Секрет моей души

— Не может быть… — Брэнд помахал соглашением. — Где ты его взяла?

— Я нашла его среди бумаг в твоем кабинете, когда разбирала их… — Она сглотнула. — В прошлом году — после того как получила твое кольцо. Я поняла, что пришло время все довести до конца…

— Боже!

Такого развития событий Брэнд совершенно не предполагал.

— То, что я нашла это тогда, казалось таким правильным. — Клеа слегка подвинулась, и простыня соскользнула с ее плеч, обнажая бледную кожу. — Словно так и должно быть. Это дало мне цель, избавило от той беспомощности, которую я чувствовала. И мне повезло — я забеременела сразу же.

Несколько лет назад, когда Брэнд впервые подумал о том, чтобы сдать на хранение собственную сперму, казалось — это ему предопределено судьбой.

Тем не менее какая-то часть его предупреждала: такой поступок имеет слишком маленькое отношение к смерти и огромное — к жизни. Брэнд не мог исключать вероятности, что он попадет служить в регион, где химическое оружие может подорвать его здоровье. Так что подобное соглашение являлось своеобразной страховкой на будущее. На всякий случай. Но то, что сделала Клеа…

Это он не мог осознать.

— Тебе придется дать мне время, чтобы переварить новость, — произнес он наконец.

Тихо вздохнув, Клеа сказала:

— Слепая вера никогда не была тебе присуща. И конечно, ты захочешь, чтобы я провела тест на установление отцовства. Так вот: я найду документы по искусственному оплодотворению и отдам тебе. Но попозже. А сейчас, если ты не против, пойду приму душ.

Пар клубился в ванной комнате белыми облаками. Брэнд прокрался сквозь него и направился прямо в душевую кабинку, где смог различить бледные очертания Клеа под струей воды. Недолго думая, он вошел в кабинку.

Зеленые глаза, которые она подняла на него, блестели от слез.

— Не плачь!

Брэнд сократил расстояние между ними и заключил ее мокрое тело в объятия, не обращая внимания на струю воды, продолжающую бить в них. Наклонив голову, он вдыхал сладкий, едва уловимый аромат жасмина.

— Я не плачу, — всхлипнула Клеа у него на груди.

— Ты могла меня обмануть.

Она подняла лицо:

— Брэнд, я потеряла свое кольцо…

Этого он ожидал меньше всего. Очевидно, потеря кольца очень сильно ее расстроила. Но Брэнд даже обрадовался: теперь понято, почему она его не носила.

— Тш-ш-ш. Я подарю тебе другое.

— Это уже не то! — Клеа всхлипнула. — Я сняла его, чтобы помыть руки, и оставила в дамской комнате в музее. А когда вернулась за кольцом, его уже не было…

Брэнд не дал ей сказать больше ни слова, накрыв ее рот поцелуем. Он почувствовал вкус ее слез, и его глаза тоже увлажнились. Зажмурившись, Брэнд поцеловал Клеа крепче, затем оторвался от нее, чтобы перевести дыхание.

Наконец он прошептал:

— Клеа!

Она откинула голову, и вода заструилась по ее щекам, унося с собой слезы.

— Да?

Он заглянул ей в глаза:

— Ты должна меня остановить. Скажи что-нибудь. Хочешь поговорить?

— Думаю, мне разговор уже не нужен.

Она приложила палец к его губам, заставив замолчать.

От ее прикосновения Брэнд застонал:

— Клеа, ты меня добиваешь.

— Я еще даже не начинала, — прошептала она, проводя кончиком пальца по его нижней губе.

— Перестань!

Но Клеа только поднялась на носочки. Теперь ее глаза были так близко, что Брэнд мог видеть золотистые блики.

— Прежде чем… — он помедлил, — прежде чем ты пожалеешь о том, что сначала не поговорила со мной.

— Я не пожалею об этом! — заверила она его, мокрыми пальцами гладя впадины под скулами. — Мы можем поговорить позже. Ты похудел. Твои скулы никогда так сильно не выделялись. Но, должна признать, мне нравится. Невероятно сексуально. Придают тебе изможденный и голодный вид.

Он зарычал.

Клеа засмеялась. И с приливом страстного желания Брэнд понял: это было именно то, о чем он так страстно мечтал жуткими, мрачными ночами там, в плену… Он любил эту женщину всем сердцем.

Клеа.

Он не был уверен, произнес ли ее имя вслух. Все, что он знал, — она таяла в его руках: нежная, податливая и такая женственная.

— Нам надо…

— Пойти в спальню?

— Хочешь заняться любовью здесь? В душе?

Но сначала он должен сказать, что верит ей. Прежде чем он дотронется до нее снова так, что они окажутся связаны навсегда.

Нежностью. Уважением. Любовью.

А его недоверие?.. Он ошибался. Боже, как он ошибался! И теперь ему нужно извиниться за это.

— Я не могу перестать думать… — Брэнд дотронулся до ее округлого влажного живота. Он увеличился с тех пор, как он отшатнулся от нее в вечер открытия выставки. — О ребенке.

— И?.. — Она убрала руки от его лица.

Ее тело напряглось, глаза расширились и потемнели, пока она ждала его ответа. Она… боялась?.. Презрение к себе захлестнуло Брэнда.

— Не смотри так!

Обхватив ее живот, он переключил свое внимание с ее лица на новую жизнь, зарождавшуюся внутри. Это казалось чудом.

Его ребенок…

Живот Клеа поднимался и опускался.

— Я верю тебе.

Рот Клеа округлился от удивления.

— Ты признаешь, что мой ребенок… от тебя?

Он гладил ее живот. Под его руками что-то зашевелилось.

Сердце Брэнда пошатнулось. Дрогнуло. Возбужденный, он поднял голову и встретился взглядом с настороженными глазами Клеа.

— Мы оба знаем: я слишком много анализирую, слишком скептичен. И чтобы признать ребенка без достаточных объяснений… Но я не собираюсь требовать ДНК-тест или отчеты об искусственном оплодотворении — ты заслужила мое доверие. Я верю тебе только потому, что ты так говоришь.

— Но это действительно так! И так как я была твоей женой, твоей вдовой, не было никаких проблем с получением… депозита.

Под его руками ребенок вновь зашевелился в ее животе.

Брэнда наполнило ощущение чуда.

— Я знаю, он мой…

Протянув руку, Брэнд выключил воду:

— Хватит разговоров. Пора перенести тебя обратно в нашу спальню.

Когда в понедельник утром Брэнд спустился в столовую к завтраку, весь мир, казалось, обновился новыми яркими красками. Все вокруг было озарено новостью: он станет отцом, у них с Клеа будет ребенок. Его ребенок…

Его жизнь изменилась навсегда.

В саду летние цветы показались ему цветными брызгами, и он сощурился от золотых лучей, пробивающихся сквозь открытые застекленные двери.

Круглый стол, покрытый стильной скатертью с рисунком в подсолнухах, оказался накрыт на одного. Не было признаков Клеа.

Впрочем, Брэнд и не ожидал, что она все еще здесь будет, — часы уже показывали девять. Тем не менее, как и в любое другое утро, его первая мысль была о Клеа.

Но сегодня все было по-другому. Ребенок, которого носила под сердцем Клеа, был от него!

Он вытянул руку, чтобы поймать солнечный луч.

Годами Брэнд просыпался в мрачной адской дыре, и теперь он никогда не сможет воспринимать солнечный свет как раньше. Теперь это было чудо.

Как и его Клеа…

Вытащив телефон из кармана, он набрал ее номер. Она ответила сразу же. Ему показалось, она оживилась, когда услышала его голос, и это вызвало у Брэнда немалую радость.

— Пообедаешь со мной сегодня? — спросил он хрипло.

— Это было бы чудесно. О, подожди!

Брэнд слышал, как Клеа разговаривает с кем-то.

— Брэнд, мне пора идти. Алан сказал: телевизионная съемочная группа уже приехала, чтобы взять у нас интервью. Фестиваль Музейной мили так близко, все происходит одновременно. Я не могу сейчас разговаривать. Увидимся позже.

— Хорошо, — промурлыкал он.

— Буду ждать тебя в музее в пять, только сначала мне надо будет зайти домой и переодеться.

Это его рассмешило.

— Клеа, ты будешь выглядеть замечательно, во что бы ты ни была одета.

— Спасибо.

В ее голосе прозвучала нотка, вызвавшая у него улыбку.

— В таком случае встретимся в пять.

Отключившись, Брэнд заметил поступившие сообщения. Он прослушал их. Одно из них вызвало его особенный интерес.