Мгновения жизни (СИ)

― Извини, что я так резко ушел, ― начал он издалека, садясь у жены в ногах. Трава оказалась на удивление мокрой, и, вынув палочку, Тобиас высушил место вокруг себя. ― Просто… Я должен тебе кое-что сказать, ― произнес он и сделал глубокий вдох. ― Это сложно, и мне дико стыдно, что я до такого докатился и… ― Тобиас поморщился, пытаясь сообразить, как произнести нужные слова.

Эйлин в ответ только внимательно смотрела на него сверху вниз, слегка приподняв бровь, и явно ждала окончания фразы. Закончив наконец-то университет и открыв кабинет психолога в «Вишневой клинике», она научилась не делать поспешных выводов.

― Помнишь тот случай, с проклятыми во всех смыслах часами? ― спросил он, глядя, как ветер гонит рябь по воде в бассейне. Получив тихое подтверждение от Эйлин, он продолжил: ― Тогда много чего произошло. Сама знаешь. Макномара меня предал, Шарлотта едва не погибла, и из-за всего этого мне снились жуткие кошмары. Да и руки дрожали так, что я не мог проводить операции.

― Тоби… ― сочувственно произнесла Эйлин, дотрагиваясь до его плеча, ― ты бы мог прийти ко мне, и мы нашли бы выход. Я ведь много раз пыталась поговорить с тобой, ― она огорченно замолчала, так и не окончив фразы.

― Мог бы, ― хмыкнул он, кладя свою ладонь поверх ее и боясь, что после его признания больше никогда не сможет этого сделать. ― Я бы много чего мог, но снова поступил по-идиотски, ― произнес он с сожалением и добавил: ― Я принимаю антидепрессанты. Три года, ― наконец признался Тобиас и, повернувшись, посмотрел на Эйлин с выражением крайнего отчаяния.

К его удивлению она не стала кричать, не попыталась заплакать или начать его отчитывать. Эйлин лишь грустно и едва заметно улыбнулась и, подавшись вперед, крепко его обняла.

― Я знаю, ― тихо ответила она. Чувствуя, насколько Тобиас сейчас напряжен, она нежно погладила его по груди. Эйлин очень хорошо понимала, как тяжело далось ему это признание. ― Я все ждала, когда же ты созреешь, ― тихо произнесла она ему на ухо, целуя в висок. ― Любишь же ты наступать на всякие грабли…

― Ты знаешь? ― опешив на мгновение, наконец обрел дар речи Тобиас. Он слегка отстранился и с недоверием посмотрел ей в глаза.

― Примерно год как, ― кивнула она и нежно погладила его по голове. ― Принимай ты что-то серьезнее ― я бы вмешалась, а так я просто ждала, когда же ты созреешь, чтобы попросить у меня помощи. Возможно, это и неправильно, но с тобой по-другому просто невозможно. Ты же все время хочешь казаться сверхчеловеком, ― она фыркнула, поражаясь упертому характеру Тобиаса. ― И каков твой дальнейший план действий?

― План действий? Я три месяца мучился, пытаясь признаться в том, что ты, оказывается, целый год заешь! ― Тобиас вскочил с места и заходил кругами по лужайке, обхватив голову руками. ― Целый год!

Эйлин, решив не присоединяться к его эмоциям, демонстративно закрылась журналом, но краем глаза все равно наблюдала за реакцией Тобиаса.

― Не знаю я, что делать! ― рявкнул он, с силой пнув гипсового садового гнома, подаренного Джеромом на рождество. Не выдержав нападения, гном раскололся надвое, глядя на обидчика с явным укором из разбитой мордашки. ― Так далеко я не думал, ― стушевался Тобиас. ― Я просто хочу прекратить это. Я три года завишу от какой-то маленькой баночки с таблетками.

― От тех таблеток, что ты принимаешь, зависимость может быть разве что психологическая, ― осторожно ответила Эйлин. ― Думаешь, я бы не вмешалась, если бы ты увлекся чем-то серьезным? Как только я увидела, что ты слишком уж часто берешь в руки свой пузырек без этикетки, я взяла оттуда несколько таблеток и попросила ребят из лаборатории провести анализ. Там нет ничего, что способно вызывать зависимость. Если, конечно, ты не менял препарат? ― она с подозрением посмотрела на мужа, но тот лишь обескураженно покачал головой.

Чувствуя себя на редкость глупо, он снова сел на траву возле кресла и задумался.

― Чувствую себя идиотом, ― наконец произнес Тобиас, потирая шею. ― Но, к твоему сведению, синдром отмены, когда я пытался прекратить принимать таблетки, был очень сильным.

― Понимаю, ― ответила Эйлин. ― А еще я понимаю, что в одиночку справиться с этим будет сложно, ― она хмыкнула, ― но я давно уже продумала замечательный план. Психологическую зависимость гораздо легче преодолеть, если ты находишься в новом месте.

― Намекаешь на отпуск? ― слегка улыбнулся Тобиас и тут же поморщился, вспомнив, чем обернулась предыдущая попытка отдохнуть.

― Думаю, что наш не-волшебник сможет последить за клиникой какое-то время, ― ответила Эйлин. Она слезла с кресла и, сев рядом с мужем, обняла и нежно поцеловала его в висок. ― А это, ― она проворно нырнула рукой в его карман, вытаскивая пузырек наружу, ― я пока что заберу, если ты не против. Я просто хочу знать, сколько таблеток ты пьешь за день, так что проси и не стесняйся.

― Легко сказать, ― краснея, ответил Тобиас. Отчасти ему очень хотелось немедленно вернуть пузырек в карман, но, решив полностью довериться жене, он переборол это желание и грустно вдохнул. ― И куда мы поедем?

Эйлин будто бы ждала этого вопроса. Приподнявшись, она дотянулась до журнала и, открыв его на нужной странице, показала Тобиасу рекламу с изображением отеля. В ответ он усмехнулся и, видя ее горящие глаза, лишь покачал головой.

― Я надеялся, что это будет что-то более экзотическое и далекое, ― удивился он. Запустив руку в волосы, он с сомнением разглядывал страницу в журнале. ― Мне понравилось с тобой в Перу. Я до сих пор вспоминаю, как тогда мы с Севом вместе ходили за завтраком, стараясь прийти до того момента, как ты проснешься, ― Тобиас улыбнулся, с теплотой в душе вспоминая то славное время.

― Ну, ― Эйлин покраснела, ― это, конечно, не Перу. Но там, помимо прочего, как раз через две недели будет психологический форум, и я бы хотела совместить приятное с полезным. Но если ты против, мы можем поехать в любое другое место.

― С этого и надо было начинать, а не с картинок, ― деланно проворчал Тобиас, ― мне все равно где мучиться. Пусть будет он. ― Тобиас кивнул на страницу в журнале, и Эйлин снова его обняла, на этот раз с радостным смехом.

На планирование отпуска ушла неделя. Передать дела своему заместителю оказалось легче, чем думал Тобиас. Моррисон, уже давно свободно ориентировавшийся в делах клиники, заверил Снейпа, что справится с любыми внештатными ситуациями. Эйлин, ввиду небольшого количества клиентов, тоже было не сложно отправиться в путешествие. Шарлотту, не взирая на ее протесты, было решено оставить дома под присмотром старшего брата. А сам Северус появился в родительском доме ровно за сутки до их отправления.

― Северус, ― приветливо произнесла Эйлин, когда он, зевая и еще не привыкнув к смене часового пояса, зашел на кухню, ― у меня к тебе очень серьезный разговор.

Занятая приготовлением завтрака, она не заметила, как сын изменился в лице и даже сел, сразу же придумав массу тем, о которых может поговорить с ним мама ранним воскресным утром.

― Хотела вчера поговорить, но ты поздно пришел… ― Эйлин вдруг выругалась, нечаянно коснувшись запястьем горячей сковородки, и быстро залечила ожог простым заклинанием. Не откладывая палочку, она прошептала заклинание и перенесла слегка подгоревший блинчик в тарелку к уже готовым.

― Ты ведь не хочешь сказать, что ты снова беременна? ― спросил Северус с опаской. ― Мне и одного вредного недоразумения хватает. Сделать тот блокнот было одной из немногих вещей, о которых я буду жалеть до конца жизни. Знала бы ты, что Элис…

― Я не беременна, ― прервала поток его откровений Эйлин. Рассмеявшись, она взъерошила его длинные волосы и поцеловала в щеку, ― не бойся. Больше иметь детей я не планирую. Да и не до того нам сейчас, ― она хмыкнула. ― Мы с твоим папой примерно на месяц едем в отпуск. Может, чуть больше или чуть меньше, и мы просим тебя остаться с сестрой.

― Вот радость-то, ― фыркнул Северус. ― У меня, между прочим, тоже отпуск. Я за год знаешь, как на детей насмотрелся? ― он обиженно посмотрел на маму, думая, что в данном случае новость о беременности была бы предпочтительнее.