Змей (ЛП)

- Я хочу попробовать тебя прямо там. - Лахлан сжал пальцами средоточие ее женственности.

О, Боже. Ее дыхание ускорилось в ожидании, поскольку она поняла, что он собирался сделать. То, чем он так грубо угрожал раньше.

Она должна остановить его? Конечно, она должна остановить его. Но ее тело дрожало, пульсируя от жажды. И ее бедра — ее бедра не могли оставаться неподвижными.

- Ты доверяешь мне?

Голос Лахлана был хриплым, в нем было обещание, темное искушение, слишком сильное, чтобы сопротивляться.

Белла могла только кивнуть. Слова уже не складывались. Ожидание барабаном гудело в ней.

Лахлан опустил свою темную голову между ее бедер, обхватив ее ягодицы, чтобы приподнять бедра и прижать их к своему рту, все это время удерживая ее взгляд.

О Боже.

У Беллы уже не было сил уклониться от такой интимной ласки. Но грешность, распутность, порочность происходящего только усугубляли возбуждение.

Лахлан, казалось, ждал какого-то ответа. Или, может быть, он просто продлевал ее агонию. - Позволь мне любить тебя, Белла.

А потом он это сделал. Целовал ее. Ласкал ее языком. Ласкал ее губами, пока Белла не забыла свое имя. Пока она не подумала о том, насколько изысканной была эта пытка, Лахлан продолжал мучить ее. Пока невероятные ощущения не стали слишком сильными.

Белла никогда бы не подумала, что может быть такое. Давление его губ. Удар его языка. Трение щетины по чувствительной коже.

Белла извивалась. Стонала. Трепетала.

Лахлан довел ее до высшего наслаждения, а затем еще раз. Белла закричала, когда удовольствие волна за волной накатывало на нее.

Лахлан оказался внутри нее. Наполнил ее. Брал ее размеренными, нежными ударами. Кожа к коже. Их тела плавились в слиянии тепла и страсти.

Но когда Белла посмотрела Лахлану в глаза, она поняла, что это было нечто большее.

Это было идеально. С каждым медленным, проникающим ударом Белла чувствовала его любовь к ней. И когда, наконец, они достигли пика вместе, она снова услышала эти слова, эхом отзывавшиеся у нее в ушах.

Любовь и счастье, которые ускользали от нее так долго, наконец, были у нее. Белла наслаждалась каждым мгновением радости, осознавая, как трудно ей это досталось.

Спустя несколько часов, после того, как Лахлан развел огонь, накормил ее и снова занялся с ней любовью, Белла спала в его объятиях, впервые за много лет чувствуя надежду, которую обещал завтрашний день. Рядом с Лахланом у нее все будет хорошо.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Лахлану все не нравилось, но у него не было другого выбора. Он накинул на голову капюшон темного одеяния и повернулся, чтобы посмотреть на Беллу, стоящую в дверном проеме. Господи, как же он не хотел оставлять ее. - Я ненадолго, - сказал Лахлан.

Белла положила руку ему на плечо с бессознательной непринужденностью женщины, которая прекрасно знала и успокаивала его. – Со мной все будет хорошо. После стольких часов в седле будет неплохо пройтись и размяться.

Лахлан нахмурился. Он не хотел оставлять Беллу одну, но у него не было выбора. Он должен был проверить монастырь и найти Маргарет. Белла будет здесь в безопасности на пару часов. - Не отходи слишком далеко от коттеджа. Хотя ночью вряд ли найдутся охотники или браконьеры, но в лесу есть дикие животные, ты можешь упасть и подвернуть ногу...

Белла со смехом прервала Лахлана. - Ты говоришь, как моя мать.

Его челюсти сжались. - Черт возьми, Белла, я серьезно. Просто потому, что у нас до сих пор все шло гладко, еще не означает, что мы в безопасности. Мы еще должны попасть в монастырь и выбраться из него незамеченными.

Не говоря уже о том, чтобы выбраться из Англии, проехать Марки перед тем, как попасть обратно в безопасную часть Шотландии. У Лахлана сжался желудок. Какого черта они здесь делали?

Но Белла не слушала. Как только они достигли окраин Бервика, Белла уже не могла сосредоточиться на детальных указаниях Лахлана. Как только он получил подтверждение от осведомителя, услугами которого Хайлендская гвардия пользовалась уже не один раз, что Деспенсер со свитой прибыл в замок за день до них, Белла не могла усидеть на месте.

Во время их путешествия Белла рассказала Лахлану многое из того, что касалось ее пребывания в тюрьме, включая то, как ее тюремщики использовали предполагаемые связи с дочерью, чтобы контролировать Беллу. Лахлан знал, что Белла сможет выдержать, если это будет еще одно в длинной череде разочарований. Но как только Белла узнает, что Джоан рядом, ее будет не удержать.

- Не могу поверить, что увижу дочь через несколько дней, может быть, завтра.

От мечтательной улыбки на лице Беллы, грудь Лахлана сдавило. Он знал, как много это значило для нее, и отдал бы правую руку, чтобы это произошло, но Белла опережала события. - Если мы сможем туда попасть.

Белла приподнялась на цыпочки, чтобы прижаться к его губам в целомудренном поцелуе, который, как Лахлан подозревал, должен был смягчить его хмурый взгляд. - Конечно, у тебя получится. Это монастырь, а не охраняемый замок, и в нем находятся монахини, а не солдаты. Для тебя это будет детской игрой.

Непоколебимая вера Беллы в него не была для Лахлана чем-то привычным, и ему стало чертовски неудобно.

Лахлан не знал, что с ним не так. До сих пор все шло по плану. Но среди гвардейцев ходила поговорка - единственное, на что вы можете рассчитывать при выполнении миссии, это то, что все пойдет не так.

Пока все было спокойно. Утром после бури они проснулись, разбуженные солнцем. Тонкий слой снега совсем не замедлил их, и к середине дня растаял. Они сменили лошадей после Эдинбурга и добрались до Бервика на пятый день путешествия - почти на полдня быстрее, чем Лахлан рассчитывал. После быстрой встречи с осведомителем, чтобы убедиться в приезде Деспенсера, они отправились в коттедж лесника у ручья, которым Лахлан воспользовался, когда спасали Беллу из тюрьмы. Лучше всего было то, что там не было никаких следов его товарищей-гвардейцев.

Почему он не мог избавиться от чувства, что что-то не так?

Лахлан знал почему. Он был слишком счастлив, и не доверял себе. Счастье заставило его быть подозрительным. И неуверенным. Он не хотел, чтобы что-нибудь сорвалось.

По невысказанному соглашению Лахлан и Белла избегали говорить о будущем по тем же причинам. Ей нужно было сначала обеспечить безопасность дочери, а ему нужно было обеспечить безопасность Беллы. Наступит время, когда все это закончится. Но воспоминания о том, что случилось в последний раз, когда он упомянул о будущем, все еще причиняли ему боль.

Белла была права. Лахлан был более консервативен, чем он мог себе представить. Он хотел, чтобы Белла была его женой. Она любила его. И на сегодня этого было достаточно.

- Я беспокоюсь о тебе, - сказал Лахлан. – Меня волнует момент обмена с Маргарет. Что, если одна из монахинь что-то заметит и решит подойти поближе? Что, если Комин что-то сделает? Я ему не доверяю.

Слова Лахлана, наконец-то, возымели желаемый эффект. Белла посерьезнела. - Это стоит риска, Лахлан. Я должна попытаться это сделать. - Она положила ладонь ему на щеку. Как быстро он привык к нежному прикосновению. Жаждал его.

- Мои обеты - обеты Маргарет - защитят меня. А если нет, то у меня есть ты.

Боже, он хотел, чтобы эта вера в него была заслуженной. - Я всего лишь человек, Белла - не волшебник. Есть препятствия, которые даже мне не преодолеть. Ты прекрасно об этом знаешь.

Белла побледнела, воспоминания о ее заточении были слишком свежими.

Лахлан выругался. - Черт, извини. Я не хотел тебя напугать. Я просто хочу, чтобы ты была осторожна. И помни, ты обещала слушаться приказов.

Губы Беллы изогнулись. - Отлично. Ты победил. Я запрусь в доме.

Лахлан улыбнулся и поцеловал ее в губы. – Ну, наконец, у меня покорная девочка.

Белла состроила гримасу. - Иди. Прежде чем я стану очень непокорной.