Жаркая страсть

— Не стану говорить, что ты выросла, дорогая, ты всегда была долговязой, но… — Графиня протянула руки: — Добро пожаловать в Лондон, дорогая.

Потрясенная, Клэрис взяла узловатую ревматическую ладонь в свои руки и, поддавшись слабому рывку грозной тетки, наклонилась и расцеловала ее в обе щеки.

— В то время я считала, что Маркус прав, но позже, особенно после того, что случилось с той бедняжкой, на которой женился Эмсуорт… И чем больше мы наблюдаем за Мойрой, тем тверже я убеждаюсь, что ты действительно знала, что делаешь.

— Совершенно верно.

Более доброжелательная, чем ее властная сестра, но столь же высокомерная леди Кэтрин Бентвуд энергично кивнула:

— Говорят, что вторая жена Эмсуорта едва ли не при смерти. Представляю, каким кошмаром обернулся бы ваш брак.

Клэрис втайне радовалась, что ей не приходится отвечать. Они с Джеком немного побеседовали с пожилыми дамами. Обе тетушки были счастливы познакомиться с ним и подробно расспрашивали о Джеймсе. Когда они вытянули из Джека все, что могли, вмешалась Клэрис и под благовидным предлогом увела его.

Клэрис не пришлось оглядываться. Она и без того знала, что все присутствующие в зале поняли: семья окончательно ее приняла.

Она подняла глаза, чтобы увидеть, как Джек старается сдержать улыбку:

— Что?

— Почему у меня возникло такое чувство, что, если бы Эмсуорт женился на тебе, именно ему пришлось бы лететь вниз по ступенькам?

Она, в свою очередь, широко улыбнулась и повернула голову… чтобы взглянуть в сверкающие бешенством глаза Мойры.

К счастью, расстояние было достаточно велико. Стоя у противоположной стены, мачеха сжимала кулаки и почти тряслась от ярости. Ее дочь Милдред тоже метала в Клэрис угрожающие взгляды.

В ответ Клэрис спокойно наклонила голову, но тут же отвернулась и позволила Джеку увлечь ее в толпу гостей.

Глава 18

Они оставались на балу у Элен чуть больше часа. Клэрис несколько раз замечала Мойру, но мачеха старалась не сталкиваться с ней. Клэрис в свою очередь тоже решила игнорировать ее и беседовала исключительно с членами своей большой семьи. Иногда у нее просили совета, в основном насчет возможных браков своих дочерей и сыновей. Очевидно, остальные родственники считали матриархом семьи не Мойру, а Клэрис.

Позже они с Джеком отправились на последний бал в сегодняшнем списке: в дом леди Каррауэй. Неотразимая красавица и влиятельная матрона добродушно приветствовала их, пообещав Клэрис, что та найдет у нее много своих друзей. Оказалось, что сегодня у леди Каррауэй собрались в основном ровесники Джека и Клэрис. Правда, почти все уже были семейными людьми, но, похоже, семейные узы были не так уж крепки, по крайней мере судя по сегодняшним развлечениям.

В отличие от-остальных гостей Клэрис ощущала легкую усталость. Ей очень хотелось вернуться в «Бенедикт» вместе с Джеком, но леди Озбалдистон и леди Давенпорт настаивали, чтобы она завела связи и в этих кругах. Поэтому Клэрис взяла Джека под руку, и тот повел ее сквозь толпу. Клэрис упоминала, что их покровительницы настойчиво рекомендовали появиться на этом балу, но Джек подозревал, что они не придали значения тому вальсу, который они с Клэрис танцевали три вечера назад. С тех пор отношение мужчин к Клэрис изменилось. Взять хотя бы предложение Эмсуорта…

Хотя Джек всерьез сомневался, что другие способны совершить столь же роковую ошибку — недаром он распустил слухи о причинах внезапного недомогания виконта, — все же, по его мнению, интерес мужчин к Клэрис достиг опасного уровня. Решившись бросить ее чувственную привлекательность на растерзание злым языкам, он не учел, что у многих имеются сыновья и племянники, которые постоянно находятся в поисках именно чувственных женщин. Но Джек не жалел о том вальсе. Что же до остального, он, как всегда, постарается постоянно быть рядом с Клэрис.

Как оказалось, ночь выдалась жаркой, и в зале стало невыносимо душно. Несмотря на то что Клэрис держалась прямо, Джек вдруг ощутил, как она устала. И неудивительно: весь вечер и половину ночи она находилась под обстрелом бесчисленных взглядов.

— Вон те стеклянные двери ведут на балкон. Пойдем подышим свежим воздухом, — предложил он.

— Превосходная мысль, — кивнула она.

Они уже добрались до дверей, когда Джек заметил, что лакей внес в комнату поднос с высокими бокалами.

— Иди одна, — сказал Джек. — Я принесу нам освежающего.

Клэрис кивнула и переступила порог. Джек направился к лакею.

Тем временем Клэрис, глубоко дыша, оперлась о перила и вгляделась в бархатную тьму ночи. Что изменилось? Почему светские развлечения больше не представляют для нее интереса? Она родилась и выросла в этом окружении, но теперь знала, что для нее жизнь — это не только балы и приемы. И, несмотря на то что ее вновь приняли в обществе, это не имело для нее ни малейшего значения. Если что и изменилось, так только не общество…

— Дорогая Клэрис…

Она недоуменно огляделась, не в силах понять, кому принадлежит голос. Но, обернувшись, увидела представительного джентльмена, только что выскользнувшего из бального зала, чтобы присоединиться к ней. На красивом аристократическом лице были заметны следы разгульной жизни.

— Добрый вечер, Уорвик, — холодно бросила Клэрис, втайне довольная своим безразличным током. — Что вы здесь делаете?

Он дерзко оглядел ее с головы до ног. Клэрис мысленно возблагодарила Бога, что не надела сегодня платье из сливового шелка.

— Я хотел узнать, дорогая: возможно, проведя семь лет в чистилище, вы захотели оценить преимущества…

Он осекся, услышав шум шагов.

Оба повернулись. Клэрис улыбнулась Джеку, который держал в руках два бокала с шампанским. Взяв бокал, она показала им на Уорвика:

— Лорд Уорнфлит, позвольте представить вам достопочтенного Джонатона Уорвика.

Веки Джека дрогнули, но очаровательная добродушная улыбка держалась на губах как приклеенная. Клэрис знала его достаточно хорошо, чтобы не доверять этой улыбке. В отличие от Уорвика. Тот улыбнулся в ответ: приветливый волк, готовый поторговаться за свою долю добычи.

— Уорнфлит! — воскликнул он, протягивая руку.

Джек взглянул на протянутую руку и повернулся к Клэрис.

— Подержите и мой бокал, пожалуйста, — попросил он.

Клэрис озадаченно кивнула.

Джек круто развернулся и ударил Уорвика кулаком в челюсть.

Клэрис недоуменно моргнула. Уорвик, шатаясь, попятился и через мгновение рухнул на пол. Оглушенный, но не потерявший сознания, он уставился на Джека.

Джек слегка пожал плечами, поправил фрак, одернул рукава и взял у Клэрис бокал.

— Спасибо, — пробормотал он и, отсалютовав бокалом Уорвику, добавил: — Рад познакомиться.

Совершенно растерявшийся Уорвик даже непытался подняться.

— За что?! — вскричал он.

На этот раз улыбка Джека была вполне искренней:

— За прошлые грехи. И если вы будете, так неосторожны, что снова приблизитесь к леди Клэрис, с вами случится кое-что похуже. Потому что теперь с ней рядом я.

Глотнув шампанского, Джек долго рассматривал Уорвика, а потом спросил:

— Надеюсь, вам ясно?

Глаза Уорвика злобно вспыхнули, но он оказался достаточно благоразумен, чтобы вглядеться в-Джека более пристально. Очевидно, он что-то понял, потому что вдруг побледнел, и глаза его потухли.

— Более чем.

Он с трудом поднялся на ноги. Выпрямился. Замер, словно ожидая, что окружающий мир перестанет вращаться, и едва заметно наклонил голову:

— Прошу меня извинить.

Он направился было к двери, однако ноги его стали заплетаться, когда он увидел компанию из трех леди и двух джентльменов, беседовавших неподалеку.

Судя по выражению их лиц, они видели достаточно, чтобы дать злым языкам работу на весь остаток недели. Уорвик с трудом протиснулся мимо, изо всех сил делая вид, что не замечает их. Джек поморщился:

— Прошу прощения. Давно следовало бы это сделать, но никто…