Колыбель для Вайвики

Сестра Сэма выглядела очень расстроенной, и глаза у нее были грустные.

— Дедушка, как вы?

— Это все моя спина, — тихо проговорил Губерт. — Я снова повредил ее… Но не волнуйтесь… Ничего… серьезного.

Пациентам с хроническими заболеваниями спины достаточно принимать назначенные лекарства и соблюдать несколько нехитрых правил, но Ной продолжал стоять на своем:

— Будет лучше, если вас тщательно обследуют в больнице.

— Нет! Только не это!

— Хорошо, хорошо! — кивнул Ной. — Позвольте, я хотя бы помогу вам. — С этими словами Ной поднял старика на руки.

Миссис Вандеркеллен уже сидела на диване и поправляла прическу.

— Радость моя, — обратился Ной.

— Да, дорогой! — отозвалась его фиктивная жена.

— Ты не могла бы помочь своей бабушке пересесть с дивана в кресло? Губерт должен находиться в горизонтальном положении.

Его сообщница по обману счастливой уже не выглядела, а когда взглянула на свою побледневшую бабушку, расстроилась еще больше.

— Попробую, — сказала Салли и направилась к миссис Вандеркеллен. — Бабушка, позвольте, я помогу вам пересесть в кресло? — Она показала на кресло, в котором только что сидела сама. — Вы в состоянии это сделать?

— Разумеется. Мне уже намного лучше. — Когда старушку пересадили в кресло, она тут же спросила, уставившись на мужа: — Это из-за его спины?

Ной кивнул.

— Боюсь, что так. — Он положил стонущего старика на освободившийся диван. — Вы сказали, что такое случалось с вами и прежде?

— Да, — ответил Губерт и вновь застонал от боли.

— И что рекомендует в таких случаях ваш лечащий врач?

— Вести активный образ жизни, и все пройдет само собой, — ответила вместо него Абигайл.

— Строгий постельный режим и полный покой, — прошептал Губерт сквозь стон. — Название лекарства, которое мне прописал доктор, я, к сожалению, не помню.

— Он просто притворяется! — не унималась его жена.

— Миссис Вандеркеллен! — умоляюще воскликнул Ной. — Мне необходимо поговорить с вашим мужем.

Абигайл скрестила руки на груди и отвернулась. Ной продолжил разговор со стариком:

— Вы аллергик?

— Нет, — прошептал Губерт.

— Постарайтесь расслабиться, — велел Ной, положив руку ему на плечо.

— О, дедушка, мне очень жаль, что все так получилось! Это я виновата, нельзя было ставить скульптуру на самом проходе! — Салли проскользнула мимо Ноя и взяла дедушку за руку. Тот вздрогнул и застонал.

— Не приставай к нему сейчас, — сказал Ной. — Ему очень больно. — Он повернулся и направился в прихожую, где, как он заметил, находился телефон.

— Я не пристаю… куда вы пошли? Что вы собираетесь делать? — недоверчиво спросила Салли.

По шарканью кроссовок Ной понял, что сестра Сэма догоняет его. Он обернулся и взглянул в ее огромные глаза, которые стали еще выразительнее от появившегося в них тревожного предчувствия.

— Вашему дедушке срочно необходимо лекарство, — на ходу бросил Ной и, подойдя к столику, поднял трубку старого черного телефона. — Какая аптека ближе всего?

— Аптека Берта. А что?

— Справочная? Дайте мне, пожалуйста, телефон аптеки Берта, — сказал Ной, набрав номер справочной службы.

— Что вы делаете?! — проговорила Салли громким шепотом, подозрительно глядя на него.

— Рецепт у меня есть. Благодарю вас. — Ной повесил трубку, затем снова набрал номер.

— Вы что, сошли с ума?! Вы не можете…

— Тише! — прикрикнул он на Салли. — Это говорит доктор Ной Барретт. Доставьте лекарство по… — он замолчал, но потом вспомнил, что Сэм написал адрес своей сестры на клочке бумаги, который теперь лежал в брючном кармане, — по адресу: девять, пять, ноль, девять, девять, Боболинк-Лейн. Это в самом конце переулка. Лекарство для Губерта Вандеркеллена.

Когда Ной диктовал провизору название лекарства, он почувствовал, что кто-то дергает его за рубашку.

— Что еще? — спросил он через плечо.

— Как вы смеете ставить диагноз? — прошипела прелестная хозяйка дома. — Разве вы не знаете, что выписывать лекарство и выдавать себя за врача — преступление?

Закончив разговор с провизором, Ной повесил трубку и обернулся к Салли.

— Вы же сами велели мне выдавать себя за доктора, — проговорил Ной с лукавой улыбкой. — Или решили изменить правила игры? — По выражению глаз молодой женщины он понял, что своим замечанием привел ее в полное смятение. — Вот так-то… — Ной услышал, что миссис Вандеркеллен что-то сказала мужу, но не понял, что именно, так как они с Салли стояли слишком далеко. — Что там с вашей бабушкой? — спросил он.

— Не уходите от ответа! Вы не имеете права заказывать лекарство по телефону и представляться врачом! За подобные вещи вас отдадут под суд, наглый самозванец! Тех пятидесяти баксов, что я заплачу вам, не хватит, чтобы вас выпустили под залог!

— Пятидесяти?! — воскликнул он, удивляясь тому, что она собралась заплатить пятьдесят долларов какому-то незнакомцу только за то, что он сыграет роль ее мужа.

— Не вздумайте просить больше! И возьмите обратно свой поцелуй! Мы не договаривались целоваться!

— Хотите, чтобы я забрал его обратно? — ухмыльнулся Ной.

— Хочу! — крикнула она, но, подумав, смутилась. — Только как?

Он наклонил голову, и их лица оказались совсем рядом.

— Да вот так!

Ной наклонился еще ниже, намереваясь действительно поцеловать ее, но она вырвалась, вне себя от возмущения.

— Послушайте, когда вы уйдете отсюда, можете надуваться от гордости и самомнения, сколько вам влезет, но сейчас вы должны отработать гонорар! Самодовольный наглец — вот вы кто!

— Это я-то самодовольный наглец?! Вы первая, кто меня так обозвал! — воскликнул Ной.

— Это еще мягко сказано! — возразила Салли.

Ной с трудом подавил улыбку.

— Хорошо, раз вы не разрешаете мне забрать обратно мой поцелуй, поступим по-другому: вообще ничего не платите мне.

Она нахмурилась.

— Не валяйте дурака! Возьмите деньги, раз я плачу вам. А теперь отойдите: я вызову «скорую»!

— Ваш дедушка не хочет, чтобы его госпитализировали. По-моему, он абсолютно прав.

— Да как вы смеете решать, прав он или нет? Кто бы говорил! — воскликнула Салли с нескрываемым сарказмом.

Вдруг раздался стук в дверь, и Салли словно окаменела.

— Кто бы это мог быть?

— Наверное… муж? — предположил Ной, хитро улыбнувшись.

Она смерила его ледяным взглядом и пошла открывать. Ной сразу догадался, кто стоит за дверью, и, взяв Салли за руку, достал бумажник.

— Вот это отдадите ему. — Ной сунул ей в руку две двадцатки и десятку.

— Что это?

— Держите.

Салли что-то протестующе забормотала, но тут снова постучали, и она пошла открывать.

— Кто там?

Ной не расслышал, что ответили за дверью, но понял, что говорил мужчина.

— О! — воскликнула хозяйка и вышла на крыльцо, закрыв за собой дверь. Когда она вернулась, ее лицо заметно порозовело.

— Я угадал? — спросил Ной.

Его вопрос вернул ее к действительности, и она пристально посмотрела на Ноя.

— В какой-то степени… Это был… санитар…

— Вы отдали ему пятьдесят долларов?

— Да. И он взял их, — тихо проговорила Салли, все еще не придя в себя. — Он сказал… что я ему должна… заплатить… — Через секунду ее лицо зарделось от негодования, и она подошла к Ною так близко, насколько позволял ее огромный живот. — В таком случае кто вы такой и что тут делаете?

Ной невольно попятился.

— Я пытался все объяснить еще на крыльце вашего дома!

— Почему бы вам не попытаться еще раз? Он посмотрел на часы — время вылета его самолета неотвратимо приближалось.

— Я друг Сэма. Но сейчас мне пора уходить, чтобы не опоздать на самолет.

— Вы, случайно, не врач? — едва слышно спросила Салли.

— Врач, и не случайно! Проучился восемь лет в медицинском институте.

Молодая женщина, не отрываясь, смотрела на него огромными серыми глазами, которые светились каким-то странным серебристым светом, — таких глаз он прежде никогда не видел! Льняные волосы она зачесала назад и собрала на затылке в «конский хвост».