Любовь и смута

- Я говорю об Ингитруде... вот не повезло-то девчонке, - проговорил он, выбросив в костер остатки ужина.

Альберга, принимавшая беду подруги близко к сердцу, охотно поддержала тему.

- Это так жестоко и несправедливо! Только не понимаю, почему они мучили её вместо меня?

- По-видимому, Лотарь пока ещё нуждается в услугах твоего мужа.

Вспомнив о муже, Альберга ощутила острую тоску. Ей до смерти захотелось оказаться сейчас в его объятиях, крепко прижаться к нему и вновь быть любимой им.

- А ты, должно быть, уже и позабыла, что ты замужем, верно, Альберга? - с улыбкой заметил Бернард, легко угадывая её мысли.

Его фамильярное «ты» вдруг впервые за весь вечер резануло ей слух. Она глянула на графа с недоумением, но тут же отвернулась - от его пристального взгляда её бросило в жар, сердце бешено заколотилось, а в руках и ногах ощутилась слабость и дрожь. Графиня поняла, что бежать надо не на рассвете, а прямо сейчас.

Альберга вмиг оказалась на ногах. Бернард последовал её примеру.

- Куда ты направляешься? - поинтересовался он, все с той же улыбкой на устах.

- Я... мне... я хочу прогуляться, - пробормотала Альберга, устремляясь к выходу из пещеры.

- Выходить нельзя! - по его тону было ясно, что он не намерен отпускать её. - Прогуляться иди туда, - махнул он рукой в сторону скрывавших во мраке дальних пространств пещеры. - Только не заблудись, - добавил он ей вслед.

Альберга устремилась во тьму, надеясь уйти как можно дальше, заблудиться, сгинуть, пропасть без вести, исчезнуть в небытии, умереть в забвении... Но, увы, очень скоро уперлась в тупик. Бернард пошутил, пещера была вовсе не такой огромной, какой казалась в темноте, в ней невозможно было заблудиться.

«Не может быть! Что за злая насмешка судьбы! - отчаянно прошептала Альберга, прильнув к ледяному камню и прижав руки к безумно колотящемуся сердцу. - Мои девичьи мечты сбываются именно теперь! Теперь, когда я давно похоронила их, когда я давно принадлежу другому. Лантберт, милый, умоляю, приди сюда немедленно и убей нас обоих!  Ну зачем ты ворвался в мою жизнь и все в ней запутал и усложнил?! Ты единственный человек на земле, который любит меня, клянусь, я не хочу предавать тебя. Глупый сумасброд! Если бы не ты, я, наверное, была бы сейчас самой счастливой на свете! Боже, помоги мне избежать этого позора. Ну хоть бы случился бы обвал и нас завалило камнями! А может Бернард пощадит мою честь? Может ничего не будет...» - со смешанным чувством надежды и разочарования подумала она.

Медленно и обреченно, словно приговоренный, который бредет к эшафоту, она вернулась обратно и остановилась поодаль от графа, который тем временем подбросил в огонь ещё хвороста и, прибрав около костра, расстелил там свой плащ.

- Пора спать, - сказал он появившейся Альберге.

«Господь милостив» - подумала молодая женщина. Приободрившись, она сняла свою накидку и расстелила её у себя под ногами.

- На моем плаще нам будет удобнее, - заметил Бернард, с интересом наблюдая за её действиями.

«Ему нет никакого дела до моей чести» - графиня с беспомощной мольбой взглянула на Бернарда.

- Я не хочу этого! - с отчаянием молвила она.

- Это правда? - Бернард направился к ней.

«Господи, пусть он не приближается!» - мысленно взмолилась Альберга, глядя на Бернарда как зачарованная и не в силах пошевелиться.

Он подошел очень близко, не оставляя ей шансов на спасение.

- Альберга, тебе решать, как ты скажешь, так и будет, -  сказал он, глядя на неё серьезно и внимательно. Его глаза блестели в полумраке.

Битва была неравной. Графиня храбро противостояла сразу двум противникам: красоте Бернарда и своему пылкому увлечению. Её детская влюбленность повзрослела вместе с ней, превратившись в истинную страсть, которая мирно дремала, дожидаясь своего часа, но теперь, встретив в Бернарде верного союзника, расправила во всю мощь свои огненные крылья, сжигая разум и сердце молодой женщины.

Её тело вдруг перестало повиноваться ей. Альберга подняла руки, чтобы оттолкнуть Бернарда, но вместо этого с силой обняла его плечи и, притянув к себе, нашла губами его губы. «Он тоже любит меня!» - ликовала её страсть, почувствовав в его поцелуе не менее сильное ответное желание, а также и в его руках, которые, словно руки вора, дорвавшегося до вожделенной добычи, с жадной поспешностью познавали её тело.

«Я сказала, что не хочу этого?» - удивилась она про себя. - «Какая глупость, видно, у  меня в ту пору помутился рассудок. Я ведь и появилась на свет только для того, чтобы быть с ним и любить его». Это были последние мысли, что молнией сверкнули у неё в голове. Она больше ни о чем не думала, ничего не знала и не помнила, ибо всё её существо уже поглотила страсть, для которой нет ни до, ни после.

Она ещё раз пришла в себя, почувствовав легкий озноб и поняла, что лежит на плаще Бернарда совсем без одежды, но тут же вновь забыла обо всем, отдавшись страсти и горячим ласкам любовника, и вскоре ей стало жарко.

***

Альберга открыла глаза.

Утро уже настало. Солнечные лучи освещали стены пещеры, где-то наверху пробиваясь сквозь расщелины в камнях. Костер угас.

Её разум и сердце вернулись к ней, а вот страсть, получив желаемое, исчезла, оставив её в объятиях чужого, нелюбимого мужчины, который спал сейчас рядом, крепко обняв её, и к которому она теперь не испытывала ничего, кроме неприязни.

«Вот и всё, моя жизнь погублена навсегда» - с мрачным унынием подумалось ей. - «Что мне теперь осталось? Принять постриг и каяться до конца жизни? Или же вернуться к мужу, повиниться перед ним и понести заслуженную кару? Умереть от руки мужа или всю оставшуюся жизнь нести бремя позора?» Ответ был настолько очевиден, что Альберга даже удивилась, что эти вопросы могли возникнуть у неё в голове. Пусть Лантберт убьет её, зато Бог простит. Разве кто-то заметит, что её больше нет на свете? Муж был единственным человеком, который любил её, а она ответила ему предательством. Кому она теперь нужна? Никому, презренная изменница, даже самой себе.