Звезда моря

Огромную часть своей любви Уильям отдавал Анне. В ее сверкающих глазах он видел себя и свое будущее. Она быстро росла и становилась высокой, крепкой, не по годам развитой девочкой, очень общительной, красивой, как ее мать, и сообразительной, как отец. Кормак часто брал ее с собой в доки и в город, переодетую мальчиком. Она стала подражать щегольской походке матросов и прятать свои рыжие кудри под маленькой зеленой кепкой. Тем, кто спрашивал, откуда этот мальчик, Уильям отвечал, что это его племянник — сын дальних родственников — приехал погостить у него. Но интересовались немногие.

Элизабет Суини случайно раскрыла откровенные уловки своего мужа, а так же то, что он продолжает любить Мэри и заботиться о ней и ее отпрыске. Без промедления она прекратила выплату пособия, тем самым оставив его без фартинга надежного дохода. Все его уверения, проклятия, вспышки гнева принесли мало пользы. Рос поток клиентов, не желающих больше иметь с ним дела.

Последней каплей было осознание им того факта, что Анна — единственная полноправная наследница его земель и сердца — достигнув восьмилетнего возраста, никогда не имела приличного платьица, не вплетала в волосы разноцветных лент, не играла с китайской куклой и не умела есть вилкой. Но она, казалось, была вполне довольна своей участью, носила мальчишескую одежду, всюду следовала за отцом, подражая ему.

Кормак был твердо уверен в том, что будущее Анны не должно быть заключено в рамки предрассудков кучки тупоголовых лицемеров. Он видел, что ее юному уму становилось тесно в этом маленьком мирке, подобно тому, как она вырастала из старых бриджей. Ее ручки были предназначены для более интересных вещей, чем поломанные ракушки и перья чаек, которые были сейчас ее любимыми игрушками. Кроме того, ей нужна была строгая няня с сильным характером. Анна росла ужасно упрямой, точь-в-точь, как ее мать. Но приличная няня не пошла бы в дом Кормака на службу к такой госпоже, как Мэри Бреннан. Кормак видел, что не может больше оставаться в Корке, восставшем против него.

Поэтому как многие прекрасные сыны Ирландии, он стал думать о том, чтобы покинуть Старый Свет. Он, подобно большинству колонистов, считал Англию своей родиной, но всегда чувствовал себя там чужим, так же, как и на Ирландской земле, которую узурпировали его предки. Но, если он чужак, то почему не в стране чужаков — Новом Свете? Эта идея родилась у него внезапно.

Вскоре в Корке сделал остановку корабль, следующий из южных колоний в Бристоль, чтобы взять на борт партию шотландской шерсти. Он привез небрежно отпечатанные циркуляры, которые переходили из рук в руки в доках и по всей деревне. Вот один такой, приколотый к стене таверны, и прочитал Кормак.

Выбеленная стена таверны сияла в лучах полуденного солнца.

Кормак прочитал циркуляр дважды со слабо скрываемым волнением. Анна тихо стояла подле отца, стараясь заглянуть ему в лицо.

— Что это, папа? Приплыл наконец наш корабль? — тихо спросила она, помня, что рядом никого нет. Девочка знала, что не должна называть его папой при людях.

— Может случиться так, что это наш билет в рай, девочка. — Он посмотрел на подрастающую дочь: ее волосы были спрятаны под уродливой кепкой. Он сказал это осторожно, почти шепотом, не отводя от нее взгляд. — Мы оставляем этот Богом покинутый остров. Хватит с меня этих «зубастых» Суини, констеблей, благочестивцев и прочих малодушных тупоголовых. — Кормак не знал, чего точно ожидать от своей дочери, но к чему он определенно не был готов, так это увидеть безудержную радость на ее личике.

— Уезжаем? Вместе? — тоненький голосок стал понижаться, она старалась подражать отцу. — Здорово! Они мне тоже надоели. На новом месте нам будет намного лучше.

Кормак отрывисто засмеялся, в очередной раз удивляясь тому, как трудно что-то скрыть от этой маленькой головки.

— Да, доченька. Возможно. Пойдем к морю?

Он взял ее за руку и повел по причалу к краю гавани. Из дока они могли видеть огромные торговые корабли, выстроившиеся вдоль залива. Это были напыщенные купеческие бриги. Их залатанные паруса обвивали мачты, как самотканые шарфы. Разноцветные вымпелы и флаги всех стран развевались на слабом ветру. Подтянутые шлюпы изящно качались на волнах, а чайки с криком кружились в лучах солнца. Суда подталкивали друг друга и под скрежет корпусов выкрикивались приветствия. Анна вся сжалась, возбужденная суматохой в гавани. Она жадно вдыхала морской воздух.

Уильям отвел взгляд от моря и осторожно, непринужденно спросил:

— Тебе не жаль оставлять свой дом и уезжать в колонию? А как тебе нравится название Каролина?

Анна была немного смущена его вопросами. Он часто разговаривал с ней, хотя она не всегда понимала, что он говорил. Девочка слышала о Новом Свете, но название Каролина было новым для нее. Однако, оно соскочило у папы с языка, и девочка не могла представить себе страны, пусть даже за океаном, которую она не полюбит, если там будет отец.

Он взял Анну на руки и его голос стал мягким и нежным:

— Ах, Энни. У тебя будут учителя и гувернантки — добрые женщины, которые будут учить тебя правилам поведения, чтению, танцам, — всем важным вещам, которые должна знать молодая прекрасная леди.

Анна склонила голову:

— Я не хочу быть прекрасной леди, я хочу быть моряком!

— Ого! Так значит, ты уходишь в море? Ну, хорошо! Только перед отплытием, не думаешь ли ты, что нам нужно посоветоваться с мамой относительно всех этих замечательных планов? Как ты думаешь, что она нам скажет? — тихо спросил Уильям, обращаясь то ли к дочери, то ли к самому себе. Анна ответила не задумываясь:

— Она пойдет туда же, куда и ты.

Кормак ничего не сказал, Он только еще раз поразился восприимчивости своей дочери.

Этим вечером Кормак сопротивлялся сомнениям Мэри, относительно неизвестной Каролины.

— Говорят, там круглый год тепло, растут экзотические фрукты, а домашние растения постоянно цветут. И можно сколотить состояние за пять лет, на что в Англии потратишь всю жизнь.

— Да, но на что тратить эти деньги, Уильям? Там все дико. Я слышала, там спят на подстилках, набитых кукурузной шелухой и пьют соленую воду, потому что нет эля.

— Не в южных колониях, любовь моя. Там дома построены из кирпича и все с видом на море; женщины одеты в прекрасные кружева из Лондона, а земля раздается бесплатно.

— Ты сможешь открыть контору стряпчего?

— Нет.

Глаза Мэри расширились. Она не ожидала такого прямого ответа. Но Уильям тут же продолжил: