Нежданно-негаданно

Когда Тэваз доел, мы снова взобрались на лошадей.

– До заката ещё часа два, – заметил он, – не стоит их терять.

В этот раз ночевать нам пришлось на открытой пустынной местности. Всё бы ничего, да только ветер осенний больно уж холодный. В лесу деревья давали от него защиту, а тут… Костёр разожгли, чтобы он давал хоть какое-то тепло, коней привязали к одинокому дереву. Легли оба на одеяло, причем Тэваз положил меня между собой и огнём, а сам лёг так, чтобы ветер дул ему в спину, тем самым, закрывая меня. Попытались укрыться моим плащом, что было довольно сложно, т.к. плащ женский и на второе тело, особенно мужское, рассчитан не был. Моё долгое копошение в попытках укрыть себя и его, Тэваз в раз прервал, спеленав меня в плащ, словно куколку, и прижав спиной к своей груди. Одну свою руку он подложил мне под голову, второй накрыл меня сверху. Я в очередной раз ощутила волну нежности и благодарности к этому парнишке, который в свои двадцать три ведёт себя так, как не каждый мужчина и в сорок. Да, наверное, это не от возраста зависит, думала я про себя. Жаль, что у меня нет никаких шансов.

Проснулась я утром, всё так же спелёнатая в плащ, только уже лицом к Тэвазу. Удивительно, но рядом с ним я вообще не чувствовала холода. Мне было гораздо холоднее в прошлые ночи в лесу, когда мы спали на одном одеяле, не касаясь друг друга, чем в кольце его рук на открытой местности, не защищённые от ветра ничем. Шевелиться не хотелось, потому что было уютно и спокойно, да и Тэваз лежал тихо, – не хотелось его будить.

– Доброе утро! – вдруг услышала я.

– Давно ты не спишь? – спросила я, удивлённо приподняв брови и всё ещё упираясь взглядом в мужскую грудь.

– С тех пор как ты проснулась и твоё дыхание изменилось. Если готова, то лучше вставать и отправляться, так есть шанс добраться до города засветло.

Так мы и поступили. Пироги жевали уже верхом. И вот на горизонте в виде призрачной дымки стали проявляться очертания Ит-Тевы. Чем ближе мы подъезжали, тем жаднее оборотень втягивал в себя воздух, пригоняемый ветром со стороны города. Когда же до первых зданий осталось рукой подать, Тэваз остановил коня и произнёс:

– Не нравится мне этот запах. Думаю, будет лучше пройти Ит-Теву стороной.

– Ты что, рехнулся? – опешила я. – Я так долго мечтаю о ванне с тёплой водой и мылом, а ты хочешь меня лишить этой радости из-за того, что тебе не понравился городской запах? Так я тебе скажу, что в месте, где проживает несколько тысяч человек, не может хорошо пахнуть! Зато тут есть свои плюсы, опять же – матрацы, ванна…

– Ты не поняла, – прервал он меня, – я чувствую тут полукровок. И их много.

– Ну и что? Сосуществуют же с ними как-то горожане, почему мы не сможем?

– В том то и дело, что полукровки в таком количестве в города суются только в одном случае – грабить, уничтожать. Но жить в городах они не любят, разве что, если характером выходят, как я, – одиночки. Забыла, что они наполовину звери, да ещё и не умеющие себя контролировать? А звери любят жить на природе. Кира, я бы предпочёл не входить в город.

– Но ты же тоже оборотень, разве они тронут своего?

– Я не отношусь к их стае, это во-первых. А значит, я для них никто. Во-вторых, если они там зверствуют и убивают, то им уже всё равно, на кого нападать. Кира, я один могу не справиться и не защитить.

Я, вроде бы, и понимала разумность его доводов и опасений, но, тем не менее, мне было сложно расстаться с мыслью о нормальном ночлеге и горячем супе вместо сухомятки, так что я постаралась воздействовать на Тэваза самым, что ни на есть, женским способом. Итак, губки бантиком, в глазки больше просящего эффекта…

Да, о том, что такое зверствующие оборотни-полукровки я теперь имела полное представление. Если с первых улиц у меня создалось впечатление, что они похожи на банду юнцов-хулиганов, которые бьют витрины магазинов и окна, судя по остаткам стёкол возле домов, то с погружением вглубь города всё чаще стали слышаться крики о помощи и какой-то потусторонний дикий рёв. На улицах вообще не было видно людей, словно все они спешно спрятались в домах и подвалах. За полчаса езды проулками мы не встретили ни одной живой души, зато несколько раз натыкались на ужасные картины разодранных тел, мужских, женских и даже детей, и луж крови на плитах дороги. Стало страшно и муторно. Меня затошнило. Я подвела лошадь вплотную к коню Тэваза и, дотронувшись своей рукой до его предплечья, выдавила из себя:

– Тэваз, я полная дура! Давай выбираться отсюда!

Сначала он глянул на меня, точнее всмотрелся в мои глаза, наверное, чтобы удостовериться, что я осознала свою ошибку и оценила жизнь выше недолгого блаженства в ванне. Затем потянул воздух на себя, осматриваясь в разные стороны, – искал, где меньше вероятность встретиться с ужасом. Затем взял мою лошадь под уздцы и, пришпорив своего коня, стремительно понёсся в ту сторону, откуда мы прибыли. Топот копыт наших животных по плитам улиц казался мне раскатами грома, не смотря на то, что слева, справа и сзади постоянно слышались крики и разный шум.

– Чёрт! – вскрикнул Тэваз, когда справа в его коня влетело нечто, чему я даже не могла дать названия. Я поняла, что это было за существо, непохожее совершенно на больших волков из фильмов, типа «Сумерек».

Я и опомниться не успела, как Тэваз правой рукой вытащил у меня из сапога длинный кинжал и воткнул чудовищу в шею. Оно издало самый страшный звук боли и ярости, что я в жизни слышала, но Тэваз уже нанёс ему второй удар в глаз кинжалом, причём всадив тот по самую рукоять, наверняка повредив и мозг, и оттолкнул тело ногой. Оставив кинжал у себя, крикнул мне:

– Быстрее! Гони, как только можешь!

Меня долго просить не нужно. Как бежать от опасности – я в первых рядах. Уже была видна окраина города, а там и пустошь, которую недавно мы опрометчиво покинули по моей вине, только вот сзади я услышала рёв, заставивший моё сердце опуститься в пятки. Оглянувшись, я увидела ещё две твари, догоняющие нас.

– Не смотри назад! – кричал мне друг. – Смотри вперёд и гони лошадь. Давай, детка, ногами её, ногами в бока, ну же!

Вот и Ит-Тева далеко позади. Мы свернули с дороги и гнали по траве и кустарникам, объезжая город стороной, т.к. Тэваз выкрикнул, что с другой стороны города должен быть лес, а там нам будет проще затеряться. А эти два существа всё также преследовали нас, не отставая. Сильный страх не давал мне почувствовать усталость от длительной погони, но он же спровоцировал приступ отчаяния, прорвавшегося наружу слезами, когда я увидела, что расстояние между нами и полукровками сокращается, а до леса ещё не менее километра. Я уже не видела дороги перед собой, еле успевала смахивать рукой слёзы. Тэваз что-то пытался мне сказать, только я не слышала. Бичевала себя мысленно за то, что не послушалась его и подвергла опасности не только себя, но и его молодую жизнь.

Немного пришла в себя, когда в меня полетела куртка Тэваза, – я автоматически подхватила её и пристроила поперёк ног впереди себя. Тут же сюда оказалась заброшена его рубашка.

– Что ты делаешь? – кричала я ему в панике.

– Кира, – на скаку снимая с себя сапоги и засовывая их в сумку на боку своего коня, кричал мне оборотень, – бери моего коня и скачи в лес. Скачи долго, я потом тебя найду. Сейчас смотри только вперёд, ты меня поняла?

С последними словами он кинул мне в лицо, – так уж получилось, – свои брюки. Я тут же отвернулась и, теперь уже как послушная девочка, глядя прямо перед собой, мчалась к заветной кромке деревьев. Краем глаза заметила движение – это Тэваз спрыгнул со своего коня и остался где-то позади. Я не оглядывалась, – не хотела видеть, как он бросается на тех тварей и дерётся с ними. Мне было страшно увидеть, как они на него нападают и рвут. Снова полились из глаз слёзы, когда я услышала позади страшный рёв, рычание и визг боли. Вот и первые деревья. Поначалу лес не очень густой, потому я не замедлила бег лошади. Но постепенно пришлось притормаживать. Конь Тэваза держался рядом, и, оглянувшись и не увидев сзади никого, я нагнулась и подхватила его поводья, – чтоб не потерялся. Всё равно не рискнула останавливаться, так и продолжала продвигаться вперёд. Чем дальше, тем лучше. Вспомнила, как Тэваз рассказывал, что он несколько суток безостановочно уходил от погони по лесу, пока не понял, что суженый его любовницы уже его потерял. Счёт времени я потеряла, но всё также старалась двигаться быстро. Остановилась лишь тогда, когда поняла, что уже темно. Слезла с лошади и без сил рухнула рядом с ней на колени. Я боялась каждого звука, даже тех, что раздавались треском из-под копыт стоящих рядом со мной коней.