Приятные мелочи

Они лежали на полу ослабевшие и счастливые. Ева слушала его прерывистое дыхание, гулкое биение сердца и улыбалась. Вокруг валялись разбросанные вещи, банка с ореховым маслом закатилась под холодильник.

Ева прижалась щекой к макушке Картера, его густые мягкие волосы пахли шампунем.

— Теперь ореховое масло будет ассоциироваться у меня с самым великим наслаждением в мире.

— Надеюсь, что так. — Картер погладил ее бедро. — Я хочу кое в чем признаться.

Еву охватил страх. Неужели он сейчас заявит, что женат?

— В чем? — глухо спросила она.

— Боюсь, мне придется лежать здесь очень долго.

— Слава богу. — Облегчение нахлынуло на нее как теплый ласковый дождь.

— Слава богу? Я не способен двигаться, возможно даже, жить, а ты говоришь «Слава богу»?

— Меня это не заботит. — Ева легонько похлопала его по безумно сексуальной ягодице. — Я подумала, ты собираешься сказать мне, что женат или помолвлен.

— Извини, что разочаровал.

— Ты не можешь разочаровать.

— Я свободен как птица. — Картеру нравились ее слова. Он поцеловал Еву в лоб. — Никаких долгов, даже последний кредит за машину недавно выплатил.

— Пожалуйста, только не говори, что ты выплачивал кредит за грузовичок, на котором ездишь.

— Я оскорблен до глубины души. Этот грузовичок — моя гордость и отрада.

Несмотря на то что когда-то Картер владел шикарными машинами, символами роскоши и богатства, маленькая развалюха «тойота» занимала особое место в его сердце. Он посмотрел на Еву, на ее всклокоченные волосы, на лицо, все еще пылающее и влажное, и в его памяти всплыли картины фантастического секса, который у них только что был. Картер вдруг почувствовал, что есть кое-что в его сердце, что важнее дряхлого грузовичка, который едва ли сможет пройти техосмотр.

— Я свободен, — повторил он и ощутил, как рука Евы скользнула вниз. Конечно, в его сердце еще много места. — Кажется, мне стоит подумать о том, чтобы вернуться в тот счастливый миг, когда ты в экстазе выкрикивала мое имя, а я показывал тебе нечто более совершенное, чем Млечный Путь, — путь страсти.

Ева тихо засмеялась. По всему телу распространялись теплые волны.

— Я вижу, ты щедр на метафоры.

— Не всегда, только в исключительных случаях.

Ева округлила глаза.

— Скромность украшает. — Она уже чувствовала его растущее возбуждение. — Тебе понравилось?

— О да. — Картер лукаво улыбнулся.

— Значит, ты знаешь, как нам отпраздновать такое событие?

И прежде чем Ева успела понять, что происходит, Картер подхватил ее на руки и понес в спальню.

— Я уж боялся, ты никогда не спросишь.

Картер разрушил ее привычный мир. Никогда больше она не будет смотреть на ореховое масло без сладкой дрожи в паху.

Кровать Евы с момента приезда в Грантэм была девственна и непорочна. И вся эта высокая нравственность никогда не казалась такой первобытной. Прямо затворничество какое-то.

Теперь Ева наслаждалась вечерней зарей, вытянув вверх ноги. Картер попросил ее надеть шлепанцы с красивыми шелковыми камелиями посередине, которые были на ней на параде, и сейчас Ева восхищалась крупными круглыми темно-розовыми лепестками. Никогда раньше она не замечала, насколько чувственен этот цветок.

Картер сел на постели и поцеловал ее колено.

— Я буду смотреть с тобой парад выпускников каждый год. — Сердце Евы забилось чаще при словах «каждый год». Моран посмотрел на будильник и быстро поцеловал ее в губы. — Ненавижу разрушать счастливую идиллию, но времени нет. — Он встал и направился в ванную.

Ева немного смутилась его внезапным уходом. Она сняла с постели простыню и, обмотавшись ею, последовала за ним. Обуявшая ее скромность после тех откровенных вещей, которые они проделывали в кухне и в гостиной, казалась нелогичной. Но она такая, какая есть.

Картер казался огромным в небольшой ванной комнате, выдержанной в контрастных черно-белых тонах.

— Веселенькая занавесочка, — констатировал он, заметив вошедшую Еву. — Поднимает настроение. Кстати, ты можешь первой принять душ, но только не долго.

Ева задумалась и сказала:

— Позволь высказать дикое предположение: ты спешишь?

— Скорее, мы спешим. Нас пригласили на обед, который начнется… о, через десять минут.

— Что? — не поняла Ева. — Какой еще обед?

— Разве я тебе не сказал?

— Нет, не сказал. — Она крепче прижала к груди простыню.

— Симона и Тед пригласили нас к себе на пикник. Так что, думаю, нам стоит поторопиться. — Картер залез в ванну и включил душ. — Не хочешь погреться? — Он улыбнулся и потянул Еву к себе.

— Мне казалось, что мы спешим. — Ева сбросила простыню и прижалась к Картеру.

— Но это было до того, как возникли непредвиденные обстоятельства. — Он задернул занавеску и направил струю ей на грудь.

— Обстоятельства? — спросила Ева, задыхаясь, и закрыла глаза.

— Замри. У меня такое чувство, что наше расследование требует пристального внимания.

Они опоздали. Разве могло быть иначе?

После душа Ева подобрала с пола мятую одежду и бросила ее в корзину для белья. Облачившись в яркое легкое платье, она в задумчивости остановилась. Сзади, как всегда теперь, оказалась длинная молния.

— Давай я застегну. — Картер помог с молнией и поцеловал ее в плечо. — Ты пахнешь свежестью.

— Спасибо тебе, — улыбнулась Ева. — Ясно одно: наше расследование имеет свои плюсы.

— Да, успех зависит от пристального внимания к некоторым деталям. Могу добавить — прекрасным деталям. — Он подмигнул.

— Ты уверен, что хочешь, чтобы я пошла к твоим друзьям?

Картер застегнул часы и удивленно посмотрел на нее.

— Конечно, хочу. А ты что подумала? У нас был удивительный секс, затем я должен повернуться и сказать: «Приятно было познакомиться, увидимся как-нибудь за кофе»?

— Я не думала, что ты такой бесчувственный. У меня небольшой опыт по части поведения после секса — нужно ли придерживаться светского тона, что говорить… — Ева старалась подобрать правильные слова, уж слишком аскетической была ее юность. — Но если бы речь зашла о кофе, я бы тогда настояла на самом лучшем.

Картер притянул ее к себе за бедра.

— Уверяю тебя, ты особенная.

— Правда? — Она улыбнулась. Его слова ободряли и вселяли надежду.

— И в подтверждение того, какая ты особенная, ты могла бы потребовать самое дорогое пирожное к чашке лучшего кофе.

Ева пила пиво из бутылки и наблюдала за суетившимися около мангала Тедом и Картером. Старый Лабрадор лежал у ног и пускал слюни на ее сандалии. При этом он не сводил глаз с тарелки с крендельками, стоявшей на столике для пикника. Ева взяла кусочек и подбросила его вверх. Пес тут же продемонстрировал юношескую прыть, поймал лакомство и вернулся на прежнее место.

— Бастер, пойди поторопи папу, — приказала Симона и поставила на стол салат. Пес томно посмотрел на хозяйку, тяжело поднялся и заковылял к мужчинам.

— Чем я могу помочь? — поинтересовалась Ева.

— Абсолютно ничем, я все купила в ресторане. Приготовление пищи для семьи у меня заключается в раскладывании серебряных столовых приборов с монограммой моего мужа.

— Понимаю, о чем вы говорите, хотя я этим никогда не занималась. — Ева сделала еще глоток.

Симона взяла себе пива, стерла лед с бутылки о свои шорты, щелкнула открывалкой и опустилась на стул рядом с Евой.

— Итак, проблемы с вашим магазином разрешены?

— Да, — Ева взяла несколько крендельков, — надеюсь, жизнь вернется в привычное русло. Хотя понятие «привычное» очень относительно. — Она пожала плечами.

— Мне кажется, вы достаточно успешны в своем бизнесе при нашей-то экономике. Вы, вероятно, взвесили все «за» и «против», прежде чем открыли дело?

— Глупо было бы с моей стороны не взвесить.

— Вы бы удивились, как много людей в наше время делают глупости. — Симона взяла печенье.