Предназначено судьбой

Джиллиан не удержалась от улыбки.

— Ты добрый человек, Дункан Родерик.

— Добрый-то добрый… — Он не договорил.

— Что ты там рассматриваешь? — Она приподнялась и тоже посмотрела на море. — Что это, Дункан?

Ей стало не по себе. В бухту входил корабль, и Джиллиан сразу же подумала о пиратах. Летом морские разбойники, бывало, наведывались в Чизапикскую гавань. В основном это были любители легкой наживы, но иной раз приплывали и кровожадные головорезы, которым просто нравилось проливать кровь.

— Мы ведь не ждем никаких кораблей?

Дункан уже спускался по ступеням.

— Унеси ребенка в дом.

— Дункан!

— Делай, как я говорю.

Он перешел на бег, устремившись к сигнальному колоколу. Заслышав набат, работники должны были собраться возле дома и вооружиться.

— Всех женщин и детей — в погреб.

— Но…

— Не спорь со мной, ради Бога! Просто делай, что я тебе говорю.

Зазвенел колокол, нарушив утреннюю тишину.

Джиллиан еще раз взглянула на парусник и, подхватив ребенка, побежала в дом. Так и быть, она проследит за тем, чтобы женщины и дети были в безопасности, но сама в погребе отсиживаться не будет.

Через каких-нибудь пять минут все женщины и дети уже были в безопасном месте. Джиллиан поцеловала сына, отдала его на попечение прабабки и поднялась наверх. На кухне у нее был припрятан заряженный пистолет — как раз на подобный случай.

Когда она вышла из дома, Дункан и с десяток работников, вооруженных мушкетами, уже были на берегу. Джиллиан бегом спустилась по склону, подобрав юбки. — Это что у них, белый флаг? — спросила она, щурясь от солнца.

Дункан удивленно обернулся.

— Я же велел тебе отвести женщин и детей в погреб.

— Я сделала это.

— Но ты тоже должна быть там. Немедленно вернись в дом. Дай мне разобраться в том, что происходит.

Джиллиан никак не реагировала на его слова.

— Неужели они сдаются?

— Похоже на то.

— Не понимаю. С какой стати корабль, не сделавший нам ничего дурного, будет сдаваться?

Дункан озадаченно покачал головой:

— Впервые вижу подобное.

— Ты думаешь, это пиратский корабль?

— Очень возможно. Ты только посмотри: низкая посадка, косые паруса, обтекаемый корпус.

— Кто же это может быть?

Дункан покосился на пистолет в ее руке.

— Есть у меня кое-какие предположения.

Они молча смотрели, как незнакомый корабль входит в бухту и бросает якорь возле «Королевской удачи».

— А вдруг это Индиго?

— Это не исключено. Джилли, вернулась бы ты в дом.

— Уилл — мой сын. Я тоже имею право защищать его. И еще я имею право знать столько же, сколько знаешь ты.

— Джиллиан… Смотри, они спускают шлюпку. — Он достал из кармана подзорную трубу. — Чтоб я провалился!

У Джиллиан бешено заколотилось сердце. Неужели какие-нибудь новости о Беатрисе? А вдруг пират позволил ей вернуться в колонии?

— Кто это? Индиго?

Тут она разглядела в шлюпке женщину в белом платье.

— Дункан! Это Беатриса? Он ее привез?

— Смотри сама. — Дункан передал ей трубу. — Можете идти в дом, — сказал он работникам. — В шлюпке только двое. Но приглядывайте за кораблем. Если откроют огонь — все сюда.

Джиллиан с трепетом поднесла к глазу подзорную трубу. А что, если это не Беатриса?

— Ой, не может быть! — прошептала она, улыбаясь. — Это она! Дункан, это Беатриса! — Она схватила его за загорелое плечо. — Он все-таки привез ее!

Дункан тоже улыбался, видя, как она счастлива.

— Ну вот, теперь мне можно не плыть на Ямайку.

Он забрал у нее пистолет и отдал одному из слуг.

— Пойдем, Джилли, встретим твою сестру. — И протянул руку.

Джиллиан подумала, что все равно будет любить Дункана, даже если они расстанутся. Другому мужчине в ее жизни места нет.

— Пойдем.

Взявшись за руки, они спустились на пляж. С моря дул соленый ветер, трепал им волосы, к ногам ластились зелено-голубые волны.

Джиллиан бросилась вперед, крича:

— Беа! Беа!

Тем временем шлюпка ткнулась носом в песок.

— Джил! — просияла улыбкой Беатриса. Она была в белом платье французского покроя, широкополой соломенной шляпе и закрывалась от солнца кружевным зонтиком. Бриллиантовые серьги посверкивали в ее ушах, а светлые волосы были уложены в замысловатую прическу.

Рядом с ней находился Индиго собственной персоной. Он предложил Беатрисе руку и помог ступить на берег. Сестры бросились друг другу в объятия.

Джиллиан смеялась, но Дункан видел, что она в любой момент может разрыдаться.

— Беа, ты ко мне вернулась!

— Не вернулась, а приехала в гости, — поправила Беатриса, целуя сестру в щеку. — Потом назад, на Ямайку.

— Назад? Но зачем?

— Рада вас видеть, — сказала Беатриса, обращаясь к Дункану.

Он кивнул, потом, слегка покраснев, приблизился к ней и поцеловал:

— Рад, что вы живы и здоровы, сестра.

— Судя по тому, как похудела Джиллиан, вы стали отцом, сэр, — заметила Беатриса, поправляя шляпку.

Дункан горделиво улыбнулся:

— Да, у нас красивый, здоровый мальчик.

— Я очень за вас рада.

Беатриса взяла за руку Индиго. Пират был тоже одет во все белое, да и шляпа у него была точь-в-точь такая же, как у Беатрисы.

— Познакомьтесь с моим мужем. — Беатриса застенчиво улыбнулась, а Индиго смотрел на нее во все глаза. — Господин Индиго Мульдуне.

У Джиллиан отвисла челюсть.

— Это твой муж? — пролепетала она. — Так вот почему ты говоришь, что приехала в гости? Но как ты могла выйти замуж за пирата? Ведь он пытался убить нас!

— Индиго больше не пират. Он искренне раскаивается в своих былых прегрешениях. Отныне он будет заниматься только выращиванием сахара. Все абсолютно законно, уверяю вас.

Однако Джиллиан все так же хлопала глазами, ничего не понимая.

— Мы плывем в Каролину. Королевский губернатор должен даровать моему мужу полную амнистию.

Дункан усмехнулся. Он слышал об этих так называемых «амнистиях». Стоили они недешево, но королевский губернатор действительно имел право даровать помилование, кому пожелает, — и за цену, которая покажется ему уместной.

— Должно быть, дорого придется заплатить? — насмешливо спросил Дункан.

— Разумеется, — с достоинством ответила Беатриса. — Но надо же возвращать свои долги обществу.

Индиго снял шляпу, поклонился и впервые открыл рот:

— Рад видеть вас, милорд, в добром здравии. Хочу воспользоваться этим случаем, чтобы принести свои глубочайшие извинения… Я ошибался — скажем так. Беатриса открыла мне глаза.

Дункан чуть не расхохотался. Все это было очень забавно, а забавнее всего было то, что Дункан верил в искренность этого прохвоста. Сразу было видно, что он любит Беатрису. Во всяком случае, эта парочка выглядела куда более счастливой, чем Дункан и Джиллиан.

— Разумеется, вы не сможете забыть то зло, которое я вам причинил. Но прошу вас простить меня, как подобает прощать доброму христианину, — продолжил Индиго.

Дункан грозно прищурился:

— Насколько благородны ваши намерения относительно Беатрисы? Или же она вам понадобилась только для того, чтобы получить амнистию?

Индиго обиженно развел руками:

— Вы видите перед собой нового человека, сэр. Я люблю ее. — Он поцеловал Беатрисе руку. — Слава Богу, я понял это вовремя. Еще чуть-чуть, и я совершил бы непоправимую ошибку, вступив в предосудительную связь с ее сестрой.

Он поцеловал Беатрису в губы.

Дункан вздрогнул.

— Что вы сказали?

— Я сказал, что, благодарение Господу, не успел вступить в плотскую связь с уважаемой Джиллиан. Признаться, искушение было велико. Не обижайтесь, сэр, но ведь все считали, что вы умерли. — Он не отрываясь смотрел на Беатрису. — Как я рад, что все сложилось именно так.

Джиллиан укоризненно посмотрела на Дункана, как бы говоря: «Вот, а ты мне не верил!»

Утратив дар речи, он смотрел на ее печальное лицо, читая упрек в ее глазах. Какую роковую ошибку он совершил! Возможно, это самая страшная ошибка в его жизни, а Дункан оступался не раз и не два. Он не поверил жене, а теперь выяснилось, что она говорила чистую правду. Дело не в том, что слова Джиллиан подтвердил пират — он мог и соврать. Но выражение лица у Индиго было такое, что Дункан понял — пират не лжет.