Мэри Поппинс возвращается

Памела Трэверс

Мэри Поппинс возвращается

Глава первая. Воздушный змей

Стояло чудесное летнее утро. Все вокруг казалось таким чистым и блестящим, словно за ночь во всем мире сделали генеральную уборку.

Окна домов на Вишневой улице ослепительно вспыхивали, а тонкие ветви больших Вишен отбрасывали на стены причудливые тени.

Вокруг не слышалось ни звука, только тихо звенел колокольчик Мороженщика, катавшего туда-сюда свою тележку.

КУПИ-HE ПОЖАЛЕЕШЬ! — гласила надпись на ней.

Вскоре из-за угла появился Трубочист и поднял черную, испачканную сажей руку.

Мороженщик со звоном подъехал к нему.

— На пенни, — попросил Трубочист. Облокотившись на длинную щетку, он стал кончиком языка слизывать мороженое. Когда вафельный стаканчик опустел, Трубочист аккуратно завернул его в носовой платок и спрятал в карман.

— Вы что, не едите вафель? — удивился Мороженщик.

— Нет, просто я их коллекционирую, — пояснил Трубочист и, подхватив щетку, через парадную дверь вошел в дом Адмирала Бума (ведь у Адмирала, не было, в отличие от мисс Ларк, специальной калитки для Булочника, Молочника, Мясника и Трубочиста).

Мороженщик со звоном покатил тележку дальше, и тени от Вишен заплясали на ее гладких белых боках.

— Никогда не думал, что здесь может быть так тихо! — пробормотал он, оглядываясь в поисках покупателей.

И в этот самый момент из дома № 17 донесся громкий крик. Мороженщик поспешно покатил к воротам, в надежде на заказ.

— Я не вынесу! Я просто больше не вынесу! — в ярости вопил мистер Бэнкс, бегая от двери к лестнице и обратно.

— В чем дело? — испуганно спросила миссис Бэнкс, выглядывая из столовой. — И что это ты пинаешь?

Мистер Бэнкс снова наподдал ногой, и что-то черное, описав широкую дугу, шлепнулось посреди лестницы.

— Моя шляпа! — процедил он сквозь зубы. — Мой лучший котелок!

Он взбежал по лестнице и опять пнул шляпу, которая, стремительно взлетев вверх, через мгновение упала к ногам миссис Бэнкс.

— Что-то случилось с твоим котелком? — обеспокоенно спросила она (хотя гораздо больше ее волновало, не случилось ли что с самим мистером Бэнксом).

— Посмотри — и увидишь! — взревел он в ответ. Дрожа, миссис Бэнкс подняла котелок. Он был весь покрыт большими блестящими пятнами, издающими резкий запах.

Миссис Бэнкс осторожно понюхала поля.

— Похоже, пахнет гуталином.

— А это и есть гуталин! — рявкнул мистер Бэнкс. — Робертсон Эй почистил мой котелок сапожной щеткой! Нагуталинил его!

Глаза миссис Бэнкс расширились от ужаса.

— Я не знаю, что происходит в этом доме! — продолжал мистер Бэнкс. — Все кувырком! Вода для бритья слишком горячая, кофе наоборот — слишком холодный! А теперь — это!

Он вырвал шляпу из рук жены и схватил свой портфель.

— Я ухожу! И не знаю, вернусь ли когда-нибудь обратно! Возможно, я уйду в далекое плавание!

Затем он нацепил котелок и, изо всех сил хлопнув дверью, с такой скоростью выскочил из ворот, что сбил с ног Мороженщика, который все это время с интересом прислушивался к их разговору.

— Сам виноват! — зло бросил мистер Бэнкс. — Нечего тут болтаться!

И он помчался в Сити. А его начищенный котелок сверкал на солнце, будто драгоценный камень.

Мороженщик осторожно поднялся и, убедившись, что все кости целы, отметил это знаменательное событие, съев двойную порцию мороженого…

— О, Боже! — простонала миссис Бэнкс, услышав стук захлопнувшихся ворот. — Так оно и есть! Все кувырком! Вначале одно, потом другое! С тех пор как Мэри Поппинс ушла от нас, жизнь в этом доме стала невыносимой!

Она села на ступеньку и, достав носовой платок, расплакалась.

Она плакала и припоминала все беды, обрушившиеся на ее семью с того самого дня, когда Мэри Поппинс так внезапно исчезла.

— Только что была и вдруг ушла неизвестно куда! Просто возмутительно… — всхлипывала миссис Бэнкс.

После Мэри Поппинс в доме появилась няня Грин. Но не проработав и недели, она потребовала расчет. А все из-за того, что Майкл плюнул в нее! Ее сменила няня Браун, которая в один прекрасный день просто не вернулась с прогулки. А немного позже обнаружилось, что вместе с ней из столовой исчезли и все серебряные ложки…

После няни Браун была мисс Квигли, гувернантка, которую пришлось уволить из-за того, что каждое утро перед завтраком она имела обыкновение по три часа играть гаммы, а мистер Бэнкс терпеть не мог музыки.

— А потом, — жаловалась миссис Бэнкс в носовой платок, — у Джейн была корь, в ванной сломался душ, морозом побило вишни возле дома…

— Прошу прощения, мэм!

Миссис Бэнкс подняла глаза и увидела миссис Брилл, кухарку.

— На кухне труба дымит! — угрюмо сообщила миссис Брилл.

— О, Боже! — вскрикнула миссис Бэнкс. — Опять! Надо сказать Робертсону Эю, чтобы прочистил. Кстати, где он?

— Спит, мэм. В чулане. А если этот парень спит, ничто на свете не сможет его разбудить — даже землетрясение или грохот тамтамов, — говорила миссис Брилл, спеша вслед за хозяйкой на кухню.

Общими усилиями им удалось погасить огонь, но неприятности миссис Бэнкс на этом не окончились.

Не успела она позавтракать, как с лестницы донесся какой-то грохот.

— Господи! Что там еще? — простонала миссис Бэнкс и пошла выяснять, что случилось.

— О, нога! Моя нога! — громко причитала горничная Элен, сидя на ступеньках в окружении битых тарелок и чашек.

— Что с ней такое? — раздраженно спросила миссис Бэнкс.

— Сломалась! — ответила Элен слабым голосом и прислонилась к перилам.

— Ерунда, Элен! Просто вы растянули лодыжку, вот и все!.

Но Элен снова и снова повторяла:

— О, нога сломалась! Что мне теперь делать? О, нога сломалась! Что мне теперь делать?

В это время из Детской раздался пронзительный плач Близнецов. Они подрались из-за синей пластмассовой уточки. К их крикам присоединились голоса Джейн и Майкла, которые до этого рисовали красками на обоях, а теперь заспорили, каким у зеленой лошади должен быть хвост — фиолетовым или красным. Но весь этот шум покрывали равномерные, будто бой барабана, причитания горничной Элен:

— Нога сломалась! Что мне теперь делать?

— Это, — взвыла мисис Бэнкс, — последняя капля!

Уложив Элен в постель и сделав ей на ногу холодный компресс, миссис Бэнкс поднялась в Детскую.

Джейн с Майклом бросились ей навстречу.

— Правда, красный хвост лучше? — сходу выпалил Майкл.

— Ой, мамочка, не позволяй говорить ему такие глупости! У лошадей не бывает красных хвостов! Ведь так? — перебила его Джейн.

— А фиолетовые хвосты, по твоему, бывают? — завопил Майкл.

— Моя утка! — вторил ему Джон, вырывая игрушку у Барбары.

— Нет моя, моя! — кричала Барбара, вырывая ее, в свою очереди, у Джона.

— Дети! Дети! — миссис Бэнкс в отчаянии заломила руки. — Замолчите, или я сойду с ума!

Сразу стало тихо. Дети с интересом смотрели на свою маму, пытаясь понять, правду она говорит или нет, а заодно и представить, на кого она будет похожа, если и впрямь сойдет с ума.

— Итак, — сказала миссис Бэнкс, — ваше поведение просто ужасно! У бедняжки Элен что-то с ногой, поэтому присматривать за вами некому! Идите в Парк и поиграйте там до чая. Джейн и Майкл, позаботьтесь о Близнецах. Джон, отдай уточку Барбаре, а сам вечером с ней поиграешь. Майкл, можешь взять своего нового воздушного змея. А теперь — наденьте шапки…

— Но я хочу дорисовать лошадь! — сердито возразил Майкл.

— Почему это мы должны идти в Парк? — поддержала его Джейн. — Чего мы там не видели?

— г Потому что мне нужен покой! — отрезала миссис Бэнкс. — И если вы будете вести себя хорошо, то к чаю получите кокосовый торт.