Змей (ЛП)

Лахлан снова улыбнулся и крепко поцеловал ее, прежде чем с неохотой проститься.

Поскольку монастырь находился всего в нескольких километрах, Лахлан отправился пешком. Так он привлечет к себе меньше внимания, если столкнется с кем-нибудь. Он увеличил темп, быстро двигаясь среди деревьев и кустарника.

При выполнении некоторых заданий члены гвардии так бегали часами, по пересеченной местности, вверх и вниз по холмам, в снег, в дождь, под палящим солнцем. В одну из первых тренировок этот садист Маклауд потребовал, чтобы каждый из них в полном вооружении пробежал от замка Данвеган вдоль побережья до северной точки полуострова Уотерниш - на расстояние около пятнадцати миль - за два часа. Маклауд позволил им отдохнуть всего пять минут, прежде чем приказал им бежать обратно.

Лахлан вырос на море и привык к стремительной атаке в стиле своих предков-викингов, бег ему подходил так же, как езда верхом Маккею. Проклятый горец мог бежать в течение многих дней. Хотя Лахлан ненавидел каждую минуту тренировки, он должен был признать, что выносливость и скорость оказались полезными гораздо больше раз, чем он хотел бы запомнить.

Теперь Лахлан мог бегать часами, не думая об усталости. Но он все равно он был уверен, что лучше плыть на лодке.

Когда Лахлан приблизился к монастырю, то замедлил шаг. Монастырь Святой Марии с горы Кармель был расположен в небольшой лесной долине в отдаленном районе на окраине города. Хотя было тихо, и ничто не казалось необычным, Лахлан собирался быть очень осторожным.

Лахлан сказал себе, что это как любая другая миссия. Но не совсем. Теперь Белла беспокоилась о нем.

Выйдя из-за края леса, Лахлан осмотрел пространство около небольшого, окруженного стеной строения. Луна была полной и давала много света. По крайней мере, так было для Лахлана, который необычайно хорошо видел ночью.

Монастырь состоял из трех зданий, расположенных вокруг центрального монастыря. Чтобы защитить монахинь от внешнего мира, вокруг зданий была построена стена высотой в десять футов и вырыт ров. Но без охранников и только с запертыми воротами, чтобы препятствовать проникновению в монастырь, стены больше служили для уединения, чем для защиты. Черт, даже англичанин мог бы сломать эти ничтожные барьеры.

Лахлан решил, что его самой большой проблемой будет оставаться незамеченным, когда он будет внутри монастырской стены. Мужчина в монастыре будет выделяться. Темная одежда помогала ему слиться с темнотой, но ничто не могло скрыть его размеры. И в отличие от других миссий, он не мог использовать свой клинок, чтобы избежать любых неудач или сюрпризов.

Лахлан отказывался выполнять немногое, и убийство женщин-монахинь было одной из этих вещей.

Лахлан ждал в темноте, наблюдая и слушая. Наконец, через полчаса ожидания раздался звон колокола.

Это то, чего он ждал. Призыв к вечерней молитве. Все женщины соберутся в одном месте.

Лахлан подождал еще минут десять, убедившись, что все будут в церкви, а затем направился к монастырю. Он выбрал самую темную сторону стены - в данном случае восточную сторону, затененную деревьями и горой, - и вышел на открытое пространство. Он будет находиться на открытом пространстве примерно в сотню ярдов, которое отделяет стену монастыря от леса.

Перебежав открытое место, Лахлан без приключений добрался до стены. Цепляясь за промежутки в камнях и их выступающие края пальцами ног и рук, он поднялся на несколько футов, пока не уцепился за верхний край стены. Куда он поднялся - нелегкий подвиг - нагруженный доспехами и оружием. Но вытаскивать себя из мертвой хватки было еще одной из любимых тренировок Маклауда.

Лежа на плоской стене шириной два фута, Лахлан застыл, оглядывая монастырские строения. Он находился напротив здания, где, как подозревал Лахлан, спали монахини. Слева от него в центре находилась церковь, а напротив - трапезная.

Лахлан осмотрел площадь перед церковью, чтобы увидеть какие-либо признаки движения. Ничего не заметив, он опустился вниз. Поскольку Лахлан не был знаком с продолжительностью церковных богослужений - наемники не проводили много времени в церкви - он не знал, сколько времени у него было. Быстро передвигаясь, он пересек монастырский двор, прошел через то, что должно было быть садом для кухонь, перед тем, как нырнуть в тень колоннады, соединяющей церковь с трапезной.

Здесь Лахлан пробыл некоторое время, чтобы найти лучшее место для наблюдения за монахинями, когда они выйдут из церкви. Ему нужно было как можно скорее найти Маргарет и последовать за ней, или найти способ поговорить с ней наедине. Если это у него не получится, он подождет, пока они заснут, а затем проникнет в спальное помещение и разбудит ее.

Было крайне важно, найти ее сегодня вечером. Маргарет, обладая знаниями о планировке и распорядке дня монастыря, подскажет лучшее время и место для того, чтобы поменяться с Беллой местами перед встречей с Комином и Джоан.

К сожалению, мест для укрытия было мало. Лахлан остановился в промежутке между кровлей церкви и плоской крышей колоннады. С высоты он сможет хорошо видеть монахинь, выходящих из часовни. Было удобно и темно, и мало кто мог заметить его. Лахлан еще успел рассмотреть несколько путей для отхода.

Лахлан расположился в укрытии, и теперь оставалось только ждать. Минут через двадцать он услышал, как открылась дверь церкви, и начали выходить монахини.

Несмотря на то, что факелы давали достаточно света, чтобы были видны лица монахинь, когда они выходили из церкви, головы их были склонены. В сочетании с покрывалом и апостольником, скрывавшими большую часть лица, найти Маргарет оказалось труднее, чем Лахлан мог себе представить.

Лахлан начал думать, что, возможно, пропустил ее, когда, наконец, увидел Маргарет. Удача была на его стороне. Мало того, что она была одной из последних, она шла одна. Если бы он мог найти способ привлечь ее внимание…

Лахлан вдруг напрягся от легкого шороха позади него. Его кровь застыла. Лахлан замер, сливаясь с окружающей темнотой. Вероятно, это было какое-нибудь животное, не стоит беспокоиться.

Но потом Лахлан услышал этот звук снова. На этот раз яснее. Ближе. Приглушенные шаги и мягкий звук металла. Кольчуга. Мягкий всхрап. Лошади.

Лахлан выругался. Что-то пошло не так.

Это была ловушка. Они ждали его. Что означало...

Белла! Они поняли, что она сбежала.

Как – это уже не важно. Лахлан вытащил свои мечи из-под плаща и присел, как лев, приготовившийся к прыжку. Он вернется к ней, даже если ему придется сразиться со всей английской армией.

Белла умылась, съела несколько кусочков сыра и овсяной лепешки, поворошила дрова в очаге, полежала на старой соломенной кровати, которую она накрыла пледом, и, исчерпав все возможности занять себя, стала ходить кругами по комнатке. Поскольку она была не намного больше, чем в замке Балвени, требовалось не более нескольких шагов, чтобы перейти от одного конца к другому. Каждые несколько минут Белла делала небольшой крюк к маленькому окошку, закрытому ставнем и заглядывала в отверстие, чтобы посмотреть, не пришел ли кто-нибудь.

Но на улице было так темно, что Белла могла разглядеть только темные и немного зловещие тени деревьев.

Она в отчаянии прижала руки к груди. Это была пытка. Ожидание было пыткой.

С тех пор как они добрались до Бервика, Белла не могла сдержать волнения. После стольких лет она, наконец, сможет увидеть свою дочь лицом к лицу, обнять ее, услышать звук ее голоса.

Лахлан поможет ей. Ни разу она не усомнилась в нем. Белла знала, что может рассчитывать на него.

Последние несколько дней были наполнены опасностью, неприятно холодными и отупляюще утомительными. Но, несмотря на все это, Белла была счастливее, чем когда-либо в своей жизни. У них больше не было возможности заниматься любовью, Белла спала несколько часов в объятиях Лахлана в седле - казалось, он мог целыми днями обходиться без сна - и они разговаривали всякий раз, когда позволял темп скачки.