Валиде Хюррем (СИ)

Жар волнения и томное ожидание колотили со всех сил женщину. Этой ночью все изменится. Она станет единственной женой Падишаха! Подобно знаменитой Хюррем Султан.

Топ Капы. Комната фавориток.

Практически бесшумно, стараясь не повторить прошлой ошибки, Эмине пробралась через спящий гарем и оказалась на этаже фавориток. Двое охранников, полусонные, сторожили двери покоев Нурбахар. Быстро сообразив, что делать, Эмине вышла из-за угла.

— Ага! — тихо позвала она.

Охранники сверлили женщину подозрительными взглядами.

— Скорее! Там… Там… — невнятно бормотала служанка, показывая за угол.

Напряженный охранник, оставив напарника у дверей, направился посмотреть, о чем говорит Эмине. Она завела его за угол и резко полоснула по горлу острым кинжалом. Зашипев и закашляв, ага упал к ее ногам и густая кровь засочилась из раны.

— Что там происходит? — возмутился второй, и, заглянув за угол, также лишился жизни и упал на пол, истекая кровью и шипя от боли.

Перешагнув через мертвые тела, Эмине глубоко вздохнула, чтобы успокоиться и собраться с мыслями. Она должна это сделать ради своей госпожи. Что с ней будет, если поймают? На ее совести уже две смерти! Двери призывно были приоткрыты. Из щели сочился тусклый свет от свечей. Женщина тихо вошла в комнату и огляделась. Никого, кроме спящей Нурбахар. Подкравшись к кровати девушки, Эмине покрепче сжала в руках кинжал, чтобы они прекратили трястись. Она занесла руки над головой для большей силы удара. Еще мгновение и хатун была бы мертва, но внезапно в комнату ворвались охранники. От ужаса и страха Эмине выронила кинжал на пол и тот, лязгнув, упал. Ей скрутили руки, заставили пасть на колени.

— Нет! Нет! — истошно кричала Эмине, пытаясь вырваться из цепкой хватки мужских рук и от ее криков проснулась Нурбахар.

Ее голубые глаза налились беспросветным ужасом и непониманием.

— Эмине?! Так это была ты?

Вопрос остался без ответа. Все взгляды устремились на женщину, степенно вошедшую в заполненную людьми комнату. За ней семенил Сюмбюль-ага.

— Султанша! — кричала Эмине, — Пощадите меня! Клянусь. Клянусь, сделаю все, что вы хотите! Только не казнь. Прошу вас!

Михримах Султан ленивым жестом приказала ей замолчать.

— Прекрати кричать, хатун. Ты, как я вижу, не глупа и понимаешь, в каком безвыходном положении находишься?

В ответ служанка лишь горько разрыдалась.

— И сделаешь все, что я прикажу. Взамен на твою жизнь.

— Да. Да, султанша! Все, что пожелаете.

Михримах Султан довольно ухмыльнулась.

— Султанша, — возмутилась Нурбахар-хатун, и отчего-то лицо ее было искажено в гримасе боли. — Неужели вы ее пощадите?

— Я вершу твою судьбу, хатун. Открываю дорогу к богатству и роскошной жизни. Молчи и не встревай!

Нурбахар-хатун уже ничего не слышала, скорчившись от боли в животе. Из ее горла вырывался сдавленный крик.

— Воды. Воды отошли! — вымолвила она, тяжело дыша.

— О Аллах, — встревожилась золотоволосая султанша. — Скорее за лекаршей! Пусть придет и с собой захватит повитуху. Дай Аллах тебе терпения, хатун, — выходя из комнаты, проговорила она. — Аги, ведите девушку за мной!

Топ Капы. Султанские покои.

Поклонившись, Михримах Султан вошла в покои брата. Мехмет, сонный и напряженный, внимательно вглядывался в ее лицо.

— Что случилось? Почему ты во дворце?

— Это неважно, повелитель. Прости за то, что потревожила в столь позднее время.

— В чем дело?

Султанша быстро обо всем рассказала, не забывая волнительно хмуриться.

— Не может быть. Моя Эсмахан отдала приказ?

— И мне не верится, Мехмет. Но это правда. Я собственными ушами слышала ее разговор со служанкой. Речи ее источали ненависть и злобу…

— Пусть приведут хатун, — распорядился ошеломленный Мехмет, сложив руки за спиной.

Когда Эмине вошла, то во всем призналась, горько рыдая и сотрясаясь от страха.

— Султанша приказала мне, господин! Пощадите! Я выполняла волю своей госпожи…

— Ты убила двоих охранников, хатун. За это преступление полагается соразмерное наказание. Смертная казнь. Завтра же распрощаешься с жизнью!

— Повелитель, нет! — взвизгнула Эмине. - Михримах Султан, помогите! — она схватила подол ее платья и повисла в ногах.

— Ты слышала приказ Повелителя? Не мне решать… Прими свою судьбу.

— Но вы…

— Замолчи! — прервала ее Михримах Султан и вырвала подол из ее рук. — Охрана, посадите хатун в темницу до утра. Мехмет… Пусть сердце твое не омрачается болью. Эсмахан тобой любима, от этого глаза твои затуманились. Она все эти годы скрывала свою истинную сущность…

— Довольно, Михримах, — прервал ее султан. — Ступай к себе.

— Есть еще одна новость, о которой тебе необходимо узнать.

— Что еще?

— Нурбахар-хатун рожает. Дай Аллах, династия пополнится прекрасным шехзаде. Сколько лет ты ждал этого?

На лице мужчины проступила едва заметная теплая улыбка.

— Валиде обо всем известно?

— Нет. Я не стала ее беспокоить ночью из-за Эсмахан и родов Нурбахар. Ей нездоровится.

— Что с валиде? — обеспокоился султан, даже встав с тахты, на которую едва сел. — Почему мне ничего не известно?

— Видимо, она не пожелала беспокоить тебя этим. Не волнуйся. Сейчас она спит, набирается сил. А завтра я обо всем ей расскажу.

Султанша чувствовала внутреннее удовлетворение. Она смогла открыть Мехмету истинное лицо этой змеи Эсмехан. Интересно, как отреагирует Валиде?

Сокрушаясь и переживая, Эсмахан Султан вошла в покои супруга, который вызвал ее, несмотря на столь позднее время.

Михримах Султан, гордо вздернув подбородок, стояла неподалеку, даже не смотря на вошедшую султаншу. Она понимала, что все разрушено. Эмине не справилась. Мехмет одарил женщину долгим, мучительным взглядом.

— Правда ли то, что рассказала Михримах и твоя служанка, Эмине?

Эсмахан Султан наполнилась ядовитым гневом. Михримах! Так вот, чьих это рук дело… Сдержавшись от того, чтобы не взглянуть убийственно на женщину, она явственно изобразила непонимание.

— Разумеется, нет! Повелитель мой… Михримах Султан, видимо, подкупила мою Эмине, чтобы та оклеветала меня перед вами. Султанша желает избавиться от меня!

Черные брови султана сошлись на переносице. Его лицо обратилось в единственную преобладающую эмоцию — возмущение.

— Зачем мне это нужно? Я лишь хотела спасти ни в чем неповинную Нурбахар от твоей ненависти и открыть нашему повелителю глаза, — уверенно проговорила золотоволосая султанша, смотря прямо на брата.

Вздохнув, султан жестом приказал Михримах выйти.

— Ступай в свои покои, сестра.

— С твоего позволения, — изящно поклонилась та, и проходя к дверям, метнула на Эсмахан торжествующий взгляд.

Супруги остались наедине. Тишину нарушал лишь треск горящих дров в камине и пение ночных сверчков, льющееся сквозь открытые двери на веранду.

— Что с тобой случилось? Прежнюю Эсмахан я не узнаю!

— Не верь им, Мехмет! Не позволяй разрушить нашу любовь.

Женщина в исступлении упала на колени перед ним, сжав в руках ткань кафтана.

— Все это обман! Как я могу решиться на убийство?

— Довольно твоей лжи. Ступай в свои покои. Не желаю более видеть тебя.

Вырвав ткань из ее рук, Мехмет в злости вышел на веранду, чтобы остудить разум и чувства в ночи и ее свежем воздухе.

Выйдя из покоев, сломленная и льющая слезы, Эсмахан Султан брела к свои покоям, в мыслях сокрушаясь за неосторожность и потерю благосклонности своего любимого. Сколько лет длится их любовь? Неужели это ничтожное обстоятельство сможет разрушить ее? Нет! Прощение султана обязательно настигнет Султаншу.

Самостоятельно открыв двери, женщина вошла к себе, желая обрести единение. Желание ее осталось не выполненным. Надменно улыбаясь, на тахте сидела Михримах. Горько усмехнувшись, Эсмехан поспешно вытерла блестящие слезы с щек.

— А ты не изменилась, Михримах…

— И ты, Эсмахан. Столько лет прошло, а ты со своим мозгом размером с горошину отчаянно пытаешься плести интриги. Но ничего не выходит, верно?