Предназначено судьбой

Дункан ворвался в спальню словно вихрь. Он надеялся, что поездка верхом немного остудит его гнев. Дункан не хотел совершать убийство на горячую голову. Если уж он поднимет руку на брата, то не сгоряча, а ради защиты своей семьи. Однако одного взгляда на физиономию Алджернона было достаточно, чтобы у Дункана помутился рассудок от ярости.

— Что, удивлен? — На лице Дункана появилась зловещая улыбка, а Алджернон сделался белее мела. — Как поживаете, дорогая матушка? — язвительно осведомился воскресший из мертвых.

Констанция сидела такая же бледная, как ее сын.

— Ты… Ты жив? — выдавила она. — А как же сообщение? Нам сообщили, что ты погиб.

Но в следующую секунду она взяла себя в руки и мелодраматически воскликнула:

— О возлюбленный сын мой! Иди в мои объятия!

Алджернон, прижавшись к стене, попытался прокрасться к двери, но Дункан поймал его за шиворот.

— Не так быстро, дорогой кузен. Нам есть, о чем поговорить, ненаглядный братец.

Алджернон затрясся.

— Что тебе известно о нападении на мой корабль?

— Ничего… Т-только то, что знают все. Мне об этом рассказала мадам.

— Так ты не знал, что на нас должны напасть пираты? Между прочим, они убили Уилла. Решили, что он — это я.

— Какой кошмар, — искренне огорчился Алджернон. — Я любил Уилла.

— Прекрати! — с отвращением произнес Дункан. — Не смей об этом говорить. Лучше расскажи мне, как ты все устроил. Ведь я отплыл на неделю раньше, чем собирался, к тому же на другом корабле. Должно быть, на Канарских островах меня поджидал твой шпион. Он-то и натравил на нас пиратов.

Алджернон весь дрожал.

— Клянусь… Клянусь, я этого не делал!

Дункан расхохотался и схватил Алджернона за горло.

— Подлая, трусливая тварь! Признавайся! Хоть умри человеком, а не жалким трусом!

— Скажите же ему! — взмолился Алджернон, обращаясь к Констанции. — Скажите ему всю правду, матушка. Ради Бога!

Дункан оглянулся на Констанцию. У нее были точно такие же голубые глаза, как у Алджернона. Как странно, что он заметил это только сейчас.

— Что сказать? — пожала плечами Констанция.

Дункан нахмурился. Неужели она тоже в этом участвовала? Это было бы неудивительно. Как же он был наивен, как глуп. Он сжал Алджернону горло так, что тот захрипел.

— Матушка, скажите ему, — еле слышно произнес он.

— Да что сказать, я ничего не понимаю!

Констанция хладнокровно поправила складки халата. Точно так же она выглядела в тот далекий день, когда бросила Дункана на милость индейцев, а сама ускакала. Еще бы, ведь он был не ее сыном…

— Я искренне хотела помочь тебе, Алджернон, — сокрушенно вздохнула Констанция. — Ей-богу, я спасла бы тебя, если бы могла. — Она грустно покачала головой. — В конце концов, нас столько связывает. Но игра закончена. — Она беспомощно развела наманикюренными ручками. — Ничего не поделаешь.

— Мама, пожалуйста, — всхлипнул Алджернон.

— Да, сын мой, это он во всем виноват. — Констанция проникновенно посмотрела на Дункана. — Мне следовало остановить его, но я всего лишь слабая женщина. К тому же я была здесь, в Америке. Что я могла?

— Мама!

— Он хотел завладеть тем, что не принадлежало ему, — прочувствованно продолжила Констанция. — Он хотел отнять у тебя титул, деньги, общественное положение.

По лицу Алджернона текли слезы.

Констанция отвернулась.

— Видимо, тебе придется его убить. Иначе не будет у тебя спокойной жизни.

— Нет! — зарыдал Алджернон, пытаясь вырваться. — Она лжет! Это все она придумала! Она меня заставила! Я не хотел тебя убивать! Я хотел только одного: чтобы она меня любила.

Дункан заглянул в полные ужаса глаза Алджернона. Заглянул — и внезапно поверил. Констанция вполне могла принять участие в заговоре. Ведь однажды она уже бросила того, кто считал ее своей матерью.

— Значит, ты действовал по ее воле?

— Да, — кивнул Алджернон. — Но я… я ничего так и не сделал. Я знал, знал, что она замышляет, но я ничего такого…

Констанция вскочила.

— Перестань болтать, Дункан. Просто убей его. Он представляет для тебя постоянную угрозу. Разве ты не видишь — он сумасшедший? Твоей семье не будет покоя, пока он жив.

Алджернон, задыхаясь, выпалил:

— Ей помогает Атар. Это он, а не я, перерезал канаты, стягивавшие строительные леса. Он нанял человека, стрелявшего в тебя в Нью-Форесте. И пиратов тоже нанял он. А я… Мне велели помалкивать.

Дункан чуть разжал пальцы, чтобы Алджернон не задохнулся раньше времени.

— Кому же верить? Возможно ли, что верный Атар так ненавидит своего господина? Маловероятно, но не исключено.

Дункан схватил Алджернона за плечи и силком усадил на стул.

— Отвечайте, Констанция. Атар виновен или нет? Он действовал по вашей воле?

В коридоре раздались топот и крики. Дверь спальни вновь распахнулась, и на пороге появилась Джиллиан.

— Не убивай его! — крикнула она. — Он этого не делал!

Она тяжело дышала, по лицу струился пот.

— Во всем виноват Атар. Мне очень жаль, но это правда.

— Но не только Атар, — объявила появившаяся следом Дафна. В руке она сжимала хлыст. — Дорогая Конни, ведь Атар не один все придумал, правда?

— Я не понимаю, о чем вы говорите.

Констанция попятилась к кровати. Голова у нее дрожала, голос пресекался.

— Я ничего-ничего не понимаю! Не угодно ли чаю? У меня есть чудесное печенье, а повар приготовил торт из малины.

— Ах, ты ничего не понимаешь?! — Дафна щелкнула кнутом, наступая. — Сейчас я тебе устрою хорошую взбучку, сразу вспомнишь!

Дункан поспешно отнял у нее кнут.

— Бабушка, не нужно. Где Атар? — обратился он к Джиллиан.

Она с трудом сделала шаг вперед.

— Мертв. Повесился. Мы не смогли его остановить. Должно быть, он видел, как ты скачешь сюда. Увидел и понял, что игра окончена.

— Джиллиан, почему ты на ногах? Зря ты сюда приехала. — Он нахмурился. — Как ты себя чувствуешь?

Она обмякла, и он едва успел ее поддержать.

— Ой, — простонала Джиллиан, держась руками за живот.

Тут Дункан увидел, что платье у нее внизу все мокрое.

— Ребенок? — прошептал он ей на ухо, содрогнувшись от страха.

Она кивнула и застонала, чувствуя, как начинаются схватки.

— Но ведь еще очень рано. — Он осторожно помог ей подняться.

— Извини. — Она виновато улыбнулась. — Слишком много переживаний. По-моему, наш малыш решил появиться на белый свет раньше, чем его ждали.

Дункан подхватил Джиллиан на руки.

— Вон отсюда! Все вон, кроме бабушки!

Алджернон с готовностью шмыгнул к двери.

— А с тобой, дорогой кузен, я еще не разобрался! — крикнул ему вслед Дункан. — Так что не исчезай!

Констанция тем временем исполняла какой-то странный танец. Вид у нее был совершенно безумный.

— И уведи отсюда эту стерву, пока я ее не прикончил.

Алджернон схватил мать за руку.

— Пойдем, матушка. Пойдем.

Констанция кокетливо посмотрела на него:

— Не хотите ли потанцевать со мной, молодой человек?

Дункан положил Джиллиан на кровать.

— Я пошлю за помощью. Но здешним слугам я не доверяю. Пусть приедут мои. Бабушка, побудьте с ней. Пожалуй, я съезжу за ними сам.

Он быстро поцеловал Джиллиан в пылающий лоб и бросился вон из комнаты.

На следующее утро Джиллиан лежала все в той же постели, пребывая в блаженной полудреме. Рядом с ней лежал новорожденный сын.

Услышав, как открылась дверь, она приоткрыла сонные глаза и увидела, что тяжелые занавески задернуты, и в комнату едва проникает солнечный свет.

— Джилли? — раздался обеспокоенный голос.

Она устало улыбнулась. Какая долгая выдалась ночь…

— Дункан?

— Как наш сын?

— Посмотри сам. Он маленький, но Дафна говорит, что вполне здоровенький.

Ребенок пошевелился и, не просыпаясь, припал губами к груди.

Дункан осторожно сел на краешек постели.

— Никогда не видел более прекрасного зрелища, — прошептал он.