Цветок моего сердца. Древний Египет, эпоха Рамсеса II (СИ)

- Я останусь жива, - пробормотала Мерит-Хатхор: она знала это. – Госпожа, тут убийца, позови людей и господина…

- Убийца схвачен – вот он! – крикнул воин, стоявший над раненым мужчиной. – Будь покойна, госпожа, его осудят!

- Тамит, - простонала Мерит-Хатхор. – Не дайте уйти Тамит.

И тут послышался крик второго стражника.

- Здесь еще раненый – женщина!

- Кто? – крикнула Ка-Нейт.

Она отбежала от своей наперсницы и помчалась к чему-то, что белело поодаль. Это была юбка – женщина в одной белой юбке; ее черные волосы разметались по земле, а ее обнаженная грудь была залита кровью. Рядом лежало и орудие, которым была нанесена рана - окровавленный бронзовый кинжал.

- Великий Амон, это Тамит! Она умирает! – закричала Ка-Нейт. – Боги, чем же виноват этот дом!..

- Приведи врача – немедленно, - приказала юная госпожа свободному стражнику. – Принесите факелы и позовите сюда господина. Живо!

Стражник отдал поклон и убежал.

Ка-Нейт взглянула на Мерит-Хатхор и, ощущая, будто ее сердце разрывают надвое, склонилась над Тамит. Если заняться Тамит, Мерит-Хатхор может умереть.

Рана Тамит была нанесена в верхнюю часть груди, справа, и казалась страшной. Ка-Нейт оторвала полосу ткани от своего платья, потом еще одну; закусив губу, приподняла раненую и пропустила бинт под ее плечом и спиной, отчего несчастная женщина издала долгий стон. Повязка тут же пропиталась кровью. Рану нужно зажать, думала Ка-Нейт, нужно зашить, но нечем…

- Эй! – крикнула Ка-Нейт, плача от бессилия; неподвижно лежавшая Мерит-Хатхор казалась мертвой. – Эй, да помоги же ты ей! – крикнула она стражнику, охранявшему раненого убийцу.

- Я не могу… - начал воин, но тут послышался топот, в темноту ворвались яркие огни факелов. Ка-Нейт показалось, что сбежался целый дом. Не меньше десятка слуг, и во главе их верховный жрец с высоко поднятым факелом и искаженным яростью лицом – Ка-Нейт никогда еще не видела своего господина таким.

- Кто убийца? – крикнул Неб-Амон. Бросился к раненому преступнику, не обращая никакого внимания на его жертвы, и сунул в лицо факел.

- Ты! – крикнул он; убийца всхлипывал, дрожал и жмурился, еще более жалкий от терзавшей его боли – он был ранен в бок.

- Врач! – пронзительно крикнула Ка-Нейт, которой все это казалось страшным сном. – Нужен врач, господин, скорее!

Но бритоголовый человек в белой одежде, врач, живший при усадьбе, уже склонился над Мерит-Хатхор.

- Крови потеряно немного, органы не повреждены, - заключил он, взглянув на рукоятку ножа и расплывшееся вокруг пятно. – Будет жить.

- Здесь вторая раненая! – крикнула госпожа. – Займись ею, скорее!

Она вместе с врачом бросилась к Тамит, которая лежала как мертвая; бесполезная теперь повязка пропиталась кровью насквозь.

- Это хуже, - отрывисто сказал врач. – Нужны люди – помочь нести и держать ее.

- Я подержу, - отозвалась Ка-Нейт. – Скорее.

Она обхватила раненую за плечи, а врач сноровисто раскатал широкие льняные бинты и несколькими быстрыми, ловкими движениями обмотал Тамит наискось, перехватив обнаженную грудь, спину и плечо; потом стал перевязывать медленнее. Кровь уже не шла.

- Так, - сказал врач. – Теперь нужно отнести ее в дом, я промою и зашью рану.

- Позаботься о моей Мерит-Хатхор, сейчас же, - приказала Ка-Нейт. – Эту женщину отнесут в дом без тебя – она ведь не умрет теперь от кровопотери?

Врач коротко кивнул и подбежал к Мерит-Хатхор, и Ка-Нейт бросилась следом.

Великий ясновидец, казалось, так и не обратил внимания ни на раненых, ни даже на свою жену. Он был поглощен убийцей – проследив, чтобы его оттащили в дом и стерегли, допрашивал стражу, как он сюда проник.

Ка-Нейт плакала, склонившись над Мерит-Хатхор.

- Ты жива? – спрашивала она, как будто мертвые могли говорить.

- Жива, - слабо сказала Мерит-Хатхор. – Ты жива – это лучше всего.

Врач огляделся и подозвал нескольких человек из тех, что подошли с господином дома.

- Держите ее, - сказал он. – Нужно выдернуть нож, а это причинит много боли и опасно. Потерпи, - сказал он Мерит-Хатхор, но ее стойкость не нуждалась в поддержке.

Ка-Нейт хотелось зажмуриться, но она смотрела, едва дыша от страха за любимую наперсницу. И только увидев, что ей благополучно остановили кровь, позволила себе взглянуть на людей вокруг.

- Благодарю тебя, - сказала она врачу. – Нужна ли еще моя помощь?

- Справятся слуги дома, - ответил он. – Если будут делать так, как я скажу.

- Иди тогда со мной, - сказала Ка-Нейт. – Отнесем Мерит-Хатхор в мои покои, я сама буду ухаживать за ней, как ты скажешь. Пусть Тамит отнесут в дом слуги.

Врач хотел возразить, но промолчал.

Мерит-Хатхор осторожно подняли по той же самой лестнице, с которой она скатилась, пораженная ножом. Она не издала ни звука.

Ее уложили в постель, и врач сказал:

- Нужно нагреть воды, промыть рану и приложить кусок сырого мяса, чтобы снять воспаление, госпожа. Ее рана глубока, но невелика и неопасна.

- Неужели? – не выдержала Ка-Нейт.

Врач кивнул.

- Вторая женщина ранена сильнее, госпожа, - осмелился заметить он. – Ей мои услуги нужны больше.

Госпожа вздохнула.

- Иди, - скрепя сердце отпустила она его. – Только дай еще бинтов из твоей сумки.

- То, - сказала она испуганной девушке, уже стоявшей рядом. – Принеси чашу горячей воды и скажи на кухне, чтобы дали сырого мяса. Ты слышала слова врача?

То кивнула и поспешила выполнять приказ.

Ка-Нейт склонилась над Мерит-Хатхор, держа в своей руке ее горячую руку. Погладила по спутанным волосам, отерла платком лоб, к которому пристала короткая густая челка.

- Ты моя спасительница, - прошептала она. – Ты моя благодетельная защитница. Этот нож предназначался мне, дорогая сестра…

Мерит-Хатхор взглянула на нее блестящими в темноте черными глазами.

- Тамит, - сказала она. – Это Тамит.

Ка-Нейт нахмурилась.

- Тамит ранена! – воскликнула она. – Она сама пострадала!

Мерит-Хатхор попыталась усмехнуться, но только поморщилась от боли – в плече как будто разожгли жаровню.

- Будь она ранена хоть десять раз, это – она, - сказала Мерит-Хатхор. – Послушай меня, госпожа, это она. Это она убийца.

- Я тебя люблю, но это клевета, - ответила Ка-Нейт. – Бедная Тамит, может быть, умрет от своей раны… приказываю тебе не говорить о ней больше таких слов.

Тамит казалось, будто ее мучают палачи – к которым она, несомненно, попала бы, если бы открылась правда. Ей дали маковой настойки, чтобы притупить боль, но процедура была ужасна: рану, тянувшуюся наискось через грудь, промыли обжигающей водой, а потом стали зашивать. Девица два раза потеряла сознание. Когда она очнулась, зашивание еще не закончилось.

Но вот наконец рану смазали какой-то мазью, потом прижали к ней отвратительный холодный кусок мяса и крепко примотали его бинтами.

- Хорошо, - сказал врач; он утер локтем мокрый от пота лоб. – Рана могла быть смертельной, если бы кинжал повернулся внутрь и пробил легкое. Но повреждение большое и опасное, ей нужно лежать несколько дней, повязку менять каждодневно.

- Страшный убийца, слава богам, что все обошлось, - сказал один из помощников.

Врач кивнул.

Тамит, сквозь боль напряженно прислушивавшаяся к этим словам, расслабилась, закрыв глаза. Она улыбнулась – теперь она могла улыбаться, и никто бы не осудил за это выздоравливающую больную.

Эту рану она нанесла себе сама.

========== Глава 9 ==========

Храмовый суд, или кенбет, не собирался в полном составе по каждому случаю – только для разбора самых страшных преступлений. Не собрался и в этом случае.

Преступление совершилось в доме главы суда, верховного жреца Амона, и против людей его дома. Неб-Амон должен был выступить как судья сам, может быть – вместе с другими старшими жрецами Амона; но решение их будет единогласно.