Жаркая страсть

Он пожал плечами. К его облегчению, Клэрис улыбнулась:

— Спасибо.

Ее глаза говорили красноречивее слов.

Позади слышался шепоток, но потом компания, которой не терпелось поделиться новостями, поспешила обратно в зал.

— Я не хотел нового скандала, — вздохнул Джек.

— Я не сержусь, — усмехнулась Клэрис. — И поскольку моя цель отвлечь общество от неприятностей, свалившихся на Джеймса… я благодарю тебя за помощь.

Они уехали с бала не сразу. Продолжили игру. Несколько раз обошли зал, только потом удалились.

Когда они остались одни в номере, благодарность Клэрис приняла более нежное и чувственное выражение.

Позже, когда они, утомленные любовью, лежали на смятых простынях, Клэрис долго перебирала в памяти события сегодняшнегоувечера и неожиданные перемены.

Взять хотя бы случай с Уорвиком. Она нисколько не сомневалась, что он собирался сделать ей непристойное предложение, но вовремя вернулся Джек и разделался с Уорвиком, как тот того и заслуживал. Ради нее. Ни по какой другой причине. Он повел себя не просто как ее защитник — как мститель.

Ни один другой мужчина не заступался за Клэрис подобным образом. Ни отец, ни братья. Да она и не ожидала этого. И даже не была уверена, что согласилась бы принять от них такую поддержку.

Джек не спрашивал ее ни о чем. Просто действовал как ее покровитель. Словно имел на это право. И кажется, действительно имел. Она не испытывала по этому поводу ни малейших угрызений совести.

Конечно, к завтрашнему дню новость разлетится по всему Лондону. И все же ее это почему-то ничуть не волновало. Пусть целый мир узнает, что она готова допустить Джека в свою жизнь. Как самого близкого человека.

Она вдруг улыбнулась, радуясь его собственническому инстинкту. Инстинкту, всегда присутствовавшему в их отношениях. Эту грань своей натуры он никогда не пытался скрывать. Она видела это, но не ощущала ни малейшей опасности. Знала каждой частицей души, что он не представляет для нее угрозы. Никогда не будет представлять.

Она сама не знала почему. Возможно потому, что между ними, день за днем, ночь за ночью, продолжала расти неразрывная связь.

Клэрис стала рассеянно играть концами его волос, размышляя, что может означать этот плен. И не смогла ответить на вопрос. Никто, включая ее саму, не мог этого знать. И теперь светская жизнь больше не-привлекала ее. Она находилась вдали от этой жизни достаточно долго, чтобы потерять всякий интерес к внешнему блеску. Может, стоило поблагодарить за это отца? Не за изгнание — за то, что вынудил ее выбирать.

Жизнь постоянно ставит перед тобой вопрос выбора. И потом приходится жить с результатами этого выбора. Например, выбора дороги, по которой идешь, постепенно узнавая, куда она приведет.

Когда все закончится, когда Джеймса оправдают, когда они спасут братьев, перед ней возникнет очередной выбор. Вернуться к прежнему существованию, остаться в обществе или…

Клэрис пыталась сосредоточиться, но сон затуманил голову и увлек ее в забытье, прежде чем она успела понять, по какой из дорог хочет идти.

— Завтра епископ начинает слушания. Предлагаю поехать к нему сегодня.

Джек поднял глаза от разложенных на столе письменных свидетельств и встретился взглядом с Клэрис. Было уже начало одиннадцатого. Джек только что вернулся из клуба с утреннего совещания с друзьями.

— Все это — он указал на документы, — неопровержимые доказательства невиновности Джеймса. Теперь обвинения не имеют под собой никакой почвы. Явсе обсудил е остальными. Думаю, есть все шансы на то, чтобы дело не слушалось даже в епископском суде. Клэрис медленно кивнула:

— И никакие официальные обвинения не будут предъявлены.

— Совершенно верно. Так мы едем к епископу?

— Едем, — согласилась она.

Прибыв во дворец, они сначала поговорили с деканом Сэмюелсом и дьяконом Олсеном. Дьякон немедленно передал их слова епископу, и уже через десять минут они предстали перед его преосвященством.

— Декан говорит, что у вас есть новости? — осведомился тот.

Судя по выражению его лица, было ясно, что он жаждет с их помощью избежать того, что теперь считал политической дилеммой.

Джек улыбнулся.

Вместе с Клэрис они предъявили подписанные и засвидетельствованные показания, опровергавшие обвинения дьякона Хэмфриза, и объяснили, что люди, свидетельствовавшие ранее против Джеймса, были подкуплены неизвестным курьером.

— Описание человека, который встречался с дьяконом Хэмфризом, совпадает с описанием неизвестного, который заплатил свидетелям за то, чтобы они поклялись, что Джеймс Олтвуд встречался с курьером в трех перечисленных выше кабачках. Но мы нашли других свидетелей, завсегдатаев тех же кабачков, которые, в свою очередь, готовы поклясться, что ни один священник не переступал их порога. По крайней мере за последние два года. Далее, мы взяли показания у лиц, свидетельствующих, что Джеймс находился на званых ужинах и приемах в те же самые дни и часы, когда происходили предполагаемые встречи.

Положив кипу бумаг на столик перед епископом, Джек добавил:

— В обвинениях говорится, что на трех последних встречах Джейме передавал сведения, касающиеся демобилизации. Но такой информации он просто не мог иметь.

Он подробно описал детали работы, проведенной Далзилом.

— Никто не сумел найти источника, снабжавшего Олтвуда подобными сведениями, — заключил Джек.

Вперед выступила Клэрис:

— Собранные свидетельства доказывают, что Джеймс не мог приходить на последние три встречи, и находился в это время в другом месте. Короче говоря, милорд, обвинения дьякона Хэмфриза, выдвинутые против моего родственника, не имеют никаких оснований. Более того, они кажутся сфабрикованными, либо этим таинственным курьером, либо некоей персоной, действующей через него с целью подвигнуть власти и церковь на неправедный суд.

Епископ строго кивнул:

— Вы совершенно правы, леди Клэрис. Я приму к сведению все, что вы мне сообщили.

Очевидно, он был прекрасно осведомлен о последствиях суда неправедного, даже если это суд епископа.

— Лорд Уорнфлит, — продолжил он, — церковь в долгу у вас, вашего начальства и всех тех, кто помог вам так быстро собрать доказательства. Мы крайне благодарны и вам, и леди Клэрис. Можете передать вашей семье, дорогая леди, что в отношении преподобного Олтвуда больше не будет предприниматься никаких действий. В свете представленных документов я не вижу смысла настаивать на официальных слушаниях и намереваюсь отвергнуть обвинения как необоснованные. Сегодня же я уведомлю Уайтхолл о своем решении.

— Спасибо, ваше преосвященство, — просияла Клэрис.

Теперь, когда с формальностями было покончено, Сэмюеле и Олсен вышли вперед, чтобы пожать руку Джека. Клэрис занимала беседой епископа, который с некоторой грустью спросил о ее тетушке Камли. Теперь, после долгого перерыва, Клэрис смогла удовлетворить его любопытство.

Достигнув полного согласия, они минут через пятнадцать распрощались, предоставив епископу и декану объясняться с Хэмфризом: решение, которое все посчитали наилучшим.

Олсен оставил их на верхней площадке лестницы и, довольный, проследовал в свой офис, прижимая к груди доказательства невиновности Джеймса.

Джек с улыбкой повернулся к Клэрис. Она взяла его под руку, и они вместе спустились вниз.

— Слава Богу, одна проблема успешно решена, — выдохнула она, подняв лицо к солнцу. — Полагаю, теперь, когда Джеймс спасен, мы можем сосредоточиться на будущем моих братьев. Леди Гамильтон устраивает ленч на открытом воздухе. Леди Каупер и тетя Камли, каждая по отдельности, упомянули его как мероприятие, которое мне необходимо посетить.

Джек вскинул брови, но ничего не сказал. Однако на Клэрис его удивление ничуть не подействовало.

— Видишь ли, они хотят этого по одной причине: там будет Мойра, а также Хаверлинги и Комбертвиллы. После вчерашнего бала Элен тетки, думаю, хотят убедиться, что Мойра понимает, в каком положении оказалась.