Кольца Афродиты

– Беатрис! – Арабелла выскочила из гостиной с широко раскрытыми и горящими от возбуждения глазами. Увидев Лео, она приостановилась и наскоро сделала реверанс. – Милорд. – Затем снова повернулась к Беатрис:

– Наконец-то ты дома! Тетя Уинифред и я не могли найти себе места!

– А в чем дело? – Беатрис сняла шляпу с вуалью и положила ее на стол. – Да успокойся, пожалуйста! Что случилось?

В дверях гостиной появилась Уинифред. Выглядела она несколько взволнованной.

– Моя дорогая Беатрис! Такая новость! Мы потрясены! Беатрис нахмурилась:

– Кто-то умер? Уинифред часто заморгала:

– Никто. Во всяком случае, я ничего такого не слышала. А говорю я о твоей предстоящей помолвке.

– О моей… что?

Лео поморщился, когда голос Беатрис перешел в визг, от которого, по законам науки, должны вылететь стекла. И тут же подумал: может быть, еще не поздно сбежать?

– Мы понимаем, что пока ничего не объявлено. – Уинифред одарила Лео ослепительной улыбкой. – Но об этой новости говорит весь город, поэтому мы, естественно, предположили…

– Вначале мы услышали об этом от леди Хейзелторп, – перебила тетю Уинифред Арабелла. – Она вошла в салон Люси, когда мы собирались уходить. Мы прямо налетели на нее. Она не могла нас не поздравить.

Уинифред с упреком посмотрела на Беатрис:

– Мы потрясены этим, дорогая, однако должна сказать, было очень неловко узнавать такую новость от леди Хейзелторп.

– Тем не менее тетя Уинифред очень быстро пришла в себя, – расплылась в улыбке Арабелла. – Впрочем, мы обе. Мы притворились, что обо всем знаем.

– Как-никак сказался многолетний опыт вращения в свете, – скромно сказала Уинифред.

– Вы обе с ума сошли? – Беатрис сняла плащ и повесила его на крюк. – Не йогу даже представить, откуда леди Хейзелторп взяла подобную сумасбродную сплетню! Вы должны были сообразить, что она морочит вам голову! Правда, никак не могу понять, зачем ей это понадобилось?

Арабелла закусила нижнюю губу. Она посмотрела на Лео и снова перевела взгляд на Беатрис.

– Миссис Хейзелторп сказала, что слышала это от Пирсона, а тот – непосредственно от его светлости.

Беатрис уперла руки в бока и напустилась на обеих женщин:

– Чьей светлости?

Лео решил, что пришло то самое время, когда следует совершить мужской поступок.

– Моей светлости, – сказал он. Беатрис резко повернулась к нему, раскрыв рот. Прошло несколько секунд, прежде чем она смогла его закрыть.

– О чем вы говорите, сэр?!

– Это очень длинная и несколько запутанная история. – Лео взял ее под руку. – Почему бы нам не пройти в твой кабинет и не обсудить все спокойно?

Беатрис топнула ногой.

– Один момент, если позволите, милорд… Это его последний шанс, подумал Лео. Беатрис была слишком ошеломлена, чтобы оказать ему сопротивление. Он слегка нажал на нее, и ему удалось увлечь ее в кабинет. Он сумел закрыть дверь раньше, чем Беатрис окончательно опомнилась. ; – Однако, сэр, это зашло слишком далеко! – Она вырвалась из его рук и направилась к письменному столу. Обернувшись, она оперлась о него обеими руками и потребовала:

– Объяснитесь.

– Если в двух словах, то Бернби вызвал меня на дуэль.

– Не говори такие вещи! – Внезапно гнев на ее лице сменился испугом. – Я не верю!

– Я предупреждал тебя, что этот молодой человек плохо ориентируется в матримониальных интригах и стратегии. – Лео подошел к окну. – Бернби принял мое внимание к твоей кузине излишне серьезно.

– Боже милостивый! Это ужасно!

Лео посмотрел на Беатрис и с удивлением увидел, что она потрясена его сообщением. С трудом переставляя заплетающиеся ноги, она обошла кабинет и буквально рухнула в кресло.

Отчаяние Беатрис удивительно подействовало на Лео. Он почувствовал прилив тепла в груди. Она переживала за него. Во всяком случае, она не хотела, чтобы он дрался на дуэли.

– Ты можешь не прибегать к флакону с нюхательной солью, – сказал Лео. – Встречи на заре не будет.

– У меня нет флакона с нюхательной солью, – рассеянно сказала Беатрис. И вдруг до нее дошло. – А, понимаю, ты просто объяснил Бернби, что он не правильно истолковал твой интерес к Арабелле?

– Я сказал, что мой интерес заключен в тебе.

– Понятно. – Беатрис на мгновение задумалась. – Очевидно, ты хотел убедить его, что не домогаешься руки Арабеллы.

– Именно. – Лео слегка расслабился. Кажется, благоразумие берет в ней верх. – Вначале я попробовал, как и ты, сказать ему, что я друг семьи. Но это не произвело на него ни малейшего впечатления.

– Похоже, ты прав, говоря о мелодраматической чувствительности молодых джентльменов. – Беатрис покачала головой. – Тем не менее вызвать тебя на дуэль… в данной ситуации – это уж слишком. Я считала, что мистер Бернби разумнее.

Глядя в окно, Лео сказал:

– Я думаю, Бернби решил, что отчаянная ситуация требует отчаянных действий.

– Стало быть, он до такой степени приревновал тебя?

– Здесь, несомненно, присутствовала и ревность. Но справедливости ради я должен сказать, что Бернби преследовал и более благородную цель, бросая мне вызов.

– Вздор! Что благородного в том, что он вызывает тебя на дуэль лишь бы ты не сделал предложения?

Лео разглядывал тоненький ствол маленького деревца, которое едва вырисовывалось в тумане.

– Бернби считал своим долгом защитить юную, невинную овечку – твою кузину, которую собираются принести в качестве жертвы на алтарь моей похоти.

Воцарилось напряженное молчание.

– Именно так выразился Бернби? – бесстрастным тоном спросила наконец Беатрис. – Он употребил слова «алтарь»и «похоть»?

– Да.

– Понятно.

– Кажется, он был удовлетворен, когда я сказал, что намерен принести в жертву тебя.

– На алтарь твоей похоти.

– Да. – Лео повернулся, чтобы взглянуть Беатрис в лицо. Однако она не смотрела в его сторону. Казалось, она была всецело занята созерцанием шара в другом конце комнаты. – Я сожалею, что так получилось, Беатрис, но, пожалуй, это был самый простой способ выйти из положения, которое грозило крупным скандалом.

– Я понимаю. – Она продолжала смотреть на шар, словно это был магический кристалл.

– Я осознаю, что получилось несколько неловко, – осторожно сказал он.

Беатрис стиснула зубы. Было видно, как она проглотила комок в горле.

– Лишь бы не стало известно, что я миссис Йорк. Миссис Пул переживет сплетни по поводу отмененной помолвки с графом Монкрестом. Миссис Йорк не переживет.

– И миссис Пул, и миссис Йорк переживут брак со мной, – тихо проговорил Лео.

Беатрис вздрогнула и резко повернула голову, глядя на него непонимающим взглядом.

– Прошу прощения?

– Ты слышала, что я сказал.

Густой румянец залил ее щеки.

– Да, разумеется. Простите меня, милорд. Вы, разумеется, истинный джентльмен. Я понимаю: считая, что разрушил мою карьеру, ты намерен поступить благородно. Но я уверена, что это излишне.

Она начинала раздражать его.

– Я не считаю концом света брак с вами, мадам. Беатрис откашлялась.

– Очень по-рыцарски, милорд.

Ему захотелось выдернуть Беатрис из кресла и растормошить, чтобы она сменила это сводящее с ума загадочное выражение на лице.

– Рыцарство для молодых людей. Подобные вещи уже много лет меня не беспокоили.

– Но вы благородный человек, сэр. И не сомневаюсь, вы рассуждаете так: поскольку вы создали эту проблему, вы обязаны защитить меня от скандала.

– А как обстоит дело с тобой?

– Со мной? – Она подняла голову и выпрямилась. – Признаю, что несу большую долю ответственности за то, что поставила вас в щекотливое положение.

– Проклятие, не о том речь! Я спрашиваю о другом: оскорбляет твои деликатные чувства тот факт, что ты принесена в качестве жертвы на алтарь моей похоти?

– А-а, я понимаю. – Беатрис снова откашлялась. – Мои чувства не столь тонки и деликатны, милорд. И поэтому сей факт не ущемляет их, не говоря уж об оскорблении.

Лео понял, насколько был напряжен, лишь теперь, когда внезапно расслабился. Он неожиданно улыбнулся.