~

Люциус ненавидел сантименты во всех проявлениях, никогда не слушал дальше первых трех слов, но она сказала именно то, что в действительности он хотел услышать. Только что попыталась убедить себя и его, что это не просто интрижка — это отношения, которые дороги им обоим. Желать большего, да это невозможно, плыть по течению — наверное, лучший вариант при таком раскладе. Чувство вины Аллегра выплеснула с лихвой, несмотря на его показное равнодушие к произошедшему. Она оказалась права, считая маску хладнокровия — всего лишь маской, скрытую обиду — настоящей. Иллюзия расстройства мужчины — оказалась реальной, вполне ощутимой, даже если считать по тому, как напряжены его плечи. Это не порыв сентиментальности, она сделала все правильно, не скрылась за подобным фасадом безразличия, не играет в любящую женщину, говорит фактами, извлекая их из чувств. Честность отношений, о которой забыл Люциус, была возвращена теплом, и он действительно почувствовал себя нужным, не впадая в ложные надежды. Это не абсурд, это их жизнь, их страна, где оба изгои, попали на один необитаемый остров и обязаны держаться вместе, чтобы выжить. Она — потому что потеряна и прекрасно понимает, как хрупки ее планы, что никогда не сможет быть с человеком, которого любит, он — потому что устал и нашел в ней то, чего не хватало всю жизнь. Он нашел именно саму жизнь, и теперь может дышать и знает что ему нужно. Ему нужна она.

Гордость отошла на задний план, оказалось просто встать с кресла и повернуться к мудрой не по годам девушке, чтобы заключить её в объятия и познать истину, что тревоги уходят с её прикосновениями, что то, что произошло чуть меньше часа назад — глупость не достойная внимания. Пересмотреть взгляды и позиции. В Японской культуре есть поверье о красной ленте судьбы. Согласно этому поверью, у связанных между собой мужчины и женщины, на мизинцах рук появляется невидимая красная нить, связывающая их вместе. Для этой связи не являются преградой обстоятельства, время или расстояния. По прошествии времени нить начинает сокращаться до тех пор, пока двое не встретятся. Легенда, конечно же, говорит о влюбленных, но, несмотря на немного другую ситуацию, они оба ощутили её правдивость. Невозможно разорвать двух людей, стоящих так близко друг к другу, людей разных, строгих, хитрых и даже жестоких, людей, которые не смогут потерять то, что образовалось между ними. Скрытные личности. Безмолвно Люциус открылся правде, которую так долго вынашивал в себе. Она никогда не услышит слов любви, но они существуют в душе.

Он зарыл пальцы в черные пряди, продолжая целовать её. Боль умерла, так и не зародившись, не нужно жить пустотами, запретами. Пускай ревность никуда не денется и только укрепит силу чувств. Аллегра разрешила ребус его души бесхитростно, указав на логику, открыла глаза, пошла по велению сердца и заставила Люциуса принять все, как есть. И потом, она практически пообещала забыть о своих глупых надеждах. Верить в слова — безрассудство, но иногда стоит, самообман иногда может превратиться в истину. Эта девочка вьет веревки из него, совершенно не стесняясь, видит куда глубже, чем он есть на самом деле. Весь холод, агрессия, жестокость, руки в крови… Да она такая же, они оба стоят на одной планке, быть бесчеловечными для других, а наедине просто жить как хочется.