В плену красной Луны

Дезире из-под полуприкрытых ресниц наблюдала, как Аркани наклонился над ней. Она медленно подняла руки и обхватила его голову.

— Аркани, — прошептала она, борясь с подступающими слезами.

Аркани подарил ей самого себя. Для него самого это было откровением. Он никогда не делал ничего необдуманного, и сейчас полностью сознавал свои действия. Он отдался чувству, глубоко владевшему им. Никакой ветер пустыни не смог бы скрывать сокровище вечно.

Так случилось и с его чувством к Дезире. Однажды — он был уверен в этом с самого начала — это чувство должно было вырваться на волю, и это мгновение наступило.

Он осторожно расстегнул пояс на ее талии, стянул ее верхнюю одежду. Увидев красивое, сильное тело, он почувствовал головокружение. Светловолосая голова феи были подобна статуе из светлого камня. Дезире казалась неземным существом, которое каждую минуту может кто-то у него отнять. Он рассматривал ее не как женщину, которая сочетается с ним церемонией брака. Он сам проводил церемонию, ощущая, что эта церемония священна. Он покорно опустил глаза и коснулся губами ее лба. Бесконечно медленно он продолжил этот путь губами по ее телу, пока снова не достиг новой страны. Напрасно он пытался успокоить свое дико бьющееся сердце. Восторг охватил юношу без остатка. Губами, кончиком языка, руками он одаривал Дезире чувственными радостями, ничто в его прежней жизни не могло сравниться с тем, что он переживал в данный момент.

Аркани опустился в ее глубину. Что было райское блаженство по сравнению с обладанием телом Дезире? Нет, не только ее телом. Жар внутри нее был горячее, чем солнце пустыни в полдень, и желание ощутить ее тело, как и ее душу, охватило его. На мгновение он замер, чтобы насладиться этим чувством. Он глядел на ее зачарованное лицо, полуоткрытые губы, блестящие зубы. Ее чувства были заключены в бесконечном пространстве, в котором больше нельзя было ни думать, ни действовать. Звезды взрывались перед ее внутренним взором, и лава текла по ее жилам. Контуры ее тела расплылись и превратились в море из огня, страсть достигла своей кульминации в единственном, все поглотившем взрыве, который отбросил обоих в бесконечность.

Полная красная луна медленно плыла по небу и набросила на пустыню покрывало цвета меди. В конце своего пути она нырнула в черную бесконечность, чтобы уступить место новому дню. Пустыня затаила дыхание. Наступил час, в который рождаются легенды.

Глава 28

На седьмой день их путешествия перед ними показались контуры Тассили Найер. До этого они скакали по северным предгорьям Хоггара. Желтые песчаные дюны оставались позади, подобно замершим волнам моря. Теперь перед ними простирался каменный лес с темными стволами, поднимавшимися в небо. Из песка пустыни поднимались скалы, как будто брошенные руками громадных циклопов. Фантастические формы скал были результатом бесконечно длившейся борьбы между пылающей жарой дня и ледяным холодом ночи. Странный свет освещал скалы, он и подавлял, и восхищал Дезире.

Аркани протянул руку:

— Вот Тассили Найер.

— Нам удалось.

Девушку охватило чувство радости и гордости. Они добрались. Не один раз во время этого путешествия она сомневалась, удастся ли им это. Слишком многое было против. Тем не менее они достигли гор.

Путешественники разбили лагерь на ночь. Кожаные бурдюки были наполнены водой из холодного озера. Люди опаздывали на один день, их задержала песчаная буря. Однако сейчас это не играло никакой роли.

Беспокойство охватило Дезире, но это было другое беспокойство по сравнению с тем, что охватило ее вчера вечером.

Она совершила это! Она знала, что ей нельзя этого делать, но знала также, что этого было не избежать. Теперь следовало ожидать далеко идущие последствия для нее, Аркани, Филиппа...

Дезире прогнала из своей головы все мысли о прошлой ночи и все, что было связано с ней. Она здесь, чтобы искать своего отца. Это было ее единственной целью.

Взгляд девушки блуждал по силуэтам гор. Она не знала, где ей начать поиски, и должна была положиться на туарегов. На Аркани...

Оставшуюся часть ночи она не могла заснуть. Видела во тьме перед собой фигуру своего отца. Он был осанистым мужчиной среднего роста, склонным к полноте. Она помнила его круглые очки, неизменный немодный костюм, когда он не надевал одежду туземцев, отправляясь на раскопки. Он был страстно увлечен своей профессией и своими раскопками. Иногда Дезире спрашивала себя, была ли это погоня за славой, за признанием в среде ученых или его сердцем действительно завладели культуры давно минувших эпох. Но он пробудил этот огонь и в Дезире. Она и не думала о том, что эта увлеченность может привести его к гибели. Такой человек, как ее отец, преодолеет все. Он не может просто так умереть.

На следующее утро Дезире не заметила в лагере обычной оживленности. Туареги еще лежали, закутанные в одеяла, или сидели у костра. Верблюды отдыхали недалеко, неоседланные, со свободно связанными передними ногами.

Аркани стоял у одного из костров и разговаривал с сидевшими перед ним мужчинами. Никто из них не собирался подниматься. Дезире с трудом сдержалась, чтобы не подбежать к ним и не спросить, в чем дело. Она и так это скоро узнает.

Аркани медленно обернулся и взглянул на нее. Некоторое время они стояли друг напротив друга, но на этом расстоянии она не могла увидеть выражение его глаз. Кожаная сумка, которую она держала, выпала у нее из рук.

— Они не хотят? — спросила она наконец.

Аркани медленно подошел ближе. За несколько шагов до нее он остановился.

— Они отказываются ехать дальше.

— Но почему?

Он указал головой на массив скал.

— Там живут духи.

Она посмотрела туда, где остановился его взгляд.

— Но они ведь знали, что мы туда едем, — удивилась девушка.

— У них был приказ доехать до этого места, — возразил он.

— Приказ? От тебя?

— Нет, от аменокаля.

— А почему они отказываются сейчас подчиняться его приказу? — Она вообще не понимала, что происходит в головах этих мужчин.

— Духи могущественнее аменокаля.

Она растерянно посмотрела на сумку.

— А что же теперь?

— Дальше мы поедем одни.

Внезапно рядом с ними оказался Тухами.

— Господин, я буду сопровождать тебя, — только и сказал он.

— Я знаю, ты тоже боишься кель эссоуф[18]. Я не заставляю тебя сопровождать нас. Ты свободен.

Дезире с любопытством посмотрела на молодого темнокожего раба, который, как и остальные мужчины, был закутан в покрывало, оставлявшее только узкую прорезь для глаз. Она не поняла слов, которыми обменялись мужчины, но подозревала, что он также охвачен страхом перед духами гор. Однако...

Тухами почти умоляюще посмотрел на Аркани.

— Господин, я не переживу, если оставлю тебя одного. Твоя жизнь — это и моя жизнь. Я боюсь духов, но не так сильно, как потерять мою честь и не служить тебе сердцем и жизнью.

Аркани положил руку на плечо Тухами.

— Пусть так и будет, — произнес он.

Тухами поспешил оседлать мехари.

— Он поедет с нами? — спросила Дезире.

— Эоулла, — ответил Аркани, махнув рукой. — Это его воля.

Дезире непонимающе покачала головой. Как ей могло показаться, что она наконец поняла этих людей?!

Час за часом они скакали к горному массиву. Казалось, что он вырастает прямо из пустыни. И вот они достигли его. Темные стены из скал, прорезаемые красными прожилками, окружали их. Затаив дыхание, Дезире посмотрела вверх. Камни выглядели мрачными и угрожающими. Каждое мгновение она ожидала, что демоны и сказочные существа сверху обрушатся на трех забытых всем миром всадников.

Аркани и Тухами с видимым безразличием сидели на своих мехари. Аркани скакал впереди, Тухами замыкал процессию. Девушка подозревала, что они тоже напряжены.

Скалы простирались далеко вперед, и Аркани замедлил шаг своего верблюда. Дезире догнала его.