Цена победы (СИ)

Снова и снова предаваясь размышлениям над столь неожиданной переменой в характере действий противника, Эонвэ невольно вспомнил тот день, когда раздался тихий крик отчаяния со стороны Тангородрима . Тот день когда он перестал чувствовать энергию Саурона, но ощутил появление новой, куда более могущественной… Главнокомандующий Манвэ был не обделен интеллектом и талантом, но частицы, полученной информации никак не хотели складываться в единый узор в утомленной непрерывной работой и стратегией голове Главнокомандующего .

За последние несколько лет он стал совершенным трудоголиком, хотя и не по своей вине. Днем и ночью он занимался лишь ведением войны, совершенно ни на что не отвлекаясь от важной миссии, возложенной на его плечи Манвэ, давно позабыв о радостях жизни и даже о нормальных потребностях физического тела .

В то время легионы майар, эльфов, людей и других войнов армии валар строились, готовясь к новому наступлению, которое возможно могло стать решающим, так как войско света все приближалось к темным, глухим и непробиваемым вратам Ангбанда. Черные пики стен, мрачные, высокие башни из крупного черного камня величественно возвышались над бескрайней снежной пустыней, создавая контраст борьбы белого снега с черными сводами крепости .

Начищенные до сияния, утепленные латы сияли, отражая редкий ясный свет солнца. Белые плащи картинно развивались на ветру, прекрасно дополняя северный пейзаж. Вся долина была окутана светлыми отблесками. Острые мечи из эльфийской и гномьей стали были миролюбиво спрятаны в ножны, в ожидании новой битвы, нетерпя от желания снова окраситься в алый, обогряя невинный, белоснежный снег гнилой, алой кровью .

Светлые готовились, но в глубине души ожидали очередной легкой победы, так как в несколько раз превосходи вымотанного противника числом .

Вот и настал час решающего боя. Ровные, безупречные ряды сомкнулись в боевом построении и утихли едва завидев высокую фигуру Главнокомандующего облаченную в

серебряные, зачарованные латы. Эонвэ поднялся на небольшой заснеженный холм, привлекая к себе внимание войнов, перед воодушевляющей речью. Его длинные волосы, заметенные, вплетающимся в них снегом развевались на ветру, открывая холодным порывам усталое, худое лицо с бледной кожей. На его голове сиял шлем, украшенный узорами в виде птичьих перьев. Взгляд его светлых очей был полон решительности и уверенности.

Воцарилась напряженная тишина, которую нарушила воодушевляющая речь. Мне не хватит слов, чтобы описать ее в полной мере, да и не дошли до нашего века те великие изречения, которые остались в памяти лишь у древнейших и малочисленных выживших эльфов, присутствовавших в тех рядах, а искажать нынешним просторечием ту великую тему я не посмею. С уверенность могу лишь сказать, что голос его был уверенным и мотивирующим, воодушевляющим на свершения, а молвь , разносившаяся на большое расстояние порывами снежной пурги, прекрасной, благородной и красноречивой. Прекрасен был он в тот миг и час, поднявший настрой света для борьбы с тьмой, и многие воспряли духом .

Как только чудная речь айну стихла, в рядах зашумело, а затем раздался боевой клич. Сомкнув свои сияющие и отражающие в латах белый снег ряды плотнее, войско двинулось в путь.Ровный, по своему прекрасный и воодушевляющий строй миновал то небольшое, но опасное расстояние, что разделяло их с вратам Ангбанда, откуда буквально веяло могильным холодом и отчаянием.

Строй остановился перед высокими, крепкими железными вратами последнего вместилища необузданной вселенской Тьмы. Эонвэ выехал вперед на стройном, но сильном и выносливом белоснежном коне . Он трижды протрубил в горн, привлекая к себе внимание обитателей крепости, часть которых заняла свои позиции на неприступных, зубчатых стенах крепости, а другая скорее всего готовилась распахнуть врата, вступая в последний бой.

-Настал час вашей расплаты, порождения тьмы и рабы Моргота Бауглира, ужасного и хитроумного врага прекрасного мира, сотворенного великими мудрыми валар и Эру, но как милосердные боги, владыки запада дают вам шанс покаяться и искупить свои грехи пред создателем и Эа, так сдавайтесь или примите смерть и суд Эру! - Торжественно и громко проговорил он. - Вот он я, предводитель и наставник верных свету, глашатый Манвэ Сулимо - истинного Короля Арды, стою пред верными мне войнами, готовый выйти на бой! Неужели ваш Темный Повелитель снова не решился вступить в схватку с нами, спрятавшись в самой удаленной и глубокой яме своих владений, бросив вас на погибель, которой сам страшится, спрятавшись за вашими спинами !? - Продолжал Эонвэ, стараясь разозлить Моргота и выманить его на бой с Тулкасом, но никто так и не вышел, лишь стрела зажженная прилетела к его ногам, а с башни хлестнул огненный бич.

- Не тебе судить Властелина Мира, жалкая шестерка валар! - Откликнулся со стены грозный голос предводителя Балрогов . - Так заткни же свой рот! Сладострастными, приторными речами я говорить не мастак, но и без них моим соратникам хватит мужества сразиться с вами, чтобы вы все здесь полегли. Открыть врата, мы принимаем этот бой! Лучники, огонь!

Град окутанных пламенем стрел обрушился на светлых, закрывшихся от смертоносной, огненной волны блестящими щитами. Появились первые раненные и убитые.

Тяжелые железные врата медленно распахнулись и оттуда, словно черная туча, выступили войска тьмы. Среди них были разные рассы Средиземья : и орки, и майар , и даже некоторые темные эльфы. Все они были облачены в причудливую броню из черного сплава, разработанного талантливейшим из темных майар. Каждый из доспехов был индивидуален, но все они были легкими и в тоже время прочными. Светлые кузнецы так и не смогли найти ни одного аналога такого сплава. Черные, согревающие плащи из волчьего меха развевались на ветру, ловя своей мягкой поверхностью белый снег. Вооружены все были по разному.

В первом ряду войска темных, а точнее его остатков, были всадники на огромных волколаках и крупных варгах. За ними шевствовала пехота , прикрываемая сверху чародеями, майар и лучниками . В центре же строя стояли выжившие барлоги, окутанные ярким, горячим пламенем, вооруженные огненными бичами и секирами.

Два воинства схлестнулись в беспощадной войне света и тьмы.

Эонвэ смело сражался в первых рядах, хотя как таковых рядов уже не осталось, ибо все смешалось воедино в кровавой бане умерших и раненных. То там , то тут сверкали вновь занесенные мечи, готовившиеся пролить новую крови. Временами слышались стоны нестерпимой боли раненных, которых буквально заживо погребали трупы ново-умерших. Глашатый Манвэ беспрестанно метался в пылу сражения, взмахивая своим благородным мечом, повергая все новых врагов.

<Разве не милосердными должны быть мы, щадя своих поверженных врагов, даруя им прощение? Разве не должны мы уметь прощать обиды и горести?>- Такими вопросами задавались многие, но всегда приходили к одному и тому же выводу. -< Нет на войне места для благородности и милости, ни победителей, ни проигравших. Война - суровое время, в которое жизнь ценится все меньше, и теряется в водовороте смертельной пляски тяжелой судьбы,готовившей для каждого свою, зачастую нелегкую долю. На войне есть место лишь скорби, утратам и лишениям, но нет места жалости и слабости. Слабый - умирает. Сильный - побеждает. А ведь никто не хотел умирать.>

Темные сражались отчаянно, собирая все свои силы, но даже этого не хватало для победы. их неумолимо притесняли к стенам родной крепости, зажимая в “клещи” .

Светлые уже готовились к победе.