Цветок моего сердца. Древний Египет, эпоха Рамсеса II (СИ)

Тамит пожала плечами. Она казалась совершенно спокойной, и только внимательный зритель заметил бы, что руки ее дрожат, а румянец под загаром побледнел.

- Скажи ему то же, что я сказала тебе, - ответила мать. – Что твой отец был осужден, осужден несправедливо…

Она сжала кулаки.

- Сколько на свете несправедливости!

- А кто осудил его? – тихо спросил мальчик.

Глаза Тамит забегали. Потом она снова посмотрела на него и сумела улыбнуться.

- Я не знаю этих людей, - ответила она. – Я не присутствовала на суде.

Хепри кивнул и опустил глаза.

Мать молча встала с колен и снова взялась за его локон.

- Совсем спутался – разве у тебя нет гребня? – заметила женщина. – А голова прекрасно выбрита, и повязка чистая и белая. За вами хорошо смотрят.

- Да, - подтвердил Хепри с удовольствием. – Это мой друг меня научил соблюдать чистоту.

- Слушайся его, - сказала Тамит. – Он старше тебя и разумнее.

Вдруг мальчик так резко обернулся, что вырвал свои волосы из рук матери:

- Разве я говорил тебе, что Аменемхет старше?

На лице его был почти испуг. Глупыш боялся своей матери.

Тамит рассмеялась.

- Я знаю это давно – ведь семья великого ясновидца хорошо известна.

Хепри теперь смотрел ей в глаза пристально и почти враждебно.

- Так ты знала и то, что госпожа Ка-Нейт – мать Аменемхета? Ты знаешь ее?

- Да, я ее знаю, - ответила женщина.

Мать и сын смотрели друг другу в глаза с почти одинаковой враждебностью.

- Мы давно знаем друг друга. Того, что произошло между нами, тебе не следует знать.

Хепри наклонил голову.

- Госпожа Ка-Нейт злая? – непримиримо спросил он, глядя исподлобья.

Тамит улыбнулась.

- Ты еще слишком мал, чтобы получить ответ на свой вопрос. И не смей говорить своему новому другу о том, что я сказала тебе – ясно?

- Ясно, - буркнул Хепри.

- Ты лгала, - заметил он, отворачиваясь.

Тамит рассмеялась.

- Ты тоже лгал, маленький. Жизнь такова, что приходится лгать.

Хепри повернулся и убежал в другую комнату.

Тамит смотрела ему вслед с таким выражением, что мальчишка убежал бы из дому совсем, если бы видел его. Как ни ловка была эта женщина, ненависть, которую она носила в себе все годы, пока воспитывала сына, иногда прорывалась… с еще большей силой оттого, что ее подавляли.

Но когда Хепри пришел к ней мириться, Тамит уже улыбалась. Мать с сыном растроганно обнялись, а Хепри виноватым шепотом попросил маму не сердиться…

- Ну конечно, нет, - с улыбкой ответила мать. – Приводи своего царевича. Только будь разумен.

- Аменемхет не царевич, - возразил ребенок. Тамит только рассмеялась и напомнила ему, что пора возвращаться в школу.

Тамит долго смотрела мальчику вслед, стоя у калитки, и на лице ее сменялись непонятные выражения… отражение мятущихся мыслей…

У нее и в самом деле страннейшая судьба.

***

Тамит не могла как полагалось приготовиться к посещению своего дома столь знатной особой – да к этому нельзя было приготовиться вообще. Чем ближе подходил назначенный день, тем сильнее женщина чувствовала, каким несчастьем он может обернуться.

Каков же в самом деле этот мальчишка, которого сын ей так расхвалил? Вся их с сыном судьба будет зависеть от того, как Тамит примет его и как он примет то, что увидит в этом доме…

Тамит редко молилась, но сейчас склонила голову и помолилась богине страсти Баст, которую любила больше всех богов и на которую походила сама. Жаль, что в доме нет ее изображения. Тамит пожертвовала бы ему все что угодно, только бы этот день прошел удачно.

Когда наступило утро дня отдыха, Тамит встала на рассвете – как всегда; приготовила угощение из своих скромных запасов и убрала комнату, хотя убирать было почти нечего. Ее быт был очень скуден. Она только надеялась, что мальчишка Ка-Нейт немного отвык в своей школе от роскоши. Проклятая Ка-Нейт!

Она все еще не собиралась умирать и была так же горячо любима своим высоким супругом – великий ясновидец заметно постарел, но был так же силен и здоров; и так же силен и здоров оставался его ум, предугадывавший ходы врагов. Но всех ходов не предугадает никто. Даже боги.

Тамит выкупалась, надела простое белое платье и гладко причесала волосы. Украшений у нее по-прежнему не было – ни одного. Не заплачет ли этот великодушный царевич от жалости, когда увидит мать своего друга?

Приготовив все, женщина вышла в сад и села на скамейку у калитки. Стражник, прохаживавшийся по дорожке, недовольно взглянул на нее, но ничего не сказал. Он не мог запереть ее в доме, как бы ни хотел.

Двоих детей, которые издали были очень похожи, но на самом деле различны, как золото и грязь, Тамит разглядела еще прежде, чем дети заметили ее. Они приближались к ее дому рука об руку и разговаривали. Ревнивый взор Тамит разглядел красоту профиля Аменемхета, его горделивую осанку и линию плеч. Мальчишка приветливо улыбался ее сыну, но кто знает, что он может выкинуть, когда увидит все это…

Хозяйка глубоко вздохнула, пытаясь решить, встать ей навстречу Аменемхету или нет; и если встать, то когда… Но за нее все решилось – стражник опередил Тамит и подскочил к калитке, требуя от сына Неб-Амона ответа, кто он такой!

Женщина сама не знала, как не умерла от ужаса. Она чуть не бросилась между стражником и мальчишкой, хотя это легко могло бы кончиться ее смертью; но мальчишка успел раньше.

- Я сын первого пророка Амона! – выкрикнул он; его красивые отцовские глаза горели яростью. – Кто ты такой, что смеешь задерживать меня, и что ты делаешь в доме моего друга?

Хепри ничего ему не рассказал… О Амон-вседержитель…

Стражник ошеломленно смотрел на мальчишку не долее мгновения – сказался навык общения с высшими: он отступил, поклонившись.

- Проходи, господин, - сказал он. Бедняга даже подобрался, чтобы не коснуться сиятельной особы, и, очевидно, соображал, что скажет завтра своему начальству… Но Тамит это не волновало. Сейчас ее волновало только одно.

Она с улыбкой приблизилась к дрожащему от ярости Аменемхету и поклонилась.

- Привет тебе, - сказала она. - Я – Тамит, мать Хепри. Я счастлива принимать такого господина, как ты, в моем доме.

Аменемхет взял себя в руки.

- Привет тебе, госпожа. Я - Аменемхет, сын Неб-Амона, первого хему нечер, - сказал он. Мальчишка в свою очередь поклонился, коротко и изящно: удивительно быстро для ребенка овладев собой. Но он поднял на нее суровый и встревоженный взгляд; брови сошлись, затенив большие глаза.

Как знакомо!

- Объясни мне, госпожа, - попросил он, - что этот воин делает в твоем доме?

Тамит вздохнула.

- Я и мой сын находимся в затруднении… Это долгая история…

- Я готов ее выслушать, - тут же откликнулся Аменемхет. – Я готов помочь моему другу в любых затруднениях. Ты проводишь меня в дом?

Тамит поклонилась и пошла впереди, показывая дорогу – напрягая весь свой ум, чтобы извернуться для ответа мальчишке. Но она сумеет – она изворачивалась всю жизнь, а это только мальчишка.

========== Глава 37 ==========

Мальчики молча прошли в дом следом за хозяйкой; Хепри был испуган и подавлен, а Аменемхет возмущен и полон вопросов. Тамит превосходно чувствовала настроение обоих.

Она предложила гостям сесть, и Аменемхет первым изящно опустился на циновку, скрестив ноги, как писец. Он устремил на госпожу дома внимательный и непреклонный взгляд. Он ждал объяснений – сын верховного жреца был не из тех мальчишек, у которых в голове гуляет ветер и кого легко отвлечь.

Тамит отлучилась, чтобы подать угощение, а сама в это время думала, думала. Насколько умен этот мальчишка и чему он поверит?

Она вернулась в комнату с ячменными лепешками, сушеными фруктами и простой водой: ничего лучшего у нее просто не было. С каким-то интересом посмотрела на лицо знатного гостя… отразится ли на нем отвращение к скудости, хотя бы немного?