Отравленная роза (СИ)

Взгляд хозяина блеснул искрой. Да, он чувствовал вкус маленькой победы, теперь забрать Пророчество будет легко, несмотря на усиленную бдительность министерства. Все укрепления казались минимальными помехами.

— Мне слишком долго пришлось ждать, — прокатился по помещению суровый высоковатый голос.

Если бы на лице Люциуса была улыбка, она бы непременно погасла.

— Прошу прощения за длительную задержку, мой Лорд.

Ожидая похвалы и почестей, он не получил ничего, кроме недовольства.

— Как Аллегра? — перевел тему Волан-де-Морт, будто и не было того томительного ожидания новостей.

— Вероятно, восполняет утраченную энергию, я не видел ее с утра.

— Что насчет прессы? — сухо продолжил он ряд вопросов.

Люциус понял, что сегодня он не только не получит благосклонности, но и примет на себя небольшой удар.

— Фадж неосознанно нам помогает, я предполагал подобное... Что прикажете делать?

— Пока ничего, Люциус, ты свободен.

Он коротко поклонился хозяину и пошел к выходу, стараясь унять ярость. Ну, конечно, после стольких проволочек и затянувшегося, как резина, задания, он просто не мог получить похвалы. Глупец, как же он не понял этого раньше? Осуществление планов совершенно затмило рассудок, и все неудачи прошлого отошли на задний план. Внутри образовалась обида. Лавры утеряны, но стоит дать себе установку на то, что все, в принципе, складывается удачно. Несмотря на аутотренинг, эмоции гнева все же норовили вырваться наружу. Держаться, нужно побыть в одиночестве, немного успокоиться.

Люциус не отправился к Аллегре, как планировал ранее, а остался в своем кабинете на пару с бутылкой Огденского виски. Невозможно описать состояние: то ли отлегло, то ли, наоборот, все испортилось, в любом случае, сейчас видеть никого не хотелось, правда, Нарцисса, которая полностью испарилась из сознания в последние месяцы, все же попыталась нарушить уединение новой порцией негатива…

— Люциус, я требую объяснений, где ты все время пропадаешь?

Осмелела, раньше не смела мужу и слова поперек вставить, видимо, пришло время выплеска наболевшего. Он откинулся на кресле и пока снисходительно посмотрел на супругу.

— Проблема моей занятости не должна тебя интересовать, — отрезал он с нажимом.

— Ты не ночуешь дома, как это понимать?

Всегда хладнокровное, аристократичное лицо женщины преобразилось до образа истерички. Нет, долго терпеть подобное лорд Малфой не намерен.

— Что ты себе позволяешь, Нарцисса?!

— Я жду объяснений! — едва ли не вскрикнула она.

— Хочешь объяснений? — вскипел он. — Может, тебя к Темному Лорду отвести, чтобы он успокоил несчастную, покинутую женушку, дал отчет о моих поручениях, ты этого хочешь?

Ядовитый сарказм был проигнорирован, однако реакция на слова о хозяине поступила банальная. Она вздрогнула, но быстро взяла себя в руки.

— Не лги мне, чем вы с Кэрроу занимаетесь? Помнится вы никогда…

— Да как ты смеешь? — вскочил с кресла разгневанный Люциус.

— У тебя любовница, ведь так?

Сколько она готовилась к разговору, тренируя невозмутимость, ведь обычно сбегала как трусливая кошка, поджав хвост, когда муж повышал голос.

— Ты в своем уме, женщина?

Он всегда умел брать себя в руки, держать контроль, не позволять эмоциям брать верх, но сегодня ярость выходила за пределы самообладания. Разорвать в клочья собственную супругу – единственная мысль, посетившая голову после осознания того, что его уличают в измене. Он подлетел к ней и схватил за шиворот.

— Отпусти меня, — прошипела внезапно проснувшаяся в ней мегера.

— Если я еще раз услышу что-то подобное, клянусь, останусь вдовцом, — проскрежетал он, и потом сменил тон на елейный: — Если ты снова попытаешься сунуть нос в мои дела, я исполню клятву.

Всегда смиренная, покорная Цисси пытается выпустить коготки. Но к величайшему сожалению, не может тягаться с ним. Люциус оттолкнул её с силой, та едва не упала на паркет.

— Уходи и не тревожь меня, — он вложил в слова всю силу воли, так как лицо уже начало багроветь от ярости.

Ее ноздри едва ли не источали пар. Правильно, жена человека подобного ранга должна знать свое место, но иногда приходится напоминать ей об этом. Её бледное лицо не было прекрасным, как обычно, а напоминало морду фурии, готовой мстить за подобное отношение. Ничего, образумится, еще и прощение попросит.

— Не смей подходить ко мне впредь, Люциус Малфой! — разгневанно выплюнула она и, развернувшись на каблуках, вышла из кабинета, не забыв со всей силы хлопнуть дверью.

Люциус обессилено упал в кресло, притянув стакан с виски, стараясь унять злобу. И с каких пор Нарцисса стала так раздражать? Он больше не видел в ней женщину, с которой прожил много лет, к которой привык. Никогда еще она не казалась такой чужой. Спутница жизни как будто самоликвидировалась из сознания. Теперь трудно было вспомнить хоть одно светлое событие из прошлого, связанного с ней, хотя их были массы. Их связывал только Драко, как банально осознать это спустя такой длительный срок. Всё слишком сильно изменилось, оставив неизгладимый осадок на душе в виде разочарования. Абрахас подобрал сыну идеальную по всем меркам невесту.

Еще в давние времена Хогвартса им приходилось быть вместе из-за решения родителей, они даже старались поддерживать друг друга, но так и не полюбили. Организованные чистокровные браки лишают самого главного — счастья. Редки случаи, когда молодожены действительно влюблялись, но их лишили этого, заставили жить под одной крышей. Между ними даже проскакивала искра, в какой-то момент образовывалась страсть, однако это было скорее от безысходности и собственных установок. В любом случае, отношения были построены на дружбе, доверии, а затем уже на сыне. Утеряли нить. Своим скандалом супруга только отдалила их еще больше. Несмотря на тьму любовниц в разные времена, Люциус никогда не позволял себе забывать о ней. Дань уважения — не более того. Они практически не ссорились за редким случаем, и никогда он не позволял себе кричать на жену, не был груб. Причина подобной деградации семейных уз ясна, и имя ей — Аллегра. Её слишком много, впиталась в разум, застлала глаза, сделала слабохарактерным и отчасти счастливым. Превратила в неврастеника, следующего вслед за эмоциями, а не за голосом здравого смысла. Она неосознанно разрушила хлипкий фасад идеальной семьи, вмешалась и все испортила. Как же легко оказалось снести границы, превратить всегда сильного человека в комнатную собачку. Конечно, он так не думал, подобные мысли просто пресекались на корню. Но самоуверенность исчерпала себя, потому что Люциус влип по уши, а главное — общие дела с Аллегрой не позволяли существовать раздельно. Будь меньше присутствия, он бы не увлекся так сильно, но обстоятельства решили иначе.

Далеко не идеальная, спонтанная, местами склонная к сумасбродству, но, тем не менее, живая, настоящая, заставляющая думать только о её персоне молодая женщина. И все же, она очень сильно изменилась за несколько месяцев. Становится воистину темной, изучает Темную магию и превращается в хладнокровное чудовище, такое, каким был он сам. Но наедине… Сарказм не кажется угрожающим, она вообще другая с ним. Может прижаться к груди в поисках защиты, может заставить смеяться или сожалеть, любит вступать в полемику по любому удобному случаю, рьяно доказывая свою точку зрения. Не краснеет и не оправдывается при ошибках, идет к цели упорно, не желая никого слушать. Несмотря на уже внушительный опыт совместных миссий, Аллегра все же не командный игрок, она самая настоящая одиночка…

Он вспоминал сегодняшнее утро, когда укладывал её спать. Сколько еще неожиданностей преподнесет Аллегра? Слова: «Теперь кроме тебя у меня никого нет…», — застряли мертвым грузом на душе. Охарактеризовать ее личность не получается, слишком разная. А фраза ввела в ступор своей искренностью, обреченностью и доверием. Свалилась же на голову!

Люциус слишком устал за последние сутки, стоило набраться сил, раз выдались возможные выходные. Что до Боунс? Не нужно ничего предпринимать, Бенджамин лично проводил её и выставил охрану. Она просто пропадет из своего дома, не нужно напрягаться и инсценировать ее смерть, все и так удачно сложилось. Они с Аллегрой слишком хорошо изучили жертву, ни у кого не возникнет предположений, что она пропала еще в пятницу.